— Нет, что вы. То дело прошлое. К вам претензий у меня нет. Гадюкину я уволил. Посконникова тоже. А с вами я бы хотел продолжить сотрудничество.

— Хотите узнать, по какой цене я теперь буду продавать вам макры? — спрашивает Коля Воробей.

— Да.

— Ни по какой.

— Почему? Гадюкина запретила?

— Гадюкина… Гадюкина — никто, — веско отвечает Воробей, — Но за Гадюкиной стоит князь Мышкин. А Мышкину отказать очень трудно. Почти невозможно…

Вот, значит, кто ей покровительствует. Некий Мышкин… князь… а, кстати, его фамилия упоминалась… буквально вчера… до, точно. Баба Нюка вчера говорила, что согласна отдать Белкину любому клану, лишь бы не Мышкину… у-у, какой нехороший Мышкин… любопытно, он занимает какую-то высокую государственную должность?

— …а Мышкин, — продолжает Воробей, будто подслушав мои мысли, — Кормилец наш… наш министр внутренних дел… крышует всю каторгу… добыча макров вся под ним.

А вот и ответ, кто такой Мышкин. Капец, это не просто очень серьезная фигура. Это фигурище. Возможно даже, вторая после императора. Вот это я влез. Вот это, называется, не повезло. В принципе, на этом можно сворачивать любые переговоры и любые попытки реанимировать фабрику. Против людей подобного уровня, как правило, приемов не существует… разве только… одно пока не понятно, зачем Воробей мне все это рассказывает?

— У вас есть какой-то вариант? — уточняю осторожно.

— А вы, Кротовский, в корень зрите, — усмехается Воробей, — Возможно, что и есть.

— Подозреваю, ваш вариант мне не сильно понравится…

— Это уж вам судить, Кротовский. Несильно вам понравится мой вариант или сильно не понравится.

— Я весь — внимание.

— Мышкин передал негласный приказ, цитирую: «…чтоб ни одна компания… ни в Петербурге, ни за его пределами, не смела поставлять макры на фабрику Кротовскому…»

— Звучит вполне однозначно. И каков же выход?

— Выход в том, что вам не запретили покупать макры у частных лиц.

— А разве частные лица имеют право торговать макрами?

— Не имеют.

— Тогда какой же это выход, раз частные лица исходно не имеют такого права?

— За пределами Российской империи могут, — не очень понятно объясняет Воробей.

— Я, конечно, дьявольски рад, что сфера влияния князя Мышкина не распространяется за пределы империи. Но что же мне, в Америку за макрами ехать?

— Ну зачем же в Америку. На Изнанке граница империи проходит в нескольких километрах от линии фортов и острогов.

От оно что… картинка начинает складываться. В нескольких километрах от моего магуча расположен острог, где каторжане добывают макры. В сущности, этот острог уже находится на «изнанской» границе империи. Далее идут дикие земли Изнанки. Эти земли уже ничьи. Туда ходят на свой страх и риск охотники, но власть империи на те месте уже не распространяется.

— Я так понимаю, мне не стоит любопытствовать, откуда у частного лица могут взяться растительные макры.

— Ой, да, натурально, Кротовский, — радостно соглашается Воробей, — Лучше не спрашивайте. Частное лицо такому вопросу не обрадуется.

— И почем мне обойдутся такие макры?

— По рублю за штуку, — скромно сообщает Воробей, — И сразу скажу, торговаться не надо. Считайте это доплатой за риск.

Вот это он, блин, загнул, гаденыш. Усмехаюсь. Беру чашку, принесенную мордоворотом, отхлебываю обжигающий кофе. Ставлю чашку на блюдечко. Сильно, гаденыш, загнул. Краденые макры втюхивает по двойной цене. И ведь наверняка в курсе, что деваться мне некуда. Знает, что куплю… даже неликвид четвертого сорта куплю…

Учитывая, что готовый накопитель фабрика сбывает по рубль восемьдесят, говорить о прибылях уже не приходится. Тут бы в ноль выйти. Но я обязан поставлять в МВД минимальный объем, чтобы фабрику не отобрали.

— Ну хорошо. Как будет проходит сделка?

— А вы молодец, Кротовский. Нюни не распускаете, — похвалил меня Коля Воробей и выложил на стол знакомый мне свиток портального прыжка… разве только координаты там указаны другие, — Портанетесь на Изнанку по этому свитку. Там встретитесь с человеком. Отдадите человеку тысячу рублей. Человек передаст вам тысячу макров.

Я протягиваю руку, чтобы взять свиток, но Коля мне свиток в руки не дает.

— Пардоньте, Кротовский. Свиток стоит пятьдесят рублей.

И на этом меня Воробей нагревает. Я-то знаю, что свиток стоит десятку. Плюс четыре процента к сумме сделки на ровном месте. Молодец… Коля… вздыхаю, лезу в карман. Не зря сегодня снял деньги в банке. Отсчитываю пять червонцев. Кладу на стол. Забираю свиток.

— Когда?

— Сегодня. В восемь вечера.

— Договорились. Благодарю за кофе, — уже поднявшись из кресла, решаю уточнить, — А Гадюкина меня и вправду заказала?

— Вообще-то хотела… но передумала. Уж очень она на тебя зла, Кротовский…

Мистер «невесомые пальчики» тем же путем проводил меня наружу. Я без приключений дошел до остановки. Успел как раз к трамваю, делающему круговой разворот в конечной точке маршрута. Пока ехал, пытался осмыслить, во что я на этот раз ввязываюсь.

Незаконная торговля макрами — деяние несомненно уголовно наказуемое. Попадаться с ними нельзя. Если попадусь, князь Мышкин лично проследит, чтобы мне впаяли максимальный срок. С другой стороны, это ж не наркотики какие. Они имеют открытое бытовое применение.

Главное, протащить их с Изнанки. А здесь на Лицевой стороне никому не будет дела, как они ко мне попали. Даже налоговая придираться не станет. Я смотрел отчетность. Фабрика платит только вмененные налоги. Об эндээсах здесь пока слыхом не слыхивали.

Не доехав до магуча пару остановок, выхожу, забегаю в банк и снимаю тысячу рублей. «Котлету» с червонцами бережно укладываю во внутренний карман. Еще вчера я считал, что на счету большая сумма… но все идет к тому, что оплачивать комнаты в доходном доме мне не по карману.

На центральных улицах Петербурга, надеюсь, на гоп-стоп меня брать никто не будет. Две остановки до магуча прохожу пешком.

В магучевском особняке прохладно, тихо и никакого движения. Все нормальные студенты сидят на Изнанке в крепости на лекционных занятиях. Один я имею освобождение от дурацких лекций… надо будет не забыть прочитать Белкинские конспекты.

В момент перехода с Лицевого мира на мир Изнанки уже привычно задерживаюсь в промежуточном пространстве межмирья. Крот не показывается, но я и не пытаюсь его призывать. Ни к чему приставать к первопредку без крайней нужды. Я продолжаю попытки освоиться здесь, и у меня получается все лучше.

Прежде, чем меня выкинуло, по субъективным ощущениям провел здесь