Длилось долго, Жанна-Антуанетта могла хорошо вздремнуть в том роскошнейшем из кресел, а я уже засомневался в своем интеллектуальном здоровье, наконец жар из тела ушел.

Столешница обрела прежнюю температуру, которую называют комнатной, а отпечатки ладоней с растопыренными пальцами погасли.

Я со вздохом облегчения размял кисти, пальцы чуть не скрючило за это время.

– Ну как, – спросил я как можно бодрым голосом. – Тест сдан, тест принят?

Тишина оставалась такой же мертвой, но теперь я чувствовал фибрами, что нечто все-таки происходит, словно научился чувствовать движение потока электронов в проводах, даже если скрыты в стенных панелях.

Прошло еще несколько секунд, картинки на экране исчезли, затем погасло все, стена как стена, зато из пространства раздался бесстрастный машинный голос:

– Закончено.

Я дернулся от неожиданности, но собрался с духом и ответил почти не дрожащим голосом:

– Р-рад!.. Можем общаться?

Голос произнес так же бесстрастно:

– Словарный запас изучен. Я понимаю вас и могу отвечать так, что и вы поймете.

Я поежился, благо Жанна-Антуанетта не видит, что император не всегда бодр и ясен, ответил почти подобострастно:

– Хотя звучит как угроза, но вообще-то здорово, а то в мире полнейшего недопонимания и мужской феминизации все больше разобщенности и двойных стандартов и недооценки ценностей… Можно я вас буду называть Кларой?

– Можно, – ответил голос все так же бесстрастно, однако на ходу стал меняться, тембр сменился на более живой, а затем, оставаясь бесстрастным, приобрел нотки почти женственности, словно я общаюсь с молодой и очень приятной, хотя и строгой бизнес-леди: – Кто вы?.. Кто открыл доступ в командный… пункт?

– Война, – ответил я, – о которой предупреждали наши пророки, свершилась. Все разрушено, остальное будем восстанавливать. Прежнее командование погибло. Я принимаю обязанности админа, начнем восстановление всего, что сможем.

А потом и то, мелькнула нагло трусливая мысль, что нам не под силу.

На экран я продолжал смотреть красиво и величественно с надлежащей суровой торжественностью и величием момента. Не сомневаясь, что искусственный интеллект тоже продолжает рассматривать мой императорский облик, запоминает рисунок моих вен и капилляров, их вроде бы подделать невозможно, а также вносит в капчу прочие характеристики, может быть, количество заряженных кварков и бозонов в моих извилинах.

– Причины?

– Разве не очевидно? – спросил я. – Я же говорю, все погибло! Мир рухнул!.. Только я и остался из руководства… которое было там, на поверхности. Потому вводи меня в курс дела.

Через несколько долгих секунд раздался тот же приятный и строгий женский голос:

– Смена администрирования закончена. Какие будут указания?

– Не будут, – поправил я машинный интеллект, – а уже есть!.. Проверить все системы, исправить все, что можно исправить здесь и сейчас. Мусорные файлы не удалять, потом еще пороемся, но из исполняемых убрать в карантин.

– Делаем, – ответил голос, – это займет полторы минуты…

Точно не квантовый, мелькнула у меня мысль, тормознутая здесь аппаратура. Или заодно ремонтирует не только софт, но и харды?

– Проверка закончена, – доложил голос.

– Анализ, – потребовал я. – Доложить о результате!

– Повреждено девяносто восемь и семь процента системы управления, – сообщил голос. – Еще три процента информации можно восстановить. Остальное невосстановимо.

– Чё так?

– Механические повреждения.

– Жаль, – сказал я, – а как насчет бэкапа? В смысле, важные данные должны дублироваться и храниться отдельно!

– Это и есть самое важное, – доложил голос. – Системы жизнеобеспечения. Остальное разрушено полностью.

Я поинтересовался:

– А чью жизнь обеспечивают?

– Теперь вашу, – доложил голос. – А до этого система была на временном отключении ввиду экономии энергии.

– Сейчас тоже, – предупредил я, – шиковать не надо. Я здесь только с инспекцией, как Верховный Администратор с правом абсолютного доступа. Как уйду, все свести до минимума. Как-то восстановить уровень энергии до прежней возможно?

– Нет, – ответил голос бесстрастно. – Силовые установки разрушены.

– Восстановлению не подлежат? Или можно?

– Не подлежат.

– Гм, – сказал я, – а запасные системы? Склад с запчастями?

– Не осталось специалистов, – ответил голос.

– А роботы-ремонтники?.. – спросил я брюзгливо. – Ладно, понял. Только стационарные?.. Им привезти и положить на стол, тогда чинить начнут?.. Ладно, разберемся. Я хоть и Верховный Админ, но начинал с простого пользователя в ранге оруженосца, все ступени прошел, не постыжусь и с тележкой появиться на складе… А то и принести, я не гордый, хотя, конечно, титул обязывает… Только мне все равно нужно знать, что взять и куда покласть.

Голос сообщил:

– Прорабатываю логистику. Недостает энергии.

– Чё, – пробормотал я, – в самом деле? Дикари-с!.. Пусть все разряжено, но есть же память на мнеморезисторах? Независимая от энергопотребления?.. Эй, Клара, просыпайся!.. Я верховный администратор, повелеваю доложить, в каком состоянии ключевые узлы жизнеобеспечения!

Долго ничего не происходило, я уже поднялся, готовый идти в следующий зал, но из стены донесся слабый голос, в котором я уловил знакомые женские нотки:

– Код… доступа?

Я ощутил такой прилив ликования, что едва не заорал в восторге, но выпрямился и ответил как можно четче:

– Перезагрузка!.. Я назову новый код.

Тот же голос повторил без интонации:

– Код… доступа…

– Плохо слышу, – ответил я. – Добавь себе громкости!.. Клара, исправь все, что мешает твоей полноценной умственной и прочей работе. Неужели все батареи разрядились? А что насчет дециллиона циклов перезарядки, вранье? Реклама?

Голос произнес еще тише:

– Перезагрузка… Только админ… и только вручную…

– А где кнопка? – спросил я. – Где кнопка? Если тут жили не филигоны, то кнопка где-то поблизости? Да говори же!

Наконец я обратил внимание на щиток, закрытый на толстые металлические скобы, а дырочки для ключа нет, что понятно, реагирует только на личность.

– Мы же творческие люди, – пробормотал я с угрозой, – смекалка наша где?.. Где смекалка?.. Ах да, она же на поясе…

Некоторое время возился, пытаясь расцепить пряжку, хотя вроде бы дело не в пряжке, сопел, пыхтел, вздрогнул, когда в проеме распахнутой двери показалась тонкая фигурка Жанны-Антуанетты.