— Помоги мне, Степан, — заканючил Муромец, — ежели, конечно, из Средиземья целые да невредимые вернемся.

— Да в чем помочь тебе, не понимаю?

— Кимку охмурить! — выдохнул богатырь. — Запала мне в сердце эта девица, прямо не знаю, что теперь делать.

— Ох, не было печали, — простонал кузнец, пугаясь самой мысли, что ему так и придется всю свою оставшуюся жизнь нянчиться с этакой вот богатырской орясиной.

Видно, так уж у него на роду написано. Сам ведь его разбудил, вот и возись с остолопом карачаровским. Винить-то в этом, окромя себя, некого.

Вокруг клубился туман, русичи уже ехали у самой Преграды. В молочной кисее, коли постараться, можно было разглядеть Ерихонские Трубы: железные полые персты, уходящие на другую сторону мутной стены.

Колупаев помнил, что Ерихонские Трубы гнали на Русь ветер, то теплый, то холодный, в зависимости от времени года. Кто всем этим управлял и кто сии Трубы создал, оставалось загадкой, как и Небесный Купол, опрокинутой чашей накрывший весь белый свет.

Нехитрые мысли Степана нарушил Лесной Владыка, внезапно вынырнувший из тумана рядом с телегой:

— Почти что доехали, други. Я вот только жерла посчитаю и тогда скажу, какая из Труб нам нужна.

Теперь Ерихонские Трубы можно было лицезреть во всей красе. Гигантские железные воронки торчали из Преграды на много верст, и не было им конца. Одни, как водится, гнали из себя могучий ветер, прочие молчали. Однако обманчивым было это их спокойствие, ибо когда какая оживет, знал, пожалуй, один лишь Велес, да, возможно, Кукольный Мастер, слывший великим мудрецом.

— Ага! — обрадовался Леший, погоняя семенящего ослика. — Вот ента нам нужна, что мхом с боков обросла. Видите, она тут самая древняя!

Русичи присмотрелись.

На их взгляд, Труба, на которую указывал Лесной Владыка, ничем не отличалась от прочих. Но ему, понятно, виднее.

— Близко лучше не подходить, — посоветовал Леший, останавливая ослика.

— Так она навроде молчит? — удивился кузнец. — Да и как мы через нее пройдем, ежели ты, Лесной Владыка, говоришь, что лучше к ней не подходить?

— С умыслом говорю, — усмехнулся Леший. — Надобно немного обождать. Очень скоро Труба оживет. Кажется, она гонит южный ветер, хотя точно утверждать не берусь. В общем, ждите. Как только Труба свое отработает, сразу же забирайтесь внутрь и бегите что есть мочи до самого ее конца. Тут главное не медлить, по ту сторону и должно находиться Средиземье.

— А как же Буцефал с телегой? — заволновался Степан. — Он же в эту штуку в жизни не зайдет, да и узковата она, мне сдается.

— За телегой и лошадкой я присмотрю, — пообещал Лесной Владыка. — Когда, назад воротитесь, я вам их верну в целости и сохранности.

Благодарно кивнув, Колупаев спрыгнул с повозки. Муромец же покидать транспортное средство наотрез отказался.

— Дык не слезу! — яростно огрызался Илья. — Мне и тут удобно, понимашь…

Кузнец чертыхнулся и стащил упрямого богатыря волоком. Затем засунул в походную котомку Кимкин гостинец, повесил за спину лук, колчан со стрелами и задумчиво поглядел на понурого Муромца, размышляя, чем бы того навьючить. После недолгих препираний на попечение Ильи были переданы шипастая булава, парочка крепких копий и свернутая медвежья шкура для ночлега.

— Ну, бывайте, добры молодцы, — попрощался с русичами Леший. — Думаю, скоро свидимся. Передавайте Емельяну от меня горячий привет.

И, легонько шлепнув ослика, Лесной Владыка проворно канул в тумане. Буцефал встревоженно всхрапнул, оглянулся на Степана, после чего покорно потрусил прочь от Преграды.

— Ах ты, зараза! — выругался Колупаев, бросаясь вдогонку телеге. — Как же это я забыл?..

Не успел Муромец и глазом моргнуть, как кузнец, бряцая навешанным оружием, канул в густеющем холодном тумане.

— Степан, да ты что? — испуганно заголосил Илья, оглядываясь на Ерихонские Трубы. — Не шути со мной так, воротись!

Труба, ведущая в Средиземье, тихонько загудела. Богатырь судорожно сглотнул.

Теперь он остался один-одинешенек и был готов даже разрыдаться от столь внезапно навалившейся на него беды.

— Бросили-и-и-и… — протяжно завыл Муромец. — Покинули-и-и-и…

Однако скупые мужские слезы, как назло, наворачиваться на глаза и не думали. Илья стал размышлять, что бы это могло значить. Неужто и впрямь он меняется, постепенно превращаясь во всамделишного героя?

— Дык хорошо бы, — вздохнул богатырь, и в этот момент из тумана вынырнул Колупаев.

— Вот! — радостно сообщил он, потрясая над головой заговоренной скалкой. — Совсем запамятовал.

— Это что? — вздрогнул Муромец, с подозрением уставившись на скалку.

— Ну как же? — несколько опешил Степан. — Нам же Леший ее подарил. Это ведь верное средство от Навьих колобков!

— Навьи колобки, — повторил Илья, и былой ужас живо к нему вернулся.

Ерихонская Труба за их спинами, работая явно вполсилы, гнала приятный теплый ветерок.

Русичи терпеливо ждали, пока она угомонится. Ждать пришлось недолго. Отгудев свое, Труба разом смолкла, и Колупаев с Муромцем тут же поспешили к ее остывающему жерлу. Илья, по обыкновению, слегка отставал, но деваться было некуда, разве что обратно в туман, а там еще страшнее, не видно ни зги, так и ждешь, что тебя вот-вот кто-нибудь сцапает.

— На, держи! — кузнец передал Муромцу волшебную скалку. — Колдовскую формулу, надеюсь, помнишь?

— Угу!

— Вот и отлично.

Внутри Ерихонской Трубы было по-настоящему жарко, хотя железные стены потихоньку, да остывали.

Колупаев первым вошел в ржавую гигантскую воронку и, чутко принюхавшись, осторожно ступил на гулко вибрирующий настил древней машинерии.

Пахло в трубе как-то странно. Во всяком случае, объяснить словами этот запах, пожалуй, было невозможно. Муромец на цыпочках зашел в дивный проход следом за Степаном. Повел мясистым носом, поморщился.

— Вражьим духом несет, не по сердцу мне это место.

Кузнец ему не ответил.

Вопреки настоятельному совету Лешего он не собирался мчаться сломя голову и потому шел особо не спеша, до рези в глазах вглядываясь в темноту.

Зрение быстро привыкло к полумраку, и Колупаев увидел огромный вертун гнавшего южный ветер устройства. Затем послышалось знакомое зловещее шуршание.

— Что это? — встрепенулся Илья. — Мыши?

— Нет, не мыши. — Кузнец медленно вытащил из ножен меч. — Готовь волшебную скалку, убоище…

— Дык… — слегка заикаясь, выговорил Муромец, — дык это же… НАВЬИ КОЛОБКИ!!!

— Они самые!

— А-а-а-а…

— Заткнись, дубина… где скалка?