Ичасо подошла к сурово проапгрейженному для бездорожья «Судзуки Самурай» с тщательно нанесённым травянистым рисунком, и невозмутимо прыгнула за руль. Ладно… Обхожу машину и занимаю пассажирское сиденье. Не скрывая любопытства, оглядываюсь. Понятно, что салон автомобиля не скажет о человеке столько же, сколь домашняя обстановка, но от этого пункта мы ещё далеко, и неизвестно, придём ли к нему вообще, так что обойдёмся тем, что имеем. Никаких плюшевых котегов и розовых пушистых шариков, но этого я и не ожидал, собственно. Даже наоборот, удивился бы. Но чисто, видно, что о своих вещах девушка заботится. На зеркале висят сразу два украшения – серебряный католический крестик и серебряный же диск с угловатым абстрактным рисунком, явно что-то исламское. Над головами и водителя и пассажира крепления под оружие, но у меня там пусто. А вот над Ичасо какой-то короткий помповик закреплён.

Сиденье позади всего одно, и человек, его занимающий, смотрит назад. В смысле, когда он там есть – сейчас-то, слава Ктулху, никого, а то я бы уже выскочил наружу. Если успел бы. Там тоже крепление, и в нём «Сайга». Насколько я могу отсюда разглядеть – гладкоствольная, под 12-й калибр.

– Ну что, одобряешь? – явная ирония.

– А ты нуждаешься в одобрении со стороны? Как-то не похоже.

Хмыкнув, воительница резко рванула с места. Всё-таки, хотелось бы знать, куда мы едем. Не думаю, что к ней домой. То есть, оно бы здорово, конечно, но будем реалистами. А куда тогда? Вообще, мы, мужики, тут в уязвимом положении. Нас похитить, это как два пальца об асфальт. Появляется такая вот симпатичная девушка, предлагает поехать с ней, и отказаться ты уже вроде как и не можешь, не выглядя при этом мудаком. Ладно, разберёмся. Вроде как, пока что меня похищать некому и не за что. До денег-то всё равно не добраться. Или я чего-то не знаю?

Ехали мы минут десять. По Роуз-Стрит выскочили на ограничивающую город с запада Уэст-Стрит, проехали немного по ней, между редких домов справа и мокрой зелёной степью слева, затем свернули на короткую, метров триста гравийку. Впрочем, к этому времени я уже догадался, куда меня везут – торчащий у съезда с дороги здоровенный щит с надписью «Wild Bill’s shooting range» и рисунком бравого ковбоя с двумя револьверами. Вообще, реальный Дикий Билл был на редкость мерзким типом, ну да ладно. Стрелять, значит, будем. Надеюсь, не со мной в качестве бегущей мишени?

Стрельбище явно именно стрельбище, без всяких клубов и ресторанов. Под наглухо затянутым тучами небом расположились небольшой домик, длинный навес над огневым рубежом и множество разнообразных мишеней в бурно зеленеющей степи. Но, по крайней мере, трава на директрисах тщательно выкошена. Что, с учётом размеров стрельбища, не так уж и легко, я полагаю. До самых дальних мишеней с километр где-то будет, если грубо прикинуть.

Припарковавшись на полупустой стоянке, Ичасо заглушила движок и посмотрела на меня.

– С оружием обращаться умеешь? Или только языком махать?

Почти подавив невовремя вылезший смешок, стараюсь с как можно более невинным видом ответить:

– Да я и оружием, и языком. Но языком лучше, мне говорили.

– Дурак! – но сказано с улыбкой, а то уж я забеспокоился, вдруг у молодых революционерок строго насчёт пошлых шуток. Вообще, маловероятно, конечно. Стоит только их братьев по неразуму в начале ХХ века вспомнить. Уж что-что, а излишняя скромность там и не ночевала.

Мы вышли, из багажника был извлечён (и сунут мне в руки) полужёсткий чехол с винтовкой, после чего я побрёл, в соответствии с указующим жестом, к рубежу, а Ичасо пошла в домик. Видимо, денежку заплатить. Не бесплатно же всё это удовольствие. А я не пошёл, потому как с одной стороны, конечно, обычно платит мужчина (тем более, что мы её винтовкой будем пользоваться, насколько я понимаю), но с другой – кто её знает, насколько она повёрнута на феминизме и прочей эмансипации.

Из посетителей наблюдаю с десяток человек разного пола, совершенствующихся в стрельбе из винтовок на 300–500 метров, плюс две группы по три мужика на правом фланге, неспешно, с обменом мнениями в перерывах, шмаляющих на ту самую предельную, километровую дистанцию.

Фурия революции появилась на огневом рубеже, остановившись у сектора для пистолетно-револьверной стрельбы. Ну, или как там эта часть стрельбища правильно называется. Кроме нас здесь всего один довольно упитанный мужик с запорожскими усищами, отрабатывающий быстрое доставание револьвера и стрельбу. Ну, знаете, как в ковбойских фильмах. Между прочим, много тут народу такого телосложения – объёмистых, но скорее плотных, чем жирных. В принципе, о причинах догадаться не сложно: едят много мяса, передвигаются в основном на машинах, спортом если и занимаются, то в основном силовыми упражнениями. При обычной здешней летней погоде, а это температура за 35°С и влажность за 80%, чтобы много бегать нужно реально это дело любить.

Ичасо достала из кобура какой-то средних размеров пистолет импортного вида (ну, не разбираюсь я в них, звиняйте), и лихо отстреляла одиннадцать патронов. Она левша, кстати. Что-то я протупил, не сообразил сразу по расположению кобуры. Рыжая, зеленоглазая, да ещё и левша – у-ух! Точно ведьма! Ладно, нечего столбом стоять, надо тоже пострелять немного.

Пока я меняю магазин с дорогими голд-дотовскими патронами на бюджетный вариант, моя спутница погоняет мишень к рубежу. Интересно, но потом посмотрю. Патрон в патроннике я здесь не держу, нет (пока?) такой необходимости, так что досылаю, и погнали наши городских…

Блин, грохает-то как, даже на открытом пространстве. Это вам не ПМ.

Закончив стрельбу, перезаряжаюсь, и тоже подгоняю мишень. Одна девятка, три восьмёрки, три семёрки, шестёрка. Пожалуй, как-то всё чуть вверх-вправо смещено. Но в принципе, неплохо, на мой взгляд. Ироничное хмыканье из-за плеча заставляет обернуться. Ичасо стоит рядом, рассматривая мои результаты без особого восхищения.

– Надеюсь, языком ты и правда лучше владеешь, а иначе вообще никакого толку от тебя.

Негромко бормочу «You’d be surprised…», вызвав очередное скептическое хмыканье.

– Ладно, а у тебя что?

Молча протягивает свою мишень. Разворачиваю. У неё был не стандартный круг, а поясная мишень с целящимся в стрелка подозрительного вида мужиком. С явно негроидными чертами, между прочим.

Мдя… По пуле в каждый глаз (ну, в один, второй впритирку), в центр лба, в нос, в ярёмную яму, в солнечное сплетение, в сердце, в каждое плечо и две оставшихся в пистолет.

– Да, ссориться с тобой явно не стоит. Или связывать предварительно.

– О, вот ты оказывается по каким делам…

– Да, я полон сюрпризов…

Смеёмся.

– Ну, что, ещё постреляем? Может, это у тебя от возбуждения руки тряслись, пока представлял что-то из своих извращённых фантазий?

– Гкхм… Ага, наверняка.

В общем, отстреляв ещё два магазина, какого-то кардинального улучшения я так и не добился. Ладно, практика, практика и ещё раз практика. Со временем не хуже рыжих баскских революционерок будет получаться.