— Елена Викторовна, — обратилась я к ней прямо с порога. — У меня дурные новости.

— Что за дурные новости? — она в этот момент как раз завершала подводку глаз и потому посмотрела на меня через зеркало.

— Вашу сестру убили.

— Что? — она раскрыла рот от удивления и медленно, как в кино, повернула голову ко мне. — Как это убили?

— Может быть, это вам покажется грубо и неэстетично, но ей воткнули нож в спину. Смерть наступила мгновенно.

— Боже мой! — Елена закрыла глаза руками, затем убрала их, а по щекам уже катились слезы, напрочь размазывая с таким трудом нанесенную тушь. — Анечка! Боже мой! Вы знаете, кто ее убил?

— Я догадываюсь, что это сделал тот же человек, который до этого расправился с ее шефом Георгием Сякиным. Она вам ничего не говорила об этом?

— Нет. — У Елены, видимо, уже защипало глаза, потому что она поморщилась и полезла за платком. — А должна была?

— Дело в том, что Аня знала, кто убил Георгия. И скорее всего шантажировала убийцу.

— Да, это в ее стиле. Но я ничего не знала об этом, клянусь вам.

— Я верю вам, Лена, — успокоила ее я. — И разговариваю сейчас с вами не потому, что хочу уличить в чем-то. Нет, напротив. Мне нужна ваша помощь.

Красильникова удивленно подняла на меня глаза.

— Да, — кивнула я. — Только вы сейчас в силах помочь мне в поиске и изобличении преступника.

— Я готова. — Елена с трудом сдерживала себя, чтобы не заплакать вновь. — Что надо делать?

— Вам надо выдать себя за Аню. Внешне вы очень похожи на свою сестру. Мы отправим вас в больницу и пустим слух, что Аня не умерла, а якобы тяжело ранена и находится в реанимации без сознания. Убийца должен клюнуть на эту удочку. Он решит, что как только Красильникова выйдет из комы, она расскажет все, что ей известно, и тем самым выдаст злоумышленника.

— И что?

— Вас захотят убить, но мы будем начеку.

— Эй, погоди-ка, — вмешался в разговор Дима. — Насколько я понял, Елена Викторовна должна будет выступить в роли приманки?

— Совершенно верно.

— Но ведь это очень опасно. Лично я против. Ее могут и в самом деле убить. Что, если вы прошляпите?

В ответ я достала из сумочки свое удостоверение и протянула его Лене.

— Я — профессиональный телохранитель, а это — подтверждающий документ. Довериться мне или нет, решать вам.

Она раскрыла корочки и мельком глянула в них.

— Я согласна.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Сделаю все возможное, чтобы оправдать оказанное доверие.

— Это безумство, — высказался Селиванов, но ни я, ни Елена не отреагировали на его слова.

— У тебя телефон есть? — спросила я.

Дима молча и насупленно кивнул, затем указал рукой в дальний угол комнаты. Телефон висел на стене за двустворчатым шкафом.

Для начала я позвонила в «Металл-С». Трубку никто не снял. Либо Костя уже ушел оттуда, либо просто осторожничал. Понадеявшись на первое, тем более, что времени у него было достаточно для того, чтобы завершить обыск в офисе, я набрала номер следователя Калугина.

Он снял трубку после первого же гудка.

— Игорь, у меня к тебе новая просьба, — без предисловий сказала я.

Он узнал меня сразу.

— Выкладывай.

— Сегодня убили Красильникову, — выдала я.

— Твою мать, — ругнулся он. — Ставридов будет в бешенстве. От тебя никогда не дождешься хороших новостей.

— Не торопись с выводами и выслушай до конца. Она знала, кто отравил Сякина, но решила наварить немного деньжат при помощи шантажа. Хорошего, как видишь, из этого ничего не вышло. Но суть в другом. У Ани есть сестра. Они здорово похожи друг на друга, Игорь. Я только что пообщалась с ней, и она согласна выдать себя за Аню.

— Для чего? — встрял в мой монолог с вопросом Калугин.

— Для приманки, Игорь, для приманки. Надо положить Елену, так зовут сестру, в реанимацию и сказать, что это Аня и есть шанс спасти ее. Ты понимаешь, куда я клоню?

— А ты понимаешь, как это опасно?

— Под мою ответственность.

— Ставридов с тебя шкуру сдерет, — пообещал Калугин. — Он и так зуб на тебя точит.

— Пусть точит, — отмахнулась я. — Ты же прикроешь меня.

— Постараюсь, — традиционно ответил Игорь.

— Мы поймаем убийцу. Клянусь тебе, поймаем.

— Ладно. Что конкретно требуется от меня? — в голосе Калугина наконец-то послышалась решимость.

— Подготовь Ставридова — раз, договорись с докторами из реанимации — два и пусти слух — три.

— Как это «пусти слух»?

— Через средства массовой информации. Пусть об этом напишут в газетах, объявят по радио и телевидению. Сумеешь? — я не сомневалась в его ответе.

— Постараюсь.

— И приезжай сам за Леной.

— Диктуй адрес.

Вот это уже разговор. Вот это я понимаю. Специалист.

Я продиктовала ему адрес Селиванова, и Игорь пообещал, что, как только все будет готово, он прибудет.

Не прощаясь, я повесила трубку.

— Колесо закрутилось, — объявила я Красильниковой-младшей. — Не хочу вас пугать, но назад теперь хода нет.

— И не надо, — ответила она. — Я принимаю решение только раз.

Молодец! Впрочем, как она недавно сказала, ее жизнь — это теперь моя головная боль. Но не сейчас еще. Опасность возникнет только тогда, когда пущенный нами слух дойдет до ушей убийцы. Радио, газеты, телевидение — это все, конечно, очень хорошо, но я не могла отказать себе в удовольствии закинуть «утку» в некоторые уши.

Я снова сняла трубку. Набрала номер Нежельской.

— Слушаю, — откликнулась она на том конце провода.

— Здравствуйте, Света, — начала я вежливо. — Это Женя Охотникова вас беспокоит. Что же вы так быстро уехали с похорон? И на поминки не остались.

— Мне стало не по себе, — ответила она. — Голова разболелась.

— Прошла? — участливо спросила я.

— Что?

— Я говорю, голова прошла?

— Да, спасибо. Я выпила таблетку, и мне полегчало.

— Отлично, — порадовалась за нее я и тут же подпустила в голос печальных ноток. — Жаль, таблетка не всем может помочь.

— Что вы имеете в виду?

— Вы не слышали, какое несчастье случилось с Красильниковой Аней?

На том конце повисла пятисекундная пауза, а затем Нежельская спросила:

— Что с ней?

— Ей воткнули нож в спину. Подозреваю, бедняжка слишком много знала.