– Тогда кто же проводит меня?

– Пусть Блисс пойдет с тобой. – Удовлетворенная принятым решением, мать снова вернулась к своему занятию.

– Блисс? – тихо повторила Анна.

Она опустилась на стул. Горничная матери никогда не улыбалась, была молчалива и терпеть не могла никакие вольности. Она была напрочь лишена чувства юмора, что вполне устраивало Генриетту.

– Отличное решение. Блисс должна будет убедиться, что ты идешь к миссис Эмберли и ни шагу в сторону. – Генриетта серьезно посмотрела на дочь. – Это лучшее предложение, на которое ты можешь рассчитывать.

Анна вздохнула:

– Хорошо.

– В котором часу миссис Эмберли ожидает тебя?

– В четыре. Она пригласила меня на чай.

– Как мило. А что ты наденешь?

Когда Генриетта снова занялась платьями, Анна отложила в сторону неоконченное письмо кузине и взяла чистый лист бумаги. Так как идея с чаем пришла ей в голову только что, необходимо предупредить Лавинию о визите и попросить сообщить Рому о ее приходе. Возможно, он будет рад составить им компанию. Этот поворот событий сделал ее руку тверже. Она надеялась, что Ром по-прежнему готов быть ее партнером.

Получив записку от сестры с просьбой прийти к четырем часам, Ром прибыл к Лавинии в состоянии некоторого недоумения. Судьба управляла им своей властной рукой последние двадцать четыре часа, и он не знал, как отнестись к этому.

Сначала подтвердились его подозрения насчет Роуз. Он действительно имел дело с женщиной, предназначенной в жены его двоюродному брату. То, что он не знал тогда ее настоящего имени, вряд ли послужит оправданием, если все станет известно. А его отношения с Марком будут испорчены навсегда, равно как и все остальное.

Счастливая возможность раз и навсегда избавиться от последствий скандала, связанного с поступком отца, предоставлялась ему в офисе Эдгара Вона. Но сейчас он не знал, что и думать о Воне. Почему у него есть кольцо общества «Черная роза»? Питер говорил, что только члены общества носят такие кольца, а у тех, что занимают более высокое положение, – кольца, украшенные рубином.

Прежде чем Вон вступил на дипломатическое поприще, он служил в армии и проявлял чудеса храбрости в самых тяжелых обстоятельствах. Став дипломатом, заработал репутацию ярого сторонника соблюдения светских приличий и этикета. И поэтому готовность Эдгара Вона рассматривать кандидатуру сына Оливера Деверо для работы во вверенном ему офисе скорее можно было расценивать как чудо, нежели как реальный факт.

Холод сковал его плечи и завязал узел в животе. Он уважал Вона, более того, это был для него пример для подражания. Но теперь его терзала мысль, не ошибся ли он в своей оценке.

Багсли проводил Рома в гостиную.

– Ром, как хорошо, что ты пришел, – приветствовала его Лавиния, сидя на софе. Ее улыбка была, как всегда, дружелюбна, хотя в ней и не было обычной живости.

– Здравствуй, дорогая! Все хорошо? Ты немножко бледна, если мне как брату позволено сказать это.

Она покачала головой:

– Брат или нет, ты всегда говоришь что думаешь, Ром. И я сказала бы, что день сегодня не задался, судя по тому, как я себя чувствую.

Ром присел рядом с ней.

– Я полагаю, ты не вызвала бы меня сюда, если бы у тебя не было ко мне какого-то дела.

– Все так внезапно. Обычно я утром съедаю кусочек хлеба, чтобы задобрить желудок, но сейчас даже мысль об этом мне ненавистна.

– Съездить за врачом?

– Нет, глупый. Это все ребенок. Мама говорила мне; что такое бывает.

– Что ж, если наша мама сказала ... – Чувствуя неловкость продолжения темы об особенностях женского организма, Ром похлопал ее по руке: – Ты должна прислушаться к ее совету.

Вин улыбнулась уголками рта.

– Давай сменим тему. Как прошла твоя встреча с Воном?

– Очень коротко. – Ром поднялся, все еще не в силах отделаться от того впечатления, которое произвело на него кольцо. – Ему нужно было срочно уехать из города.

– То есть ты еще не получил места?

– Нет. Но мы перенесли встречу на другой день, – ответил Ром, меряя комнату шагами.

– Тогда что случилось?

Он остановился у камина и попытался улыбнуться ей.

– Ничего, я просто разочарован, что беседа прошла не так, как я ожидал.

– И ты уверен, что больше ничего?

Он подошел к сестре и поцеловал ее в щеку.

– Я не хочу нагружать тебя своими проблемами, Вин. Ничего серьезного, уверяю тебя.

– Ты всегда так, – вздохнула она. – Сам о чем-то беспокоишься, но не хочешь рассказать мне, что случилось.

– Просто быть рядом с тобой; радость для меня, – сказал он совершенно искренне. – Есть несколько деловых вопросов, которые требуют решения, не расстраивайся.

– Как я могу не расстраиваться, когда ты не доверяешь мне? Я взрослая женщина, Ром. – Она похлопала себя по животу. – Или ты забыл?

– Вин! – Ром покраснел. – Ты слишком откровенна для леди.

– Поэтому я и говорю, что я замужняя женщина и могу высказать свое мнение. Я хотела бы, чтобы ты также был откровенен со мной.

Он медленно покачал головой:

– Прости, Вин.

– Хорошо, между прочим, Анна Роузвуд прислала записку, что она навестит меня сегодня.

Он не смог скрыть удивления.

– Правда?

– Она спрашивала, не могу ли я пригласить тебя. Что происходит, Ром?

– Не знаю, что это значит.

Вин стукнула по подушке маленьким кулачком.

– Вот опять, снова секреты! И потом рассказывай мне, что это не похоже на ...

Он нахмурился:

– На что?

– На роман.

– Тебе виднее.

– Я знаю и другое: как ты уединился с ней в библиотеке ... И то, что она спрашивала о тебе в тот последний раз, когда была у меня. И эта записка, и просьба пригласить тебя ...

Он глубоко вздохнул.

– Я не собираюсь отбивать невесту у Хаверфорда.

– Тогда к чему все это? Так или иначе, но если это дойдет до Марка, он предположит худшее. Ты знаешь, как он болезненно реагирует на малейшее предательство.

– Я знаю. – Он потер рукой шею. – Но Анна обладает необходимой информацией для расследования, которое я провожу. И как хочешь, дорогая сестра, но я не собираюсь рассказывать тебе об этом.

– Какое отношение имеет к этому расследованию Анна? Я думала, ее репутация безупречна.

Ром с упреком взглянул на сестру:

– Разве я не предупредил, что не намерен говорить об этом?