— Давно ждете? — спросил Грив.

Он все еще продолжал дуться.

— Минуту, — ответила Коннел.

Она была на взводе, бьющая через край энергия победила страшную усталость. Лукас подумал, что она не спала всю ночь. Беседовала с телевизионщиками. Умирала.

— Ты поговорила с Сент-Полом? — спросил он.

— Пустышка, — сказала Меган, и в ее голосе Лукас уловил нетерпение. — Коп, который находился в книжном магазине, их парень. Он слишком много пьет и изменяет жене. Мне рассказали, что они часто дерутся. Похоже, что про одну из их ссор много болтали в отделе. Жена выбила ему два зуба утюгом, а он голый гонялся за ней по двору с палкой от швабры, пьяный и весь в крови. Соседи вызвали наряд, подумав, что жена подстрелила его.

— Твое мнение?

— Настоящий козел, но сомневаюсь, что он убийца, — сказала Коннел. — Он уже немолодой, слишком толстый и в плохой физической форме. Раньше он курил «Мальборо», но бросил десять лет назад. Парни из Сент-Пола прикрывают его по всем статьям. Их вызывали к нему домой полдюжины раз, но обвинение так и не было предъявлено.

Лукас покачал головой и посмотрел на Центр диагностики.

— А свидетель?

— Мэй Хайнц. Рассказала мне по телефону, что она обратила внимание на мужчину с бородой, невысокого, но на вид очень сильного.

Лукас повел их за собой в длинный офис, пропитанный обычными для подобных мест запахами антифриза и трансмиссионной жидкости, забитый каталогами запчастей, шинами и макетами глушителей. Хайнц оказалась жизнерадостной круглолицей женщиной с розовой кожей, усыпанной веснушками. Она сидела за прилавком, широко раскрыв глаза, а Коннел записывала ее показания.

— Я видела ту женщину, — сказала Хайнц. — Она еще задала вопрос.

— Но вы не заметили, как она ушла с мужчиной?

— Она ушла одна, — ответила Хайнц. — Я хорошо это помню.

— Там было много мужчин?

— Несколько. Парень с хвостиком и бородой, его зовут Карл, он все задавал вопросы о свиньях. У него была грязь под ногтями, так что он меня не слишком заинтересовал. Мне показалось, что его там все знают. А еще мужчина, который занимается компьютерами, коренастый, со светлыми волосами. Я слышала, как он разговаривал с кем-то.

— Мейер, — сказала Меган Лукасу. — Сегодня утром я с ним побеседовала. Не тот, кто нам нужен.

— Довольно симпатичный, — вставила Хайнц, посмотрела на Коннел и подмигнула. — Если вам нравятся интеллектуалы.

— А как насчет…

— Там еще был полицейский, — сообщила Хайнц.

— Мы в курсе, — сказал Лукас.

— Двое мужчин пришли вместе, и я подумала, что это, наверное, голубые. Они стояли друг к другу слишком близко.

— Имена знаете?

— Понятия не имею, — ответила она. — Но они были прилично одеты. Наверное, архитекторы или ландшафтные дизайнеры, что-то в этом роде, потому что они разговаривали с автором о рациональном использовании земли.

— И мужчина с бородой, — напомнила Меган, пытаясь подтолкнуть ее.

— Да. Он появился во время обсуждения. И наверное, сразу ушел, потому что позже я не видела его. Ну… я его искала. Господи, я уже могла бы быть мертвой. То есть если бы нашла его.

— Каким он был? Высоким, низким, толстым, худым?

— Крупный. Не высокий, но мускулистый. Широкие плечи. Борода. Я не люблю бороды, но его плечи мне понравились. — Она снова подмигнула Коннел, и Лукас поднес руку к лицу, чтобы скрыть улыбку. — И вот еще что, — сказала Хайнц, обращаясь к Коннел. — Вы спрашивали меня, не курил ли он. Я видела, как этот мужчина бросил сигарету на улице, а потом вошел в магазин.

Лукас посмотрел на Коннел и кивнул. Хайнц заметила его взгляд.

— Это он? — взволнованно выдохнула она.

— Вы его узнаете, если мы покажем вам фотографию? — спросил Лукас.

Хайнц склонила голову набок и посмотрела в сторону, как будто прокручивала в голове видеопленку.

— Не уверена, — через минуту ответила она. — Может быть, если увижу снимок. Я отлично помню бороду и плечи. Правда, борода показалась мне какой-то смешной. Она была короткая, но густая, как мех. Я еще подумала, что мне она не нравится, неприятная какая-то. Возможно, фальшивая. А вот лицо я запомнила плохо. Оно было какое-то бугристое.

— Борода темная или светлая?

— Мм… темная. Нет, не очень. И волосы у него самые обычные, как мне кажется, каштановые.

— Хорошо, — сказал Лукас. — Давайте подведем итоги и отвезем вас к художнику. Вы сможете поехать с нами в Миннеаполис?

— Конечно. Прямо сейчас? Подождите, я предупрежу босса.

Когда она ушла, чтобы переговорить с начальником, Меган поймала Лукаса за рукав.

— Это наверняка он: курит, появился после начала обсуждения и сразу исчез. Уонамейкер немного задержалась, а потом ушла, как будто встретила кого-то.

— Я бы не стал рассчитывать на это, — сказал Лукас, в глубине души надеясь, что дело сдвинулось с мертвой точки. Он ощутил это, словно учуял запах убийцы, намек на след. — Мы должны показать Хайнц дела сексуальных маньяков.

Хайнц вернулась. Она не скрывала возбуждения.

— Поехали. Я за вами.

Грив хотел, чтобы они заехали в жилой комплекс и Лукас помог разрешить загадку запертой квартиры.

— Слушай, всего двадцать минут. Мы вернемся раньше, чем она закончит с художником, — сказал он, и в его голосе появились умоляющие нотки. — Ну давай же. Это дело сводит меня с ума.

Лукас посмотрел на него: сжатые кулаки, слишком модный костюм…

— Ладно. Двадцать минут, — вздохнув, согласился он.

Они выехали на I-94 по направлению к Миннеаполису, но свернули на юг, в сторону здания городского муниципалитета. Грив показывал дорогу через лабиринт улиц, пока они не оказались у невысокого бетонного дома постройки пятидесятых годов.

На небольшой лужайке стояла вырезанная вручную табличка из натурального дерева с названием «Доки Эйзенхауэра» под изображением птички. Толстый мужчина толкал перед собой газонокосилку, оставляя за собой запах бензина и дешевых сигар.

— «Доки Эйзенхауэра»? — спросил Лукас, когда они выбрались из машины.

— С крыши можно увидеть реку, — сказал Грив. — Владельцы посчитали, что пожилым людям понравится, если в названии будет упомянут Эйзенхауэр.

Мужчина с газонокосилкой развернулся в конце лужайки и двинулся обратно. Лукас узнал Рэя Черри, который стал на сорок фунтов тяжелее с тех пор, как принимал участие в матчах «Золотых перчаток» в шестидесятых годах. Большая часть «накоплений» сосредоточилась в районе живота, свисающего над джинсами без ремня. Его лицо из массивного стало обрюзгшим, и от шеи к плечам сползло около полудюжины складок жира. Футболка промокла от пота. Он увидел Лукаса и Грива, остановил газонокосилку около их ног и выключил ее.