– В чем дело?

Слегка покачав головой, лекарь Ли дал им знак молчать. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он наполовину поднял веки и спросил:

– Обычно вы, барышня, хорошо спите по ночам?

– По большей части не очень хорошо, – ответила я. – Кроме того, мне кажется, что в этом году я сплю все меньше и меньше: просыпаюсь от любого звука, а снова заснуть очень трудно.

– А как обычно питаетесь? – затем спросил лекарь.

– Ем тоже гораздо меньше, чем в прошлом году, – сказала я. – Я часто чувствую, что голодна, однако стоит мне съесть совсем немного, как уже наедаюсь.

Продолжая измерять мой пульс, лекарь подробно расспросил меня о моем распорядке дня. В конце концов он ненадолго о чем-то задумался, а потом медленно произнес:

– Я слышал, что в прошлом году вы, барышня, перенесли тяжелую болезнь. Похоже, эта болезнь не была вылечена до конца, что привело к нарушению циркуляции ци[16] и крови. По пульсу видно, что вы уже давно испытываете постоянное сильное беспокойство и страх. Каждый раз, когда подавляется энергия ян, застоявшаяся ци рождает огонь, а инь в печени уменьшается. Вследствие этого инь более не может сдержать ян, и тогда страдают сразу три органа – селезенка, печень и почки. На этот раз в тело вдобавок проник дурной холод, а потому пострадали, помимо предыдущих трех, еще сердце и легкие. Инь…

Начав терять терпение, я с улыбкой прервала его:

– Господин Ли, не рассказывайте мне об «инях» и «янах», я все равно не пойму. Лучше скажите прямо, серьезно ли это? Как следует лечиться?

– И серьезно, и нет, – медленно ответил он. – Сейчас вы, барышня, находитесь в самом расцвете сил, и если будете беречь себя и хорошо лечиться, то через пару-тройку лет болезнь постепенно уйдет. Если же начнете пренебрегать своим здоровьем, то сейчас, пока молоды, вы ничего не почувствуете, однако потом…

Он осекся, не собираясь продолжать. Я кивнула, а затем задала следующий вопрос:

– У меня очень сильно болят колени. Когда они полностью излечатся? Может быть, существует средство, которое поможет облегчить боль?

– Это зовется ревматизмом, – пояснил лекарь Ли. – Он возникает вследствие влияния холода, ветра и влаги, а также из-за пережатия кровеносных сосудов. Нарушается кровоток, начинает ломить суставы, а в тяжелой форме становится трудно ходить. Вы, барышня, долго стояли на коленях на твердой земле, да еще и под дождем. В эти несколько часов сошлись все факторы, из-за которых мог появиться данный недуг.

«Это я уже могу понять, – подумала я. – Промокла под дождем, меня продуло – вот и получила ревматизм».

– На ваше счастье, барышня, вы молоды, – продолжал лекарь. – Сейчас этот недуг не так тяжел. Нужно будет несколько дней накладывать повязки, сделать несколько прижиганий и провести пару процедур иглоукалывания – и все пройдет. Однако, боюсь, в холодные и влажные дни боль может возвращаться. За этим вам тоже придется внимательно следить. Начиная с сегодняшнего дня вам следует бережно относиться к суставам, иначе в старости вы столкнетесь с большими трудностями. Немного погодя я подробно расскажу вам, как ежедневно заботиться о своем здоровье и на что обращать особое внимание.

Лекарь поднялся и стал, прощаясь, кланяться десятому и четырнадцатому принцам. Те поспешно остановили его, вежливо произнеся:

– Вы уже в летах, лекарь Ли, не нужно кланяться.

Тот с улыбкой поблагодарил их и дал знак Юйтань следовать за ним, чтобы забрать лекарства. Поклонившись, девушка вышла из комнаты.

Четырнадцатый принц подошел к кровати. Сперва он долго смотрел на меня, а затем сказал:

– Давно ты испытываешь постоянное сильное беспокойство и страх? О чем же ты таком думаешь целыми днями?

– Лекарь сказал, что если я буду хорошенько лечиться, то все пройдет, так что ничего серьезного, – улыбнулась я. – Большое тебе спасибо.

– За что меня благодарить? – холодно произнес четырнадцатый принц. – Я дважды должен тебе за то происшествие в степи. В каких же еще обстоятельствах я мог вернуть долг, как не сейчас, когда риск был столь высок?

Десятый принц подтащил к себе табурет и, опустившись на него, спросил:

– Что же тебя так сильно беспокоит? Сложно поверить, что ты долгое время испытываешь постоянное сильное беспокойство и страх. Если бы твой пульс слушал не лекарь Ли, я бы тут же выбранил его и назвал шарлатаном, который мелет всякий вздор и запугивает больных.

Я сердито покосилась на него: только сменила тему разговора, как он вновь вернулся к старой. Мне пришлось небрежно ответить:

– Что еще, если не наследный и тринадцатый принцы?

– Лекарь Ли сказал, что это происходит на протяжении долгого времени, – возразил четырнадцатый, хмыкнув. – А самое давнее происшествие случилось не далее чем полгода назад, а никак не три и не пять лет. Разве можно усмотреть в этом источник болезни?

Вспомнив о тринадцатом принце, я вновь загрустила. Не желая разговаривать, я опустила глаза, меланхолично глядя в пол.

Четырнадцатый принц подождал немного, но, видя, что я молча сижу опустив голову и не собираюсь отвечать, со злостью выкрикнул:

– До чего отвратительна эта твоя привычка! Ты прячешь все в себе и, когда тебя спрашивают, даже не кружишь вокруг да около, переводя разговор в другое русло, а предпочитаешь просто молчать!

Хлопнув ладонью по столу, десятый принц воскликнул:

– Ладно, она еще больна! Не хочет говорить – и не надо. Чем больше на нее давишь, тем больше с ней хлопот. Впрочем, сегодня тебе следует быть повеселее: четырнадцатый принц помог тебе достичь желаемого.

Ахнув, я изумленно взглянула на четырнадцатого принца, но тот отвернулся, не обращая на меня внимания.

– Царственный отец позволил Люйу стать служанкой, – продолжал десятый принц. – Но только если она сменит имя и происхождение. Четырнадцатый брат приказал своему управляющему удочерить Люйу. Через несколько дней ее незаметно препроводили в переулок Янфэн, сказав, что она одна из служанок поместья четырнадцатого брата.

Меня переполняло такое счастье, что я не находила слов, а потому торопливо вскочила и отвесила четырнадцатому принцу земной поклон. Тот бросился останавливать меня. Я уже коснулась лбом пола один раз и собиралась сделать это снова, когда четырнадцатый принц, потянув меня за локоть, заставил подняться и сказал:

– Я сделал это не затем, чтобы заставить тебя мне кланяться.