— Вот почему ее никак не убьют! Талисман, значит. И какой он из себя?

Венера протянула ему призму из какого-то полупрозрачного, слегка светящегося материала.

— Ладно, возьму, — сказал Мамонов. — А скажи мне: если я хочу одного, а моя жена другого; при этом у нас одинаковые талисманы. Чей окажется сильнее?

— Это зависит от обстоятельств.

— Понятно. Все зависит от обстоятельств. А значит, будущего нет. То есть информации о нем нет. Есть обстоятельства. Ну, давай счет.

Мамонов со вздохом взял еще одну бумажку, по которой ему предстояло заплатить. Бесценный талисман был включен в счет. «Пирамида из кварца одна штука по цене… Хм-м-м… И еще одна бутылка "Хенесси" ушла. А приятности мало. Разве что пирамидкой этой можно в нее запустить. В жену».

Сила Игнатьевич шел к дверям, сжимая в руке пирамидку, а Венера озадаченно смотрела ему вслед.

Ночь на дежурстве прошла спокойно. Алексей расслабился и вздремнул. А под утро заскучал. О Мамонове он вспомнил только на следующий день после «происшествия», уже ближе к вечеру. Позвонил на домашний телефон. Трубку взяла женщина.

— Але!

— Эльза Валентиновна? — обрадованно спросил Алексей.

Нашлась, значит! Что и требовалось доказать!

— Кто это? Але?

— Я звоню в квартиру Мамоновых.

— Это она и есть.

— Эльза Валентиновна, это вы?

— Нет, это не Эльза.

«Надо же! А голос как похож!»

— Тогда… Мне бы Силу Игнатьевича.

— А кто его спрашивает?

— Алексей Леонидов из уголовного розыска.

— А зачем?

— Это я скажу только ему.

— Он отдыхает, — отрезала женщина и повесила трубку.

Алексей набрал номер еще раз. И снова услышал:

— Але? Кто это?

— Леонидов из уголовного розыска.

— Вы же только что звонили!

— Точно! И хотел услышать Силу Игнатьевича. Или хотя бы Эльзу Валентиновну.

— Вы знакомы с моей дочерью?

Ах вот кто взял трубку! Теща Мамонова!

— Да, мы знакомы. Я могу с ней поговорить?

— У моей дочери не может быть никаких дел с милицией, — отрезала женщина и вновь повесила трубку.

Алексей набрал номер мобильного телефона Силы Игнатьевича Мамонова. Чтобы услышать: «Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте…»

— А что? И попробую!

Он еще раз набрал номер домашнего телефона.

— Але? Кто это? Але?

«По третьему кругу пошли». Он решил быть терпеливым.

— Это Леонидов из уголовного розыска.

Пауза. Она думала. Долго. Потом сказала:

— Вы уже звонили.

— Да. И хотел бы поговорить с хозяевами.

— Их нет.

— Как это «нет»? Вы только что сказали, что Сила Игнатьевич отдыхает!

— Я этого не говорила.

— Выходит, мне послышалось?

— Что вам надо?

— Поговорить с ним или с ней.

— Зачем?

— Они по крайней мере живы?

— Что значит «живы»?

— Послушайте, дамочка, я из милиции. — Алексей начал злиться. — Вчера был вызов. У меня есть заявление, которое я обязан проверить.

— Заявление? От кого?

— От Силы Игнатьевича Мамонова.

— Его что, ограбили?

— В каком-то смысле. Он утверждает, что его жену зарезали. Вот я и хотел бы…

— Допился! — завизжала женщина. — До белой горячки допился! Он еще и в милицию позвонил! Не только мне! Бедная моя девочка! Я думала, что выдала ее замуж за порядочного человека! А он алкоголик!

— Значит, она нашлась? Ваша дочь?

— Она и не исчезала!

— А где же она была весь вечер?

— У психотерапевта! Кстати, они и сейчас там! Она и этот алкоголик! Ему давно уже лечиться надо!

— Ах вот в чем дело!

Алексей понял, почему не отвечает мобильный телефон Мамонова. Жена затащила-таки его к своей подружке на сеанс. Не исключено также, что от психотерапевта они поедут к астрологу. Мамонова взяли в оборот. Его мобильник отключен — сеансу психотерапии звонки мешают. Значит, и в самом деле галлюцинации. От которых господин миллионер ныне лечится. Никакого трупа нет. Заявление порвать и спустить в унитаз. О Мамонове забыть.

Алексей по-прежнему держал в руке трубку. А теща все ругала Силу Игнатьевича и сокрушалась о том, как несчастна в браке ее младшая дочь.

— Что ж, раз он болен, я не буду его беспокоить.

— Болен? Да он сумасшедший! Я всерьез опасаюсь за жизнь своей дочери!

— Да что вы говорите?

— Он ее избивает! Я сама видела синяки!

— Я тоже.

— Что?!!

— Пусть напишет заявление в милицию и освидетельствуется у врача.

— Чтобы моя девочка… Чтобы она ходила по… освидетельствовалась… опозорилась… — Женщина на том конце провода захлебнулась возмущением. — Да за кого вы нас принимаете?!

— В таком случае ничем не могу вам помочь. Мне нужны факты. А следствию нужны документы. Равно как и суду. Бумаги нужны. Пока нет справки от врача, все, что вы говорите, бездоказательно.

— Если с ней что-нибудь случится, это вы будете виноваты!

— Обратитесь для начала к участковому.

— И обращусь! Безобразие! Вы только взятки берете и произволом занимаетесь! Куда только идут налоги, которые мы платим?!

Алексей не выдержал и повесил трубку. Семейная драма господ Мамоновых начала его напрягать. Скорее они сведут с ума Силу Игнатьевича, чем что-то случится с прекрасной Эльзой. Она, похоже, вызвала группу поддержки. Выписала маму из провинции. Значится, в этом деле можно поставить точку. И если Мамонов позвонит еще раз и будет доставать своими видениями…

Ох и не поздоровится же ему тогда!

До открытия торгового центра оставалось два дня. Валентина забегалась, закрутилась. Документы из налоговой инспекции еще не пришли -произошла заминка. То, что по закону должны были выслать почтой, пришлось правдами и неправдами добывать самой. Ходить, напоминать, а то и одаривать. Причем вид у чиновников был такой, будто она не деньги принесла, а запустила руку в их собственный карман. Россия — уникальная страна, где, выдавая наконец свидетельство о постановке на учет в налоговую инспекцию, вам говорят: