Раньше Потап несколько раз попытался забить стрелку с Удавом, чтобы поделить территорию и обменяться мнениями, и, получив предварительное согласие, заранее пристреливал либо минировал место предстоящей встречи, как правило в лесу, но «удавы» всякий раз не приезжали под благовидным предлогом. Либо Удав, в миру Сергей Дувалин, обладал сверхъестественным нюхом, либо стучал кто-то из своих.

Потап узнал, что Удав недавно вошел в контакт с Урюком, чтобы помочь ему своими киллерами-гастролерами, чья слава самых изобретательных и неуловимых, отвоеванная в битве с конкурентами, дошла до самой столицы. Было ясно, что Удаву стало тесно в Барнауле, и он решил расширить свою сферу влияния вплоть до столицы.

— Как ты сюда попал? — спросил Потап, снова привстав.

— Пусть это останется моей маленькой тайной, — самодовольно ухмыльнулся Удав. — Только без глупостей, дядя Саня. И сядь, где сидишь. А еще лучше — приляг. Я на вас любовался, когда вы спали, как пара голубков. И даже завидовал, если честно. Такая женщина! Хоть и годится мне в матери. Скидки для таких молокососов, как я, делаешь?

Потап краем глаза определил расстояние до Удава. Прыгнуть, свалить вместе с креслом… Нет, не успеть. Про Удава говорят, что у него реакция хоккейного вратаря. Пацан, насмотревшийся заокеанских боевиков, в банду к себе отобрал точно таких же любителей. И они ведут себя соответственно, копируя героев триллеров — молодых, агрессивных, решивших отвоевать для себя место в жизни. Многие планы своих операций «удавы» передрали с этих фильмов — смотрели их столько раз, что чуть ли не наизусть выучили.

— Только не подумай, что я это специально подстроила, — сказала Полина Потапу, торопливо набрасывая на себя атласный халат. — Я вообще не понимаю, как он сюда попал… И не пугай меня своим пистолетом! — Она снова повысила голос, безуспешно стараясь прикрыть пышную грудь, что невольно отвлекло внимание обоих джентльменов друг от друга.

— Он тебе уже заплатил? — Удав указал пистолетом на Потапа.

— За него заплатили, — ответила она. — Тебе-то, сопляк, что надо? И отвернись, когда женщина, которая в матери тебе годится, одевается!

— Это входит в круг твоих обязанностей — раздеваться при мужиках, — заявил Удав тоном Де Ниро. — А мне еще не приходилось видеть, как ты это делаешь бесплатно… Но если отсосешь у дяди Сани прямо сейчас, я хорошо заплачу. Триста баксов. Нет, лучше подарю тебе жизнь… Благодаря которой ты заработаешь еще больше.

Он явно упивался их унижением.

— Делай, что говорю! — Удав неожиданно, театрально сузив глаза и стиснув зубы, передернул затвор.

Пацан явно тащится от себя и собственной крутизны, отметил про себя Потап и несколько успокоился. А Полина замерла, приоткрыв рот, беспомощно посмотрела на Потапа:

— Ты-то чего молчишь? Ты его знаешь?

Потап сидел неподвижно, в упор глядя на Удава.

— Что уставился? — сказал Удав. — Ну давай, давай… Или у тебя по утрам не стоит?

И Потап подумал, что нечто подобное он уже видел и слышал в каком-то фильме.

— А ты, пялясь на нас, будешь кончать? — огрызнулся он. — Иначе уже не можешь, да? С молодыми не получается?

Сейчас главное было — вывести Удава из себя. И, кажется, это получилось. Тот побелел, пистолет в его руке дрогнул, приподнялся на уровень груди Потапа. Потап не сводил с молокососа своего мертвого взгляда, как если бы тот уже был покойником, которому осталось лишь закрыть глаза, положив на них монетки.

— Черт с тобой, — хрипло выдавил Удав, уже никого из киногангстеров не изображая. — Есть разговор. Пусть она только выйдет. В ванну или еще куда… Но телефон не вздумай трогать!

— Иди, Поля, — сказал Потап, не сводя с Удава глаз. — Говорить нам особенно не о чем, я тебя сам позову.

— Красивая баба, — похвалил Удав, как только Полина удалилась. — Был бы я постарше… — И подмигнул собеседнику. — Ну так что, потолкуем?

— Сначала верни мне мою пушку, — произнес Потап. — У тебя что, своей нет?

Удав вытащил обойму из «беретты», щелкнул затвором, отчего патрон, бывший в стволе, выпал на пол, потом бросил оружие Потапу. Посмотрел на него, словно выжидая. Потап молча взял пистолет, положил рядом. Пожав плечами, Удав достал из кармана «макарова» и проделал ту же операцию. Обе обоймы бросил на стол, точно попав в стоящую там конфетницу.

— В баскетбол люблю играть, — пошутил он.

— Если бы ты, урод, застал меня на ней, живым бы отсюда не ушел, — негромко сказал Потап.

— Ну ты даешь! — рассмеялся Удав. — Так я, может, всю ночь дожидался, когда ты с нее слезешь. Уснул даже, сидя в соседней комнате. Ну ты здоров, дядя Саня! Или, думаешь, не понимаю, когда можно и когда нельзя обозначать свое присутствие? Да ладно, перестань меня гипнотизировать. Дело есть дело.

— Кто тебя сюда прислал?

— А тебя кто? — наклонился в его сторону Удав.

— Депутат? — негромко спросил Потап.

Удав на мгновение, не больше, прикрыл глаза, потом снова открыл. И Потап пожалел, что не успел этим воспользоваться. Мог бы вполне успеть схватить обоймы… Или Удав специально провоцировал его на резкие движения? С другой стороны, не исключено, что здесь есть записывающая аппаратура. Если Соломин подсылает к Полине нужных клиентов, то наверняка проводятся видеосъемки для сбора компромата.

— Твои «удавы» замочили Абрамяна? — осведомился Потап.

— У меня пистолет, и, значит, вопросы задаю я. Это ты натравил своих козлов на Косого, когда он встречал свою гирлу в Домодедове?

— Соломину это тоже знать надо? — сощурился Потап.

— Это я уже от себя интересуюсь, — ответил Удав. — И от имени своих московских корешей, понесших эту невосполнимую утрату… В твоем бы возрасте пора понимать: Урюк такие вещи не прощает. Послезавтра забивают стрелку по этому случаю, слыхал? Или тебя нет в списке приглашенных? — Неожиданно он рассмеялся, подмигнув Потапу. — Расслабься, дед. Ну шлепнут они для приличия пару «быков» у Бурды для компенсации, помирятся и разойдутся. Тебе-то чего расстраиваться?

— Почему у меня спрашиваешь? У тебя же другой разговор ко мне.

— Скоро предстоит большая стирка, большие бабки умные люди будут отмывать в нашем «Редкоземе». Кажется, все уже договорились, как разделить навар. Чтоб все по-честному, и чтоб все при своих интересах. А тут кое-кто забыл уговор: банкиров не трогать. А что получилось?

— Раз договорились, зачем ты тогда Абрамяна шлепнул?

— Кто, я? — вспыхнул Удав. — На пушку берешь? Ты, дядя, говори, да не заговаривайся! Я сейчас сам хочу узнать: кто и за что! Я бы его за яйца повесил и три дня раскачивал!

Не врет, подумал Потап. Или придуряется? Похоже, кто-то третий хочет прижать банки, чтоб взять их под свою «крышу». Только кто?

— Не строй из себя целку, — хмыкнул Потап. — За хорошие бабки ты кого хошь… Хоть мать родную.