упрямством, немного неловкости и в то же время напористость.

Мужчина помотал головой.

Я нахмурилась.

Он поднял руку и сделал непонятный мне жест.

До меня дошло не сразу.

Он не говорит.

Поэтому в тот раз вместо того, чтобы перебить герцога, он положил ему руку на плечо.

Я ведь даже имени его не знаю. Но он определенно не глухой.

— Простите… — отчего-то извинилась.

Берримор-младший снова коротко мотнул головой и даже махнул рукой, протягивая мне открытый блокнот с лиственно-зеленой обложкой.

«Леди, я прошу прощения за своего младшего брата и отца».

— Все в порядке, — пожала плечами.

Конфликт уже решен, в любом случае я уже получила все, что хотела.

Мужчина позволил себе слабо улыбнуться, его глаза сверкнули, он вытащил из кармана карандаш и склонился над блокнотом. Через мгновение он уже протягивал мне ответ.

«Я рад. Если вам будет нужна моя помощь, можете обращаться. Меня зовут Джастин Берримор».

Улыбнулась.

Очень мило выглядел этот юноша в своей неловкости. Она ему даже шла. Как дорогой парфюм, лишь добавляла очарования. Мальчишеской харизмы.

— Рада знакомству, сэр Джастин. Я — Флоренс Винтер. Благодарю вас, но мне ничего не нужно.

Джастин поджал губы. Выглядел он как расстроенный крольчонок. Это слишком для моего сердечка.

Мое решение его явно не обрадовало.

Но мне не нужна его помощь. Если герцог узнает, то ничем хорошим подобное не кончится. Еще обвинит меня в совращении своего сына. Я, поди, и так виновна перед всеми его предками за то, что заставила его извиниться и грех мой смоет только пролитая кровь.

Отринь отца и имя измени…

Вспомнился сюжет «Ромео и Джульетты».

В руку ткнулся край блокнота и вырвал меня из раздумий.

«Но я все равно чувствую себя виноватым. Я недоглядел, и мой брат позволил себе недостойное поведение. Обещаю, что подобного больше не произойдет. Скотт еще у меня свое получит, не сомневайтесь!».

Джастин посмотрел твердо, настойчиво кивнул.

У меня вырвался смешок.

Хотелось поглядеть, как он будет воспитывать младшенького. Учитывая то, что они уже почти одного роста и одной комплекции и то, что Джастин даже ни капельки не выглядел угрожающе.

Ну какой славный мальчик. Хотела погладить его по голове. И как только у герцога родился такой замечательный сын? Они точно родственники?

— Хорошо! Я не сомневаюсь в вас! Но мне правда ничего не нужно.

Джастин снова склонился над блокнотом и что-то застрочил.

— Сестра?

— Томас! Ты закончил? Все хорошо?

Томас вышел из лазарета, с опаской поглядывая на сына герцога.

— Да. Поехали уже домой, побыстрее.

— Ладно-ладно…

Растрепала волосы братишки, отчего он смущенно скуксился и отвернулся.

Да, ты уже большой и взрослый, куда нам такие нежности.

— Леди, — виконт Стерлинг вышел следом за Томасом. — Я продезинфицировал раны и наложил повязки. Их нужно будет поменять утром. Если хотите, я могу…

— Флор! Я устал! — Томас потянул меня за руку.

Что вдруг на него нашло? Раньше он домой не торопился.

— Благодарю вас, виконт. Я сама сменю брату повязки или найду лекаря. Мы поспешим, — благодарно улыбнулась.

Все же, он не обязан был помогать мне и Томасу.

Еще тогда, в кабинете директора, его слова придали мне уверенности, что хоть кто-то был на моей стороне.

— До свидания, сэр Джастин, виконт Стерлинг… — успела проговорить я через плечо, пока Томас упрямо вел меня прочь по коридору. Ему словно не нравилось, что меня окружили вниманием эти мужчины. Что это — братская ревность? Как мило-о-о…

— Идем уже, сестра…

Джастин растерянно смотрел вслед, зажав в руках свой блокнот с зеленой обложкой.

Погода стояла на улице прекрасная.

Я с улыбкой втянула в легкие свежий воздух.

Климат столицы был лучше нашей провинции. Здесь и теплее, и влажность выше. Деревья еще не тронуты золотом, а небо лазурно-синее, без единого намека на тучи и грозы. Осень до этих краев еще не успела добраться.

Отдать мне свой чемодан Том наотрез отказался. Не женское это дело, видимо, багаж носить, даже если это вещи брата.

Только подойдя к воротам, меня наконец проняло, что об экипаже я не позаботилась.

И как мы уедем?

Я ведь сюда минут двадцать из города ехала. Не пешком же идти.

Снова к директору? Требовать карету?

Покусала губу.

Наверное, сам бог услышал мои молитву, потому как экипаж нарисовался на горизонте довольно быстро. Колеса остановились, и кучер споро спрыгнул с козел, открыл дверцу и даже разложил маленькие складные ступеньки.

Может быть — это у меня суперспособность такая? Все желания исполнять? Нет, не может быть. Тогда бы наша с Джеймсом помолвка давным-давно бы уже была расторгнута.

Эмблема на двери мне показалась смутно знакомой, но, как бы не старалась я напрячь память, вспомнить, где же я видела этого крылатого льва, объятого пламенем и держащего розу в зубах, так и не сумела.

Едва сделала шаг вперед, как мимо прошел блондин в белом камзоле и сел в эту самую карету.

— Стойте! — это был шанс. Если не сейчас, кто знает, когда еще мы уедем.

Мужчина обернулся не сразу, словно сначала не понял, что к нему обращаются. Удивление в его серых за стеклами очков было неподдельным.

Я вцепилась в ручку двери кареты, не давая настырному лакею ее закрыть и широко улыбнулась, тщетно уповая на то, что улыбка моя не казалась хищным оскалом:

— Будьте так любезны, подвезите леди и ребенка до города! Вы же не изверг какой, а порядочный джентльмен!

Ну вот, ничего личного, но блондинчик, попробуй теперь мне отказать. Сразу станешь непорядочным неджентельменом!

Наглость — второе счастье, вот мой девиз!

Лакей уставился на меня в немом шоке. Хозяин же его сначала прифигел, но быстро отошел и тихо рассмеялся:

— Прошу, миледи.

Есть!

Значит, нам по пути!

Церемониться не стала и быстро залезла внутрь, располагаясь с удобством на мягких подушках сиденья экипажа. Провела рукой, какая на удивление мягкая ткань! С таким комфортом и лоском я бы не отказалась от длительных поездок в этой банке на колесах, из-за тряски которой меня все время мутило.

Оглянулась на отчего-то вдруг побледневшего Томаса, уставившегося на мужчину.

— Чего стоишь? Залезай! — поторопила брата.

Вдруг этот напыщенный экземпляр мужского рода передумает. Но тот с любопытством продолжал меня разглядывать.

Пусть делает, что хочет. Мы лишь попутчики, как встретились, так и разойдемся. В жизни такое постоянно, сколько случайных людей мы встречаем в своей жизни, и даже не помним ни их лиц, ни имен…

Стыдно мне за себя не было.

Брат широко расширил глаза и молча смотрел на меня, посылая взглядом непонятные