Яна вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с пельменями, салат из свежих овощей, баночка со сметаной и аккуратные кусочки темного хлеба.

— Слушай, — сказал он, натягивая штаны, — не надо было… спасибо…

— Ты тощий, как вобла, — сказала она. — Я внимательно разглядела. И кстати, откуда у тебя такой жуткий синяк на боку?

Поднос разместился на журнальном столике. Паша придвинулся к нему, наколол пельмень на вилку.

— Э… ну… упал как бы.

Яна пристроилась на краешке кресла. Не дождавшись, пока любимый мужчина проблеет хоть что-то внятное, она задала следующий вопрос:

— Паш, ты в Боровиковке был? У Вики?

— Да.

— Паш, ты ее любишь?

Седов иногда ловил себя на мысли, что в некоторых вопросах эта прекрасная женщина бывает невероятно глупой. За кого она держит Пашу? Она действительно думает, что он может одновременно встречаться с двумя своими подругами детства, прыгая из постели в постель, как обезьяна?

— Яна, у нее неприятности…

— Знаю, — кивнула она. Длинная челка упала на глаза, и Яна заправила темную блестящую прядь за ухо. — Она звонила своей маме, ее мама звонила моей, а моя мама рассказала мне. Почему же она не позвонила мне сама? Мы подруги, раньше она обязательно бы мне позвонила…

Паша критически покачал головой:

— Яна, ты что — ревнуешь?

Яна опустила голову, взялась разглядывать ногти, что не было признаком капитуляции:

— Но странно же! Ты уезжаешь к моей подруге, с которой у тебя был в юности бурный роман. Потом звонишь мне и делаешь предложение. Причем ты скрываешь, где находишься. Я решила, что ты ее любишь. Поэтому к ней поехал, а когда она тебе отказала — она же замужем, — ты назло ей делаешь мне предложение. Притом ты пьяный был…

— Назло предложения не делаются, глупая моя девочка. — Паша вдруг перестал ерничать и сердиться: Яна была сейчас очень хорошенькой. — Один человек сказал мне, что надо пытаться быть счастливым снова и снова. И я ему поверил.

— Не надо было?.. — Яна спросила, имея в виду конкретную ситуацию. Ей хотелось, чтобы разговор снова вернулся к теме предложений.

Но Паша сказал совсем не то, что она ожидала:

— Его дочь погибла в Боровиковке, и поэтому он остался там навсегда. Он снова женился и считает, что его жизнь налаживается. Только это не так. Из его истории получается такой вывод, что второго шанса не бывает…

Скрывая разочарование, Яна встала, забрала поднос с пустыми тарелками и ушла на кухню.

В отеле Пашу ждал сюрприз: Вика собственной персоной. Она сидела в кабинете своего мужа и плакала. Седов, бросив вещи в своем номере, зашел сюда, чтобы увидеть Роберта, но теперь выходило, что все припасенные аргументы он должен был выложить его жене.

А это было намного сложнее. Вчера, лежа без сна в постели Яны, он размышлял о предстоящем разговоре. Весь вечер они смотрели третий сезон сериала «Клиника», давились от смеха и пили пиво, потом до середины ночи занимались любовью, а вслед за этим на Павла Петровича, вопреки его собственным ожиданиям, напала бессонница. Помучившись немного, он вышел на кухню, достал из холодильника ледяную пивную бутылку, закурил и на обрывках газет записал свои мысли. И только после этого сладко уснул, прижав к себе гладкое горячее тело Яны.

Сейчас же он не знал, с чего начать разговор. Хорошо, конечно, что Вика не сидела в кутузке.

— Ты вернулся… — сказала она, вытирая слезы.

Встала с диванчика и обняла его.

— Тебя выпустили? — Паша погладил ее по мягкому плечу. — Конечно, все правильно…

— Седой, — Вика отстранилась от него, — Роберт признался в том, что убил дочь. Помоги мне его вытащить! Он не виноват, он не делал этого.

Рыжие брови Павла Петровича полезли вверх.

— Признался?

— Да…

— Что он сказал при этом?

— Я не знаю, я же не видела его. Просто меня выпустили, сказав, что мой муж пришел с повинной.

Вика вернулась в свое кресло, обхватила руками голову.

— Он признался только в убийстве Ираиды?

— Что значит — только в убийстве Ираиды?

Седов сел в кресло у стола и внимательно посмотрел на Вику.

— Ты сможешь меня выслушать? — спросил он очень спокойно.

— Наверное. — Голос Вики дрожал, но слезы она вытерла.

Паша немного помолчал, собираясь с мыслями, и начал:

— Детство Роберта было не безоблачным. — Заходя издалека, рассказчик надеялся, что ему удастся сообщить новости малошокирущим образом. — Отец Роберта и его мать развелись, когда их сыну было всего три года. Аванес Давидович, как я понял, до сих пор свой развод переживает. Он не простил жену. Представь, мы говорили полчаса, а он ее ни разу по имени не назвал! А фото Оксаны хранит. — Паша улыбнулся, но лицо Вики оставалось абсолютно непроницаемым. — Бывшая супруга Аванеса Давидовича вела очень свободный образ жизни. Она не отказывалась выпить, она меняла мужчин, как перчатки. Возможно, новые «папы» обижали сына Оксаны. Во всяком случае, когда Аванес Давидович забрал к себе сына после смерти жены, он увидел подавленного мальчика, затравленного ребенка, с которым никто не хотел дружить. Мне удалось поговорить и с человеком, который знал Роберта в детстве. Он рассказал то же самое — парнишка был несчастным в те времена. И я уверен, что он ненавидел свою мать, обвиняя ее в том, что с ним происходило в детстве.

Паша ожидал, что этот его вывод, который прозвучал не так убедительно, как он рассчитывал, вызовет возражения подруги детства. Однако она молчала.

— Именно поэтому Роберт так долго не женился. А за это время он встретил женщину, которая очень напоминала ему мать. То есть Лену. Та тоже была из породы женщин, которым хочется только развлекаться. Я думаю, что Роберта притянуло к Лене ее сходство с его матерью. Иногда мужчина не может противостоять таким вещам. Наконец, в жизни Роберта появляется Ираида. Она растет, но папу не радует — лживый ребенок, жадный, как и ее мать. А с возрастом она все больше напоминает свою бабушку. Внешне и по характеру. Он не может этого не замечать. Четыре года назад Роберт покупает тут отель…

— Пять, — поправила его Вика. — Отель он купил пять лет назад, год ремонтировал, а в мае открыл.

— Хорошо, — согласился Паша. — Следующим после покупки отеля летом Роберт встречает на пляже похожую на его дочь девушку.

Фото дочери Ивана Паша до сих пор еще не увидел, но был убежден в своей правоте.

— Я понимаю, что мои слова похожи на фантазии, но факты таковы: он изнасиловал и убил девушку. Первый труп Роберт просто бросил на пляже — его спугнули, а может, он и сам был в шоке от содеянного. И это была дочь Ивана, бильярдиста…