Соорудив из подручного хлама факел, мы подожгли его и заглянули внутрь. Конечно же, мы ничего не увидели, только пустые стены какого-то помещения.

– Надо спускаться, – сказала Яшма и прыгнула внутрь, не дожидаясь ответа. Я прыгать не стал, решил посмотреть, что с ней будет.

– Ты там живая?

– …Спускайся! Это надо видеть!

Уцепившись руками за край ямы, я осторожно спустился вниз.

Внутри ждал такой клад, о котором ни я, ни Яшма и подумать не могли! Помещение оказалось огромным складом, полным оружия! Костяные гарпуны, ножи, рогатки, щиты… тут было даже несколько настоящих пушек и лодок!

– Откуда все это здесь? – прошептал я, не веря своим глазам. – Черт возьми, а у этой настойки точно нет побочных эффектов вроде галлюцинаций!? Тут же хватит на целую армию!…

– Как насчет армии не знаю, но для меня точно хватит! – Яшма уже увесила себя всем, до чего добралась. – Ты посмотри, настоящая сталь! – она восхищенно махала здоровенным тесаком.

– Голова идет кругом… Я не понимаю, откуда посреди Огузка могло взяться это хранилище?

– Пф, все тут ясно! – Яшма уже вертела в руках длинный гарпун. – Кто-то все это сюда принес, чтобы потом неожиданно использовать. Стражники или желтые… какая разница? Теперь это все наше!

– Нет, – я покачал головой, с трудом отрывая взгляд от прекрасных металлических лезвий. Ножи так и просились в руки… – Ладно, пошли отсюда. Не стоит, чтобы кто-то знал, что мы нашли это место, – я уверенно пошел к выходу.

Яшма двинулась за мной, подозрительно гремя при каждом шаге. Я обернулся и внимательно посмотрел на ее новый ремень, полный кинжалов, и пару копий за спиной.

– Ты ведь не станешь брать это с собой? Как ты объяснишь стражникам металлическое оружие? Скажешь, на свалке нашла!?

От моих слов убийца недовольно скривилась, но все же положила свои трофеи туда, откуда взяла.

– Но это я возьму себе, – она крутанула в руках крепкий металлический ножик с костяной ручкой. – Он маленький его легко спрятать, так что даже не разевай свою болтливую пасть: я его тут не оставлю!

Спорить я не стал, более того, уходя, я не выдержал и последовал примеру Яшмы. Нож, тем более из металла, всяко лучше, чем хрупкий осколок морского камня. Кто знает, при каких обстоятельствах он может мне понадобиться?

Яшма не без усилий вытащила ключ из покореженной дверцы, мы положили ее на место и хорошо закопали.

В лагере нашего отсутствия никто не заметил: желтые спали, как убитые. Мы решили последовать их примеру. Яшма завалилась в свой личный гамак неподалеку от общего костра. Я устроился недалеко от желтых, потеснее закутавшись в куртку.

Утром я позавтракал и отправился к оранжевым. Желтые провожали меня чуть ли не всей стаей и очень просили заглядывать еще: конечно же, они надеялись на то, что я принесу им еще грибов. В общем-то, их надежды не были ложными, я честно пообещал, что вернусь, как только смогу, чтобы распить с ними этот удивительный напиток.

Яшмы, когда я проснулся, уже не было, она уплыла на свой остров и просила желтых передать мне мой водорослевый плащ. Вчера я скинул его перед стычкой с Бивнем и совсем забыл про это, а она, видимо, подобрала.

Про себя я решил, что Яшма сделала это отнюдь не из заботы обо мне. Скорее всего, она захотела присвоить плащ себе, но утром выяснилось, что он на нее не налезает, вот она его и вернула.

Когда я пришел, на острове оранжевых уже во всю кипела работа. Я пробирался через многочисленные грядки к главной площади, на меня все пялились, но никто не говорил со мной и не останавливал.

Солнце находился в своем шатре, как будто ждал моего прихода.

– Ты вернулся, – сказал он, вперив в меня свой тяжелый взгляд.

– Карпуша не поверил мне и не захотел вскрывать посылку, – честно рассказал я. – Ее вскрыли желтые, и я решил, что это нужно вернуть, – я протянул ему ключ, надеясь, что Солнце не заметит небольшой погнутости.

– По крайней мере, это может быть правдой, – сказал Солнце, рассматривая ключ.

– Желтые передали это, – я протянул ему свиток из сушеных водорослей. Василий в знак своего расположения ко мне написал там, что мне можно верить и вообще я неплохой парень.

Пока Солнце читал, на его каменном лице мелькнуло подобие улыбки.

– Василий не меняется, – пробормотал он. – Хорошо. У меня есть еще одно поручение к тебе.

– Я исполню все, но только если мои глаза будут открыты. Если я буду знать, что я передаю и для чего, – я решил не отступаться от своего.

– Хорошо, пусть будет так, – кивнул Солнце. Он согласился слишком быстро, и это насторожило меня: ведь в прошлый раз он и слышать об этом не хотел. – Мне нужно, чтобы ты отдал ключ Карпуше и чтобы передал вот это желтым. Они скажут, что тебе делать с этим дальше.

Солнце достал из огромного сундука за троном несколько свертков и вручил мне.

– Вы знаете, что желтые работают над новой броней для стражи? – спросил я, принимая посылки. – По крайней мере, очень на то похоже.

– Я знаю, – Солнце снисходительно кивнул. – Поверь, все не так просто и новый доспех предстоит еще долго испытывать.

По едва заметному изменению интонации я уловил суть всего того, что происходит. Краска делается с каким-то заранее известным изъяном… Что ж, это все объясняет!

Солнце, как и в прошлый раз, не хотел тратить на меня слишком много времени, потому выгнал из шатра, как только посылки оказались у меня в руках. Я спрятал их в потайной карман куртки, заменяющий мне сумку, и пошел обратно к желтым, чтобы передать им гостинцы.

Но не прошел я и десяти шагов, ко мне подбежала Нора. Видимо, ей донесли, что я на острове, и она пришла, как смогла.

Выглядела она совсем не так, как в нашу первую встречу: лицо осунулось, под глазами были мешки. На скуле появилась заметная ссадина и синяк.

Я понял, что Яшма, сама того не зная, оказала ей неоценимую услугу, прикончив Бивня.

– Неважно выглядишь, – заметил я, улыбаясь.

– Зато ты отлично: твои глаза уже совсем изменились, – ее губы дернулись в едва уловимой ответной улыбке. Видимо, ей тут пришлось несладко в эти дни. – Бивня и его друзей убили. Ты знаешь? – она посмотрела на меня очень внимательно, зная, что увидит ответ на моем лице раньше, чем я начну говорить. Все-таки врать об убийстве сможет не каждый: тут нужно особое хладнокровие. –