не говоря прошёл дальше, оставляя позади себя изумлённых людей.

Вертолётная площадка гудела от шума начинающего заводиться двигателя. Огромный винт раскручивался, создавая завихрения. Какой-то мелкий мусор так и летал вокруг, срываясь за пределы крыши.

Ахмед уже успел забраться в вертолёт вместе с троицей телохранителей. К их чести, увидев меня, они сразу отстегнулись и высыпали наружу.

У одного возник в руках пистолет-пулемёт неизвестной мне модели. У остальных — стечкины.

Двигатель ревел всё истошнее, а между нами сохранялось порядочное расстояние. Поэтому я просто и без затей метнул щит в главный винт.

Бастион рассёк метал и скрылся за пределами крыши. Обломки же винта разлетелись во все стороны. Бодигардам повезло, их закрыл корпус, а вот меня отыскал длинный острый осколок.

От мощного удара в нагрудник тело вздрогнуло, но я сделал упрямый шаг вперёд. Лишь дышать начал с небольшим присвистом.

Ахмед съёжился на сидении чадящего вертолёта. Пилот в ошеломлении смотрел на приборную панель. А перед дверью упрямо выстроилась троица, отделяющая меня от цели.

Оружие в их руках дрожало лишь чуть-чуть. Железные нервы, уважаю.

— Я пришёл за ним, — мой голос решимостью мог соперничать с их собственной. — Вам меня не остановить. Он мой в любом случае. Все, что вам надо сейчас решить, это хотите ли вы пострадать за убийцу и бандита. Или нет.

Я прошёлся взглядом по их лицам. Белобрысый со стечкиным напряжённо думал. Обладатель пистолета-пулемёта начинал нервничать. Последний, с перебитым носом, смотрел со злостью, я бы даже сказал, ненавистью.

— Если убьёте его, — нервно выкрикнул Ахмед, приоткрыв дверь, — я заплачу каждому по миллиону долларов. Нет! По пять!

— Мертвецам доллары не нужны, — заметил я. — Не стоит умирать. Не за такого, как он.

Первым не выдержал охранник со сломанным носом. Он всадил мне в голову целую обойму. А я вздохнул и сделал два широких шага вперёд.

— Я уйду! — сдался мужик с ПП.

И для верности швырнул оружие с крыши.

Провожаемый двумя презрительными взглядами он сбежал с площадки по другой лестнице.

Белобрысый убрал оружие в кобуру и вздохнул.

— Я никогда не бросал клиентов в опасности, и не планирую начинать сегодня, — промолвил он, вытаскивая боевой нож.

Его примеру последовал и второй. Они начали подходить ко мне с разных сторон, пытаясь окружить. Вот только я резко ускорился и смял запястье выброшенной в выпаде руки. И под крики искалеченного извернулся, перехватывая нож второго бойца. Лезвие сломалось, врезавшись в подставленную ладонь. А моя перчатки сжалась на очень хрупком человеческом кулаке.

Оба охранники осели, сжимая сломанные руки. Смотрели на меня с искренней злобой, и чем-то вроде обиженной профессиональной гордости.

Тот, что с перебитым носом даже взмахнул ногой, пытаясь достать до моей головы. И охнул, сгибаясь от контролируемого удара в живот. Взяв обоих телохранителей за грудки, я вбил их в землю, пытаясь не перестараться.

Приложу чуть больше сил, чем надо, и их черепа разлетятся вдребезги.

Глаза противников закатились, и они затихли.

Затих и ветер на площадке.

Только дверца скрипнула, когда Ахмед попытался проскочить мимо меня.

Стремительным подшагом я оказался на пути беглеца и подставил предплечье на пути его горла. Врезавшись, бандит грохнулся на спину и судорожно закашлялся.

На его лице читалась боль, которой он, возможно, очень давно не испытывал. И ещё не начал испытывать.

Мой сабатон смял его стопу, превращая кости и плоть в паштет.

Ахмед завыл, сгибаясь, и пытаясь схватить искалеченную ногу. Струйки слюны стекали по его губам. Глаза норовили вылезть из орбит.

— Кто… кто ты такой? — наконец выдавил он после затянувшейся паузы. — Что тебе надо?

— Я знаю тебя, Руслан, — вместо ответа произнёс я. — Знаю о тебе всё. Знаю, как работает твой мозг. Потому что видел десятки людей подобных тебе. Ты хочешь понять мои мотивы, чтобы попытаться договориться. Купить меня или запугать, смотря, что будет иметь более высокие шансы. А ты, к своему сожалению, не знаешь меня. Потому что люди подобные мне тебе прежде не встречались. Ты не сможешь купить меня, поверь, и, даже если исчезнут все звёзды на небе, ты не сможешь запугать меня.

— Ты… от Борца? — с трудом произнёс Ахмед.

— Нет, Руслан. Я не от Борца. Я пришёл, чтобы говорить от имени мёртвых. Потому что больше за них говорить некому.

— Что?.. Да ты просто псих! — вскрикнул он.

— Да, так меня называли и не раз.

Оглянувшись по сторонам, я прикинул время. Даже со всей возможной скоростью, полиции не будет здесь ещё минут десять.

— Ты задаёшь неверные вопросы, Руслан. Тебе надо спросить не «кто я?», а «где я был этим утром?».

Его глаза заметались, как испуганные зайцы. Лужа крови скапливалась на месте его стопы большим алым пятном.

— Где ты был этим утром?

— Я был у тебя дома, Руслан.

Глава 17

Можно было бы сказать, что кровь отхлынула от его лица. Однако правда заключалась в том, что к этому моменту он потерял её уже довольно много. Раздробленная стопа не способствует стабильному кровообращению. А потому Ахмед просто стал ещё чуть бледнее.

— Что ты сделал с моей семьей?! — дёрнулся он всем телом и бессильно сжал кулаки. — Если с них хоть волосок упал, я вырежу тебя! Твои друзей! Всех, кого ты хоть раз…

Очень плавно я опустил сабатон ему на горло и горячечный поток слов стих. Только глаза вращались в орбитах, как безумные.

— Я не убивал твою семью, Руслан, — спокойствие в моём голосе требовало больших усилий. — Не пытал их. Они живы и здоровы.

Он ощутимо расслабился.

— Просто хотел понять, кем нужно быть, чтобы жить с тобой под одной крышей. Чтобы знать, чем ты зарабатываешь на жизнь и в ужасе не разорвать с тобой любые связи. А вместо этого спать с тобой в одной кровати и целовать утром в щёку. Обнимать и не испытывать омерзения. Называть тебя мужем и отцом. Какими людьми нужно для этого быть?

Мои слова задевали его, но, чтобы по-настоящему испытывать от них дискомфорт, следовало иметь совесть, а он давно променял её на куда менее ценные дары.

— И я получил ответ на этот вопрос. Твоя любимая жена Виктория начинала с самых низов, как и ты сам, не так ли? Однажды эта предприимчивая женщина втёрлась в доверие