– Мечтать не вредно, мальчики, – ответила я, нанося ему удар коленкой в пах. Он заревел и зашатался. Его напарник, вскочив из-за стола, ринулся на меня. Я присела, потом резко рванулась вверх, выпрямила в прыжке ногу и опрокинула его на пол. Не давая ему опомниться, снова подпрыгнула и крепко приложилась к его грудной клетке подошвами своих кроссовок (пусть скажет спасибо, что не острыми каблуками!). Пока охранники пребывали в ступоре, я подтащила сначала одного, потом другого к батарее и приковала их к ней наручниками. Потом вытащила из их карманов мобильники и выдернула телефонный шнур из аппарата, стоявшего на столе. Приняв все эти меры предосторожности, я помахала охранникам ручкой:

– Пока, мальчики, отдыхайте, – и закрыла дверь, надеясь, что они еще не скоро очухаются, да и освободиться им будет затруднительно, так что времени добраться до Каверина и пообщаться с ним у меня окажется достаточно.

Адрес, который так неосторожно выболтал Лопата, мне был хорошо знаком. Полигон на Молодежной улице был местом, где проводились стрелки, так сказать, российского масштаба, и его название частенько мелькало в оперативных сводках. Я оставила свою машину в нескольких кварталах от цитадели криминальных кругов, чтобы ненароком не засветиться. Пару раз ко мне обращались за помощью довольно известные авторитеты. Отдавая себе отчет в том, что частному детективу порой не обойтись без подобных знакомств, я тем не менее, как могла, всегда обходила острые углы и старалась свести наше сотрудничество к минимуму.

На полигоне я уже бывала, можно сказать, по личному приглашению одной нашей тарасовской шишки. Случился такой эпизод в моей богатой событиями жизни… В связи с этим мне было известно расположение помещений в этом здании и все ходы-выходы.

Я осторожно проникла на территорию, отметив, что во дворе стоят две иномарки. С торца здания находилась пожарная лестница, по ней я забралась на крышу, а оттуда через слуховое окно на чердак. Он был примечателен тем, что давал находившемуся там наблюдателю довольно хороший обзор всего происходившего внизу. А если разговоры велись на повышенных тонах (а при разборках иначе и не бывает), то можно было не только все видеть, но и слышать.

Я приникла глазами к щели в полу и увидела Асю, Киру и Каверина. Я узнала его по фотографии, хотя по сравнению с ней его внешность заметно изменилась: теперь у него были усы и борода, а пышная шевелюра значительно поредела.

– Макс, – устало сказала Ася, – когда же прекратится весь этот спектакль? Я сыта по горло твоими безумными шуточками. Да и Кира тоже.

– Кира – хорошая девочка, но она – только приманка. Мне нужна ты.

– А вот ты мне сто лет не нужен! – Ася повысила голос. – И я тебе это уже сказала в твоем роскошном загородном доме. Какого черта ты потащил нас с Кирой сюда?

– Ну, во-первых, у меня здесь должна состояться важная встреча, а во-вторых, я решил дать тебе немного времени на размышления. И, наконец, милая, я хотел предотвратить очередной твой побег. Ведь, не вернись я за документами, ты и Кирочка так бы и покинули меня без разрешения.

«Так, значит, Ася и Кира пытались сбежать с дачи Каверина? – подумала я. – Как же им это удалось? Потом спрошу».

– …ну, так вот, видишь, какой я незлопамятный, даже и не наказал вас за этот проступок, – продолжал Каверин. – Так что у тебя есть еще время подумать.

– Да о чем тут вообще можно рассуждать?! – Ася топнула ногой. – Ведь если я не любила тебя тогда, то не смогу полюбить и сейчас! Поэтому твое предложение – вновь стать мадам Кавериной – я просто не могу воспринимать всерьез.

«Вот оно что! – подумала я. – Каверин решил вернуть бывшую жену таким вот… необычным способом. А Ольга? Что она хотела рассказать Асе?»

– И вообще, – продолжала Ася, – откуда у тебя появилось пристрастие к такого рода развлечениям? Хватать людей, увозить их в неизвестном направлении, шантажировать их? Все это смахивает на дешевый боевик!

– Чего не сделаешь ради любимой женщины, – с чувством ответил Каверин.

– Ты соображаешь, что говоришь?! И это ты называешь любовью? Ведь если любишь по-настоящему, никогда не причинишь зла этому человеку!

– И все же, душа моя, все, что я тебе говорил, – истинная правда. Я так и не смог тебя забыть и понял, что никто, кроме тебя, мне не нужен.

– Просто какая-то сказка про белого бычка! – Ася передернула плечами. – Я сейчас тебе в сотый раз отвечу, что не люблю тебя, и все опять пройдет по кругу? Так, что ли?

– Милая, ты сейчас лучше ничего не говори. Сядь рядышком с Кирой, поболтайте о своих пустяках, ну, женщины всегда найдут, о чем поговорить. А мне сейчас, перед важной встречей, нужно собраться с мыслями.

– Да что ты говоришь?! – сказала Ася насмешливо. – А они у тебя есть, мысли-то? И то, чем рассуждать, тоже имеется? Кто бы мог подумать…

– Аська, прекрати надо мной издеваться, – злобно проговорил Каверин, – ты меня специально провоцируешь, тварь…

– Как ты меня назвал, подонок?! – Ася залепила ему пощечину (даже мне, с моего наблюдательного поста, был слышен звон от ее ладони), потом еще одну, и другую, и третью…

– Остановись, идиотка, ты что, совсем сдурела?!

– Асенька, пожалуйста, – бросилась к ней Кира, – не надо так, успокойся…

– Вот сейчас ты показал свое истинное лицо, мерзавец! – сказала Ася, тяжело дыша.

– И что у нас тут происходит? Кажется, идет бой неместного значения? – Дверь распахнулась, и я увидела мужчину в дорогом элегантном костюме. Он был гораздо старше Каверина и говорил с едва заметным кавказским акцентом. – Или милые бранятся – только тешатся?

– Вахтанг, – обратился к нему Каверин, – извини, это просто недоразумение.

«Так это тот самый Вахтанг, о котором говорил охранник в офисе Каверина? Скорее всего, приезжий авторитет, явно не тарасовский. Мне, во всяком случае, он не знаком».

– …да, Максимушка, плохи твои дела, – в голосе Вахтанга послышалось притворное сочувствие. – Теперь-то ты понимаешь, что потерял хватку, квалификацию, так сказать?.. Вот даже и не знаю, что с тобой делать, – он как будто рассуждал вслух. – Ну, лишить тебя права контроля – это понятно. Я вот подумываю, а не забрать ли у тебя также и всех твоих телок?

– Вахтанг, ты что?! Хочешь по миру меня пустить? – Каверин, видимо, не на шутку перепугался. – Ты что, забыл, что однажды я тебя выручил?

– Вахтанг никогда ничего не забывает, как хорошее, так и плохое, – назидательно сказал тот. – Ты, кажется, спросил, что будешь делать, когда я лишу тебя твоего «дела»? А вспомни-ка, дорогой, молодость свою золотую, да и отправляйся снова на сцену ножками дрыгать, ха-ха! – Он раскатисто засмеялся. – Что, не нравится? Да, староват ты уже стал для танцев-шманцев.

– Вахтанг, ты не можешь так со мной поступить, – продолжал скулить Каверин. – Все равно ты один ничего не решаешь.

– Это верно, – Вахтанг на минуту замолчал. – Но все же я могу очень многое, – продолжил он, видимо, приняв какое-то решение. – Например, могу за тебя словечко замолвить перед нужным человеком. За определенную услугу с твоей стороны, конечно.