становилась похожей на ящерицу: она могла часами валяться на одном месте, предаваясь всеобъемлющей лени. С какой завистью я каждый раз смотрел на нее в такие моменты! Теперь волшебная мазь на моей коже поглощала лучи и охлаждала уже полученные ожоги. Наконец, я вместо того, чтобы завидовать, сам повалился рядом, впервые в жизни безболезненно ощутив на коже прямые лучи солнца. Это было самое прекрасное чувство, которое мне когда-либо довелось ощутить! Как будто купаешься в манне небесной…

Я решил проваляться под солнцем, пока оно не зайдет, и случайно уснул. Мне снились какие-то странные сумбурные обрывки моей жизни на Огузке, мелькали лица, которые, почему-то, чего-то сильно боялись… Я проснулся от криков неподалеку.

Я разлепил глаза и увидел над собой Вадика.

– Дела твои плохи, парень, – сказал он с таким выражением лица, что от моего сна в миг и следа не осталось.

– Что случилось? – я сел и почувствовал, как моя кожа натянулась на костях! Казалось, она вот-вот лопнет!

Я взвыл от неожиданности и боли и повалился обратно на землю… правда, удар только добавил острых ощущений!

– Что со мной происходит!? – простонал я, пытаясь аккуратно подняться без таких ощутимых последствий.

– Это из-за той жижи, которой ты измазался, – объяснила Яшма. Она стояла сзади Вадима и тоже выглядела обеспокоенной. В руках она держала целую кучу свежевыловленных плоских водорослей. Этими самыми водорослями я сам много раз обматывал Яшму после того, как она возвращалась после особенно тяжелых боев вся израненная.

– Я изучил состав мази… кажется, я не смогу тебе ее сделать, – сказал Вадим.

– Как!? – я изумленно на него уставился. – Я достану все ингредиенты, какие ты попросишь!

– Знаешь, я сам никогда не верил, но… кажется, для приготовления мази нужна магия, – он произнес последнее слово с видимым усилием и даже поморщился.

– Магия!? – я посмотрел на него, пытаясь понять, не перегрелся ли он на солнце. – А драконьего жира или хвоста русалки не надо?

– Другого объяснения ее свойствам я найти не могу: это обычная смесь из рыбьего жира и сока пищевых водорослей, – пожал плечами Вадим. – В ней нет ничего особенного.

– Так или иначе, тебе этой дряни явно надо больше, чем остальным: на тебе живого места нет, – проворчала Яшма, усаживаясь возле меня. Она стала облеплять меня водорослями. Соль с них тут же проникла в раны, превратив ощутимый зуд в нестерпимое жжение, как будто меня в костер бросили!

– Постой, не надо! – я отодвинулся от нее подальше, едва сдерживаясь от того, чтобы не заорать. – Я не смогу это терпеть!

– Тебе это нужно, так что не рыпайся! – прорычала она. По ее взгляду я понял, что лучше не сопротивляться, а еще лучше – немедленно начать самому лепить на себя широкие пласты водорослей.

– Итак… – говорить мне удавалось только сквозь зубы, потому что все тело охватило страшное жжение. – Для мази нужна магия? – я посмотрел на Вадика, который стоял в стороне и флегматично наблюдал за моими мучениями.

– Да. Думаю, тебе надо на остров фиолетовых, – вдруг посоветовал Вадик.

– Фиолетовых?

Про фиолетовых я никогда ничего не слышал. Весь Огузок делился на три скопления островов. Первое, самое ближнее к Остову, это красно-оранжево-желтое скопление. Чуть дальше был остров голубых и зеленых. Самыми дальними от Остова были синий и фиолетовый острова. Вокруг них крутилось в три-четыре раза больше стражи. Попасть на острова было почти невозможно, а сбежать с них – тем более. Мало кто знал, чем там на самом деле занимаются заключенные, но слухи ходили всякие.

– Они психи, – объяснила Яшма. – Фиолетовый – остров безумия. Там кого только не держат. Среди них есть люди, которые считают себя магами. А есть такие, которые думают, что они тюлени. Магические тюлени там тоже есть. Суть улавливаешь?

– Вот как… – я дернулся, когда на спину лег очередной пласт водорослей. – Потрясающе… Но как велика вероятность того, что они приготовят мазь?

– Думаю, она есть, – пожал плечами Вадик.

– Нора тебе ее точно приготовит, – подсказала Яшма. – А до фиолетовых еще доплыть надо.

– Солгать один раз про то, что у меня украли одежду, это не то же самое, что врать про свои убеждения и чувства, – я покачал головой. – К оранжевым я больше за мазью не пойду. А к фиолетовым все равно рано или поздно мне бы пришлось плыть: во время восстания нам будут нужны все… Так что соединю приятное с полезным, – я решительно поднялся. Водоросли сделали свое дело: теперь я был похож на кикимору, но зато постепенно переставал чувствовать боль.

Остаток дня я провел у костров в жилой зоне желтого острова. За мной ухаживали, как за самым больным и несчастным человеком на земле: носили мне всякую вкусную еду, отпаивали лучшим самогоном и заботливо покачивали в гамаке. Яшма следила, чтобы меня не тревожили больше положенного, при необходимости сама всем объясняла, почему я вдруг покрылся водорослям. Посреди ночи она даже помогла мне обернуться новой партией водорослей! Что и говорить, я был поражен такой заботой с ее стороны… Впрочем, когда она изображала умирающую после очередного выступления на арене, я тоже с ней возился.

Утром мне стало гораздо легче, я даже мог спокойно передвигаться, не боясь, что моя кожа вот-вот треснет и расползется.

Еще до восхода я отправился на остров оранжевых, чтобы найти свою одежду и поговорить с Солнцем.

И одежда, и неподражаемый предводитель оранжевых оказались там, где я их оставил: одежда лежала за камнем, а Солнце, как всегда, сидел на своем троне. Казалось, он не спал, не ел и не ходил по нужде, а только царственно сидел, думал и иногда что-то читал или записывал в свитках.

– Я слышал, ты хочешь стать одним из нас. Почему не поговорил со мной? – спросил он, когда я вошел. Здороваться у нас с ним было не принято, как и прощаться.

– Потому что это не так: просто я потерял свою одежду, и Нора дала мне мазь, чтобы я мог находиться под солнцем хотя бы до тех пор, пока не найду ее, – объяснил я.

– Считай, что я тебе поверил, – Солнце упер в меня свой тяжелый взгляд. Ощущение угрозы было сильнее, чем если бы он подставил к моему виску огромную дубину. Я понял, что он догадался обо всех моих планах и теперь предупреждал, чтобы я не вздумал выкинуть что-то подобное еще раз.

– Я хочу отправиться к фиолетовым, – рассказал я, не считая нужным продолжать тему моего богохульства. Если бы Солнце хотел наказать меня за проступок, он бы уже это сделал. –