и представилась Гилеей. У неё было такое же платье, – я указал на крест неподалёку. Кстати, надгробье было на облагороженной территории. – Попросила проводить домой. Я и проводил. К слову здесь до этого дома были, а теперь надгробия. Сам ничего не пойму, что за волшебство такое, может вы расскажете.

На этот раз, после недолгой паузы, заговорил усатый:

– Гилеюшка, это дочь старосты, – мужик недовольно сопел, но говорить не перестал. – Пропала она, год назад. Староста уже смирился, вон и надгробие смастерил, а жена его все не успокоится, верит что девочка вернётся.

Я задумчиво почесал затылок.

– Она попросила её домой проводить, – пробормотал я под нос.

– Мы здесь все свои, всё понимаем, – продолжил Борей. – ты это, не рассказывай больше про девчонку никому. Староста он мужик строгий, но тоже человек. Он наверное захочет поговорить с тобой позже, иначе убегал бы ты сейчас от вил наших.

– Расскажи что дальше то было, Сатир, – встрял неугомонный Трошка.

Борин хмуро глянул на парня, но потом тоже выжидательно посмотрел на меня. Трошка, последовав моему примеру тоже уселся прямо на землю.

– Ну, – протянул я, – она стала раскладывать яблоки на пороги домов. – поймав непонимающие взгляды, я посмешил пояснить. – Когда я перешёл через мост, вместо надгробий были дома. Вот там, – я указал на выкрашенную белой краской крестовину, – был какой-то дед, а там, – я переместил палец на покосившееся надгробие, – я увидел своего старого друга. Он погиб в этих лесах много лет назад.

Деревенские переглянулись.

– Я правильно понимаю, на этой половине кладбища вы хороните тез кого приносит река? – спросил я махнув рукой на покосившиеся надгробия. Дождавшись кивков, я спросил: – А откуда приносит эти тела? – пока эти парни готовы говорить, я хочу узнать как можно больше.

– В основном с предгорий, – ответил Трошка. – Сейчас мертвяков мало приносит. А раньше, как старики рассказывают, чуть ли не каждую неделю по несколько человек. Сейчас же, в основном охотников да других редких гостей, типа вас.

Пропустив мимо ушей уточнение парня, я спросил:

– И что служит причиной смерти этих людей?

– Сейчас хищники, ну или гоблины, когда у них миграция. А раньше… – Трошка понизил голос, сделав его таинственным, – в пещерах приносили людей в жертву чудовищу.

– Чудовищу?

– Сам ты чудовище, – хмуро буркнул Борей, а затем сплюнул. – Страж своих рабов отпускал.

– Страж? – спросил я теперь у Борея.

– Ты ведь из этих? Претенджентов?

– Кого? – не понял я?

– Ну претенджент. Испытание походишь? Я застал те времена когда через нашу деревню благородные ходили как на прогулку. Вот они стражу своих родных и отдавали, лишь бы тот их самих не забрал. Молодые-то совсем историю не знают да и не интересуются ничем.

Да уж, всё загадочнее и загадочнее.

– И что, больше не ходят? – спросил я.

– Куда?

– Ну к стражу.

– Да кто их знает, только вот мертвяков стало меньше.

– Ясно. – заключил я. – А ты не знаешь кто здесь похоронен? – спросил я, поискав то место, где находился дом черноволосой.

Могила, что располагалась на том месте отличалась от всех остальных. С первого взгляда и не скажешь чем. В глаза бросалось то, что рядом с ней не было других надгробий, да и сам холм был больше что ли.

– Это… Благородная дама там покоится. Она одна из последних была. Мы ждали что за ее телом кто-то придёт, но так и не дождались.

Я вдруг заметил, что волчицы больше нет за надгробиями. Я помотал головой, в поисках рогачихи, но той и след простыл. И когда она успела?

– Видел её? – спросил вдруг Трошка. – Ну, даму. Говорят она при жизни красивая была.

– Ага, разложившаяся и распухшая, – задумчиво произнес я, но тут же содрогнулся от порыва ледяного ветра. Призраки, блин. – И часто у вас на видения жалуются? – решил спросить я.

– Часто, но в основном путники. – пояснил Трошка. – Тоже рассказывают что их кто-то позвал, а потом чертовщина начинает происходить. Такие истории говорят, что волосы порой на голове шевелятся. Ну это те кто возвращаются. Но и пропадают многие. А когда путников долго нет, то и наши могут исчезнуть, как например…

Борей злобно шикнул на парня.

Я понял о ком он хотел сказать, и решил не заострять внимания на этом.

– Не проще ли перерыть это кладбище? Ну или мост снести.

– Нельзя, договор у старосты. – пояснил Борей, а затем посетовал. – Эх, молодежь совсем не знает историю.

– А с кем договор? – спросил я.

– Со стражем, ну и с мертвецами. Тут дело такое, таинственное. Наша деревня всегда была под особой защитой. Страшно конечно, но зато безопасно. Вот придут такие голодранцы… – он видимо хотел сказать что-то вроде “такие как ты”, но не стал продолжать. – В общем мало им не покажется. Хороший договор наши предки заключили. А что мертвяков приносит, так не зверям на прокорм же их оставлять.

– Тоже верно, – кивнул я, – а видения эти тоже в рамках договора? – спросил я поднимаясь на ноги. Вроде я уже достаточно пришёл в себя, и желание поскорее убраться отсюда вдруг стало нарастать и требовать удовлетворения.

Трошка только пожал плечами, а Борей напрягся:

– Это, куда это вы собрались, господин Сатир наёмник?

– Да, обратно в деревню, – ответил я усатому, – жутковато здесь.

– Это хорошо, нечего по кладбищу гулять. Да и стемнеет скоро.

Я на негнущихся ногах направился в сторону моста. Всё же истерика черноволосой не прошла для меня даром. До сих пор колени дрожат. Не скажу что она страшнее пса, но тоже заставила понервничать. Боюсь от нее я живым бы не ушёл.

На грани слышимости, я услышал чей-то голос:

Давай же, беги к своему пауку, Он и не дрогнет, когда отдаст в жертву слугу. Если уж меня скормили как скот, Тебя тоже к мосту река принесёт.