— Трудно его найти, почти невозможно, но я попробую.Легче искать того, кто заказал убийство Примаковых, тем более что там какая-топутаница. Хозяина квартиры избили, но не до смерти.

— Это случайность, а Мастер ваш — лох, если не проверилвсе как следует!

— Да, такие ошибки не прощаются, и есть у менясильнейшее подозрение, что живым Мастера я не найду.

К скамейке, на которую они присели, подбежала бездомнаясобачонка.

Встретившись глазами с Надеждиным собеседником, онавзвизгнула и побежала прочь, тихонько поскуливая.

— Слушайте, оставьте в покое животных наконец! — невыдержала Надежда.

— Вам что, доставляет удовольствие их мучить? Так,простите, это признак нездоровой психики. Вы в детстве крылышки мухам необрывали? А птичек из рогатки не постреливали?

— Послушайте, даю вам честное слово, что ни разу не ударили не сделал больно ни одному животному. Просто они чувствуют дискомфорт, этосильное поле, им не нравится.

— А хотите, я вам скажу, зачем вы ко мне пришли? —развеселилась Надежда. — У вас не получилось разговора с тетей НюройПримаковой. Вы напугали ее кота, и она выгнала вас вон! И никакой гипноз непомог!

— Честно сказать, что-то вроде этого.

— Что я вам могу сказать? Тетя Нюра старушкабезобидная. Комнату свою завещала племяннику Олегу, так что соседи не могутпретендовать. Хотя сосед у нее с приветом, ее кота ненавидит, гадости всяческиеделает. Но родственников у нее, кроме племянника, нет ни души, это точно.

— Ну что ж, спасибо и на этом. Всего доброго, мы ещевстретимся, — он пошел к метро.

— Надеюсь, — сказала самой себе Надежда, глядя емувслед.

Марина Примакова открыла дверь реанимационной палаты, но накровати, где раньше лежал муж, теперь находился совершенно другой больной.Сердце глухо ухнуло вниз.

— Оленька, а где же мой муж, что с ним?

— А его в палату перевели.

— Как в палату? Ему что, лучше стало? Он в себя пришел?Оля замялась.

— Да не то чтобы лучше… Вы пройдите во вторую палатуили врача дежурного подождите.

Марина побежала во вторую палату. Муж лежал на кровати удвери, повязку с головы сняли, остался только пластырь и желто-фиолетовыйсиняк. Глаза его были открыты и неподвижно смотрели в одну точку. Маринаокликнула его шепотом и помахала рукой перед глазами. Он не шевельнулся. Тогдаона бросилась в ординаторскую. Дежурный врач Инна Борисовна сидела за столом ичто-то писала.

— Здравствуйте, я — жена Примакова. Его в палатуперевели, но ведь ему не лучше.

— Да, не лучше, но у нас тут хирургия. Рана зажила,состояние стабилизировалось, вот заведующий и распорядился.

— А что же дальше с ним будет? — Когда же он всебя придет? Врач помолчала.

— Понимаете, это все очень сложно. Его надо специальнообследовать.

Может быть, поможет операция, а может быть, самовосстановится все, только я бы на вашем месте не очень надеялась.

— А операция — очень дорогая?

— Да, очень, только я повторяю, вряд ли она поможет.

— Так, значит, вы его можете выписать?

— Да, я же сказала вам, что у нас хирургическоеотделение.

— Понимаете, — голос у Марины срывался ототчаяния, — я же не могу его забрать.

Врач посмотрела на нее с плохо скрытым презрением.

— Вы… не смотрите на меня так, мне просто некуда его…дома у нас нет… пожар был! — Марина уже плакала навзрыд.

— Поговорите завтра с заведующим, пока, наверное,подержат его здесь. А потом переведут в другое отделение.

Марина пошла опять в палату. Муж по-прежнему смотрел на неепустыми глазами. Неужели он совсем ничего не чувствует? Помнит ли он, что с нимпроизошло, расскажет ли когда-нибудь? Олег Примаков лежал неподвижно, последнеевоспоминание отпечаталось в его мозгу.

Тогда, в понедельник, он вышел от тети Нюры расстроенный.Бабуля была хоть и старая, но бодрилась и ни за что не хотела меняться, чтобыжить вместе.

— Вот помру, комната твоя будет, делай, что хочешь, апока мы с Тимошей уж одни поживем. Примаковы все упрямые, так что ты меня неуговаривай.

В его мысли неожиданно вторглась грубая реальность.Навстречу ему через двор шла, вернее, почти бежала взволнованная, точнее,перепуганная девушка.

Вдруг из-за угла выскочил наголо бритый подросток. Он подскочилк девушке, вырвал из ее рук сумку и бросился бежать. Девушка вскрикнула,беспомощно оглядываясь по сторонам. Олег не раздумывал ни секунды: догнать ворабыло его первым импульсом, и он ему подчинился.

Он помчался через двор, обогнул ряд гаражей и буквальноналетел на похитителя. Хорошенько влепив ему по шее, отобрал у него сумку, ноговорить с подонком не стал, потому что, во-первых, это бесполезное занятие, аво-вторых, надо было спешить вернуть пострадавшей ее сумочку. Он торопливопрошел на то место, где произошла кража, но девушки там не нашел. Он посмотрелво все стороны, но ее и след простыл. Это было странно. Все-таки у нее сумкуукрали, могла бы дождаться результатов погони. Ну что ж, в сумке наверняка естьдокументы, можно посмотреть адрес. Олег открыл сумку. Действительно, в боковомкармане лежал паспорт. Но кроме паспорта, в сумке лежал полураскрывшийсяполиэтиленовый пакет, содержимое которого заставило Олега похолодеть. Оносторожно, не вынимая из сумки, развернул пакет пошире… Так и есть, он неошибся. В пакете лежали толстые пачки долларов в банковской упаковке.

— Боже мой! — сказал Олег. — В какую жеисторию я влип!

Он машинально положил паспорт девушки в свой нагрудныйкарман, закрыл сумку и шагнул в сторону улицы и тут же остановился. Дорогу емупреграждали шестеро парней шестнадцати-семнадцати лет. В середине группы стоялего бритоголовый знакомец. На губах его играла зловещая улыбка, а в рукепокачивалась велосипедная цепь.

— Ну что, пионер-герой, поговорим за жизнь?

Олег попятился. Драться с шестью озлобленными щенками,накачанными, остервеневшими и вооруженными всякой подручной дрянью, —никаких шансов, забьют насмерть. А тут еще эта сумка в руках с огромнымиденьгами… Ну что у него за характер, ищет на свою голову приключений… Шел бысебе мимо, мало ли что вокруг происходит, так нет, обязательно надо быловвязаться.

Олег резко развернулся и бросился бежать через двор. Бегалон хорошо и на какое-то время сумел оторваться от своих преследователей, но ихбыло шестеро, и это давало им большое преимущество. Как назло, во дворе никогоне было. Впрочем, Олег понимал, что в наше время редко кто решится вмешаться,увидев толпу разъяренных хулиганов. Вся надежда была на ноги.