– Вы собирались жениться?

Вспомнив все наши разговоры с Гарри, я поняла, что, в самом деле, к обсуждению данного шага мы не подбирались…

– Нет…

– То есть, вы почти наверняка знали, что просто разойдётесь со временем. Устанете играть в пару и разойдётесь, чтобы испытать боль… Говорю же: мазохисты!

Возможно… очень возможно, что именно этот простой человек из другой страны говорит истинную правду… Мы с Гарри оба знали, что когда-нибудь наши отношения просто прекратятся, и этот конец ознаменуется моими слезами?

– А у Вас есть семья?

– Да, – кивнул Йохан, – Жена и двое детей. Я женился на первой же женщине, которую когда-то полюбил. Ни разу не возникло желания искать себе других женщин…

– Вам повезло.

– Если хочешь, называй это так…

Мы остановились на светофоре. От нетерпения Йохан начал барабанить пальцами по рулю.

– Давно Вы в городе? – я никак не могла остановить рвущийся из меня поток слов, которые чудом удавалось складывать в предложения. Меня просто тянет поговорить.

– Четыре года, – нехотя ответил таксист, дунув в усы, – А Вы?

– Как Вы узнали, что я неместная?

– Не знаю, это чувствуется, наверно… Взгляд, выражение лица, манера общаться – мелочи, в общем, всякие.

Красный сменился жёлтым, а тот, в свою очередь, зелёным, и Йохан двинулся дальше, держась ближе к центру широкой дороги.

– Я в Данкелбурге пять лет, – вспомнила я про вопрос усатого таксиста.

– И как Вам город?

– Он унылый… А Вам как?

– Работа есть, семья довольна, всем основным обеспечена, и ладно, – как-то совсем ворчливо прогудел Йохан.

Лукавит – на самом деле, ему жутко не по душе этот чёрный клоповник, со всеми людьми, что его населяют. Просто он не может всё бросить и покинуть Данкелбург, так что вынужден убеждать себя, что город ему нравится. Либо просто не вызывает раздражения.

– А вам на родину хочется? – совсем тихо прошептала я.

Однако Йохан услышал и криво улыбнулся:

– Вы меня прогоняете из страны?

– Ни в коем случае…

– Не бойтесь, я пошутил, – на какое-то время он смолк и вёз меня в полной тишине, но затем честно ответил, – Нет, совсем не хочется. Там, знаете ли, совершенно нечего делать: кругом полно преступности, все грызут друг другу глотки. От войны моя страна ещё не оправилась.

– С преступностью в Данкелбурге тоже большие проблемы.

– Если Вы так считаете, то ничего не понимаете в проблемах с преступностью…

За окном замелькала серебряным размытым пятном ограда Литнихского парка – единственного крупного парка в черте города. До входа ехать осталось совсем ничего.

– У Вас хорошая машина, – ляпнула я очередную глупость.

Таксист окинул салон придирчивым взглядом, словно проверяет на вшивость совершенно незнакомый автомобиль. Его секундный осмотр не выявил серьёзных дефектов, и Йохан согласно кивнул головой:

– Да, неплохая…

– А что это за марка? – я убрала с лица непослушный локон.

– «Феникс».

– Красивое название для автомобиля.

– Да, неплохое…

Йохан перестроился в правый ряд, проехал последние метры и остановил своего легко-крылого «Феникса» точно напротив больших кованых ворот.

– Приехали, – доложил он, убрав правую руку с руля.

– Сколько я Вам должна?

– Пятнадцать.

Расплатившись, я покинула тёплый уютный салон и направилась в гостеприимно распахнутые ворота. Позади меня с мерным гулом отъехал автомобиль таксиста Йохана, который заставляет себя любить Данкелбург и совершенно не разделяет нынешних нравов.

Литнихский парк представляет собой огромное место общественного отдыха, засаженное зелёными насаждениями, оборудованное фонарями, скамейками, беседками, небольшими прудиками для всяких рыб и птиц, всевозможными прекрасными аллеями, по красоте своей вполне сравнимыми с картинами живого леса.

Парк так огромен и так далёк от цивилизации, что на его дорожках, в его лабиринтах, чувствуешь себя почти как в диком, девственном лесу. Это место безумно любят многие жители Данкелбурга: здесь постоянно ходят тысячи прогуливающихся, здесь часто встречаются пары…

От местных пейзажей веет спокойствием. Даже ночная темень не способна нагнать на это место ощущение дискомфорта…

Я люблю здесь бывать. Йохан отлично придумал. Надеюсь, мне удастся поскорее успокоиться…

Литнихский парк был основан ещё в те годы, когда Данкелбург только-только разросся до размеров крупного города. Люди смекнули, что без большого парка город будет выглядеть несолидно, и отгородили большую территорию высоким кованным забором, который и ныне стоит в том же виде. За сотни лет его не раз меняли, но внешне он остался неизменным.

Литнихским он был назван в честь великого врача Карла Литниха, который во время последней войны вытянул из рук смерти более двух сотен тяжелораненых. Тогда, без ряда инструментов, в условиях полной антисанитарии, он спасал уже, казалось бы, обречённых с помощью решительности, быстроты и точности действий, богатому арсеналу знаний и многолетней практики.

Конечно, назвать парк в честь врача – не самая удачная идея, но спорить я тут совершенно не собираюсь.

На широких тропинках пока ещё мало народу. Можно даже сказать, что они почти необитаемые. Я иду точно к большому фонтану, вокруг которого раскинулась целая площадь.

Он совсем недалеко от входа, так что я добралась за какие-то пять минут.

Площадь представляет собой идеально круглое мощёное пространство, ограниченное плотной стеной гигантских деревьев. Диаметр площади составляет около ста метров. В центре располагается Небельский фонтан – скульптурная композиция, рассказывающая историю древнего племени небелей, что жили на этих землях около тысячи лет назад. Вперемежку стоят люди и крылатые божества, из наконечников копий, остриёв мечей и из глаз стоящих на коленях воинов бьют струи воды. А вверху всей композиции стоит, воздев руки к небу, вождь небелей Фринзиб…

Историю о небелях поведала мне когда-то бабушка. В её памяти отложились не только воспоминания о своей жизни, но и старые легенды, которыми она любила зачитываться в библиотеке.

Когда-то на этих просторах жили десятки племён, каждое со своими традициями, обычаями и образом жизни. Все они были очень разными. Все они по-разному относились друг к другу: кто-то постоянно враждовал, кто-то старался дружить и вести торговлю между племенами, кто-то попросту не знал о существовании друг друга…

Так продолжалось много лет, пока боги не решили, что столько племён жить на этой территории не может. Старший бог Адэн приказал своим слугам объединить разрозненных людей. Долгие годы слуги Адэна пытались примирить рознящиеся племена, но добились лишь ещё большого обострения неприязни – было много кровопролитных войн.