Ещё один короткий толчок, чтобы вознаградить себя, и Итан приблизился к уху девушки:

–Держись за мое плечо. Расслабься, дыши ровно, – начал подсказывать он ей, замедляя движение руки, – когда почувствуешь, что готова, сожми мою руку сильнее, и задержи дыхание.

–Готова к че… – она осеклась, чувствуя приближение какой-то сладкой, неведомой ранее волны, и уже вовсе забыла, о чем только что говорил Итан. Но он и сам все понял, ускоряя танец своего пальца.

–Задержи дыхание, девочка, – прошептал он.

Итан увидел, как приподнялась грудь Бонни, когда она старательно выполняла его наставления, и осторожно поймал зубами ее сосок.

–А, – в такт ее стонам запульсировал его член, – о, Итан…

–Больше не могу, – он подался ещё немного вперед, и слегка назад.

Он медлил, желая выжать максимум удовольствия из ее оргазма. Его губы накрыли ее рот, ловя уставшие звуки ее удовольствия, поэтому, когда девушка вскрикнула от боли, при следующем, теперь уже глубоком толчке, он не мог не заметить этого.

–Бонни, – выдохнул он, осознавая, что она просто-напросто обманула его, желая позлить.

Он остановил движения, боясь, причинить ещё больше боли, и трепетно прижал девушку к своей груди:

–Ч-ч-ч, – он осторожно погладил ее волосы, – прости, малышка. Если скажешь, остановиться, я остановлюсь, – он уже было собрался податься назад, но Бонни удержала его, сжав его бёдра между раздвинутых ног.

–Останься, – лишь смогла сейчас выдавить она.

–Глупенькая, – он принялся осыпать поцелуями ее макушку, – очень больно? Зачем же ты обманула меня?

–А разве я обманывала? Я не говорила, что у меня кто-то был. Ты сам все додумал. Но если бы я сказала, что я девственница, ты бы снова начал сомневаться.

–А что насчёт 21 века?

–Порно, знаешь ли. Люблю иногда посмотреть что-то погорячее «Завтрака у Тиффани».

–Но ты же сказала: после выпускного?

–Я просто предположила вариант, чисто теоретически. Было интересно наблюдать, за этой твоей странной метаморфозой. Вот сейчас ты снова обычный Итан.

–Тебе не нравится?

–Более чем… – она засомневалась в уместности сейчас каких-либо признаний, поэтому решила сменить тему, – так и будем болтать? Не собираешься закончить начатое? Или ждёшь открытку с поздравлениями, что ты у меня первый, – она почувствовала, как ствол в ней дернулся, – хмм, значит, для тебя всё-таки было очень важно стать для меня первым? – член снова напрягся, – черт, да это же можно использовать как детектор лжи! – воскликнула Бонни, и Итан рассмеявшись, заключил ее в тесные объятия.

–Ты первый, – снова прошептала она, – единственный, – снова ощутив это давление внутри, она невольно застонала, теперь уже нехотя заставляя Итана напрягаться, – только твоя…

–Не играй с этим, – прошептал он, едва сдерживаясь от резких толчков, – если не остановишься, то я за себя не отвечаю.

–Покажи, как это? – потребовала она, не в силах восстановить дыхание даже от медленных размеренных движений.

–Боюсь, снова сделать тебе больно, – прошептал он, снова целуя девушку в макушку.

–Я хочу, – настаивала она, и Итан вдруг резко подался вперёд, погружаясь на всю длину одним жестким толчком, – о, нет, – простонала Бонни, чувствуя, будто сейчас потеряет сознание, но одного точка оказалось недостаточно для сладкого забытья, – ещё, – прошептала она, ловя его губы поцелуем, – прошу, ещё.

И он снова подчинился, чувствуя, что сейчас все его сознание во власти этой маленькой феи.

Он вдруг почувствовал, как ее пальцы впиваются, в его предплечье и ускорил темп.

«Бонни. Только моя».

Это словно неутолимая жажда. Сейчас он овладел ее телом, но ему хотелось ещё больше. Он хотел, чтобы все в ней принадлежало ему.

Итан сильнее стиснул девушку в объятиях, наконец, получая свою порцию удовольствия, и она ответила ему взаимностью, застонав от новой накрывшей ее волны.

—А на утро она проснулась… – вернувшись из клуба слегка подшафе, говорила сама с собой Бонни, вспоминая их с Итаном первую и единственную ночь, – в то утро, меня ждал лишь остывший завтрак и холодный кофе. Со злости, что он снова оставил меня, я швырнула кружку в раковину и ушла, – она уселась за стол в своей маленькой кухоньке и говорила, похоже, с сахарницей, – Обманщик! – Бонни сложила голову в ладони, – я ведь исполнила своё обещание: стала «хорошей девочкой», распрощалась со своими внезапно приобретёнными вредными привычками и сомнительными друзьями, взялась за ум и в итоге успешно закончила университет. Почему я решила послушаться его? Это что, привычка какая-то? Ему ведь все равно, он даже не знает, какой жизнью я теперь живу… Наверно хотел поиздеваться? Ну уж нет… Я стала той, кто я есть, не из-за его просьбы, а назло ему, – она горько усмехнулась, – Что? «Важнее всего этого»? Он продолжает это говорить по сей день, будто это ещё имеет какой-то смысл, – она подняла голову, на заплаканном лице теперь расползались подтеки от туши, – Окей, мистер! Приложу все усилия, чтобы обесцениться!

BlackKnight: Моя фея, ты в порядке? Прости, что долго не писал.

BlondeFairy: Знаешь, меня уже порядком достали люди, пропадающие и появляющиеся, когда им заблагорассудится.

–Ну, по крайней мере, она жива, – выдохнул Итан, когда уже несколько день подряд Бонни не появлялась ни на работе, ни на учебе, – но злится.

BlackKnight: Я пытался разобраться с одним вопросом.

BlondeFairy: Тебе не нужно оправдываться. К тому же, ты все равно не станешь вдаваться в подробности, а обсуждать общие фразы, у меня нет сил. Мы общаемся уже столько лет, но если подумать, я тебя совершенно не знаю, ведь ты всегда уклоняешься от ответов на конкретные вопросы. Тогда как сам знаешь обо мне всё. Тебе не кажется, что это несправедливо?

BlackKnight: Почему нет сил? Что-то случилось?

BlondeFairy: Вот, и снова ты уходишь от серьезного разговора.

BlackKnight: Сначала расскажи, что с тобой, а потом продолжай читать нотации.

BlondeFairy: Приболела. Ничего страшного.

BlackKnight: Что болит? В больнице была?

BlondeFairy: Какая ещё больница? У меня обычная простуда.

BlackKnight: Температура есть? Высокая?

BlondeFairy: Я хочу что бы ты приехал.

BlackKnight: Хорошо.

BlondeFairy: Что?

BlackKnight: Что?

–Какого черта я творю? – Итан будто только сейчас опомнился, что пишет от лица «таинственного незнакомца, – Мне нельзя выдавать себя.

BlondeFairy: Я просто хотела, чтобы мы сменили тему.

BlackKnight: О чем хочешь поговорить?