Я лез на стены от собственного бессилия, но пока она душой и телом не примет тот факт, что я ей нужен, вместо того, чтобы отталкивать, я не смогу к ней приблизиться, как бы сильно этого не хотел.

Волчья напасть будь она проклята. Когда девушка рядом, нас тянет друг к другу, как магнитом, противостоять которому мы оба не в силах. Стоит ей уйти на расстояние и желать того, чтобы я был как можно дальше, так и будет. Таков непреложный закон.

— Хантер, — снова услышал знакомый голос и обернулся. — Господь всемогущий, что за погром ты тут устроил? — Миранда охнула и приблизилась.

— Что ты здесь делаешь? — прорычал в ответ.

Буквально недавно между нами состоялся разговор, и она снова рядом. Эта тупая идиотка совсем ничего не понимала, и мне больше ничего не оставалось, кроме как:

— Проваливай, — угрожающий рык отдал болезненной вибрацией в горле.

— Хантер, — она подняла ладони, будто сдавалась. — Я просто пришла помочь. Я же вижу твое состояние.

Она наклонилась, чтобы поднять разбитую посуду. Я приблизился быстро, схватил ее за плечо и рывком поднял на ноги.

— Пошла вон отсюда, — и это было последнее предупреждение.

— Позволь помочь тебе… Позволь, — ее мягкий стон только усилил мою ярость, а ладонь, поглаживающая плечи, спровоцировала на еще большую неприязнь.

— Ты прекрасно слышала меня, Миранда. Убирайся.

И как только я произнес это, в груди скрутило так резко и сильно, что я согнулся. Унять боль было практически невозможно.

Это Бэкка.

Ее яркий крик о помощи, словно молния пронзила меня. Она была чертовски сильно напугана в этом момент, и я был ей нужен.

Нужен так сильно, что не смог справиться даже с физической болью, которая ударами снова и снова толкала меня к ней.

Взревев так, что Миранда рядом закрыла уши, бросился к машине.

Гнал, как сумасшедший. Уже на подъезде к городу знал, где она.

Обхватив шею, он удерживал ее в ловушке, не давая отступить. Он запугал ее так, что она дышала коротко и часто.

Когда выскочил из машины, уже не разбирал дороги. Просто бежал к ней.

— Хантер, — едва уловимый шепот острым лезвием полоснул по слуху.

— Томас, — крикнул громко, привлекая его внимание.

Почему этот ублюдок до сих пор не почувствовал моего присутствия?

И лишь по мере приближения понял, что от него разит чемерицей. Проклятая трава может перебить любой запах, в том числе и притупить обоняние волка.

Вот почему я не учуял его.

Вот почему этот идиот даже не обратил на меня внимание.

Значит, он все это время был в городе? Все это время он был у меня под носом.

— Я убью тебя, — крикнул со всей силы.

Он испуганно отступил и, развернувшись, бросился в чащу леса.

— Ты в порядке? Он не причинил тебе боль? — она молча подняла на меня взгляд. Отшатнулся, глядя в бездонные глаза. В них страх, боль, ужас, смешанный с огромным интересом. Интерес? Серьезно? Она должна была забиться в угол и судорожно трястись, а не смотреть так, словно ей жаль, что я упустил его.

— Да… да, — она тряхнула головой. — Все хорошо.

— Томас, — развернулся медленно в сторону леса. — Я найду тебя и выпотрошу, как игрушку, сучье отродье.

Быстрым шагом направился в лес, оскалившись. Я видел, в каком направлении он убежал. Я быстрее, я ловчее, я альфа… Я вожак, твою мать. Никто не смеет трогать то, что дорого мне.

Зверь метался внутри меня, и теперь я мог дать выход этой силе.

Ускорился и перешел на бег, схлынув на ходу. Тряпки рвались на мелкие куски, когда тело перестраивалось.

Быть волком сложнее… Совладать с инстинктами практически невозможно.

Вожак в моей крови требовал мести. Требовал мяса… крови. Я сдерживал его, как мог. Бежал вперед, слыша ее просьбу остановиться. Она бежала за мной. Падала, встала и снова бежала, крича и требуя вернуться. Но я не мог. Я бежал, сшибая на пути мелкие деревца и срывая когтями кору с мощных еловых стволов.

— Томас, — прорычал громко, принюхиваясь. Старался уловить его запах, но не мог. Поганая чемерица обволокла слизистую.

И сейчас, стоя в лесу, уже был уверен в том, что он снова сбежал. Маленький поганец снова ушел от моей расправы. Но я найду его. Так или иначе, он окажется передо мной и ответит за все свои поступки.

— Хантер, — она кричала и была совсем близко, а через несколько минут и вовсе оказалась в поле моего зрения.

Я стоял спиной к ней и не решался повернуться. Она видела меня истинного, но не при таких обстоятельствах. Я слышал ее дыхание и против воли подстраивался под него, дыша с ней в одном ритме. Грудная клетка вздымалась от глубоких вдохов, а сладкий аромат туманил голову.

— Он ушел, Хантер, — уверенный голос, и в нем не было ни капли сомнения в том, что она принимает меня таким, какой я есть. И я повернулся.

Бэкка смотрела уверенно, подняв голову. Хватило пары шагов, чтобы в одно мгновение оказаться перед ней. Девушка даже не доставала мне до плеча, и ей пришлось задрать подбородок, чтобы наши взгляды встретились, и внешний мир перестал существовать.

Закрыл глаза, прислушиваясь к стуку ее сердца. Он успокаивал, и сила волка угасала, концентрируясь в груди одним мощным импульсом.

— Хантер? — вновь позвала она, и я открыл глаза. — Ты… голый.

— Боже, Эванс, — простонал в ответ. — Это единственное, что тебя волнует сейчас?

— Он ушел. Нам его не догнать, и со мной все в порядке, — кивнула она, будто это не ее несколько минут назад держали за горло, придавив к машине.

— Как ты?

— Нормально. Больше всего на свете я сейчас хочу оказаться дома и что-нибудь выпить, а потом подумать над словами, которые он повторял снова и снова.

— Что за слова? — я напрягся.

Томас умудрился еще и поговорить с девушкой?

— Он преследовал меня в лесу… Догнал уже у самой машины. А потом снова и снова велел убираться из города.

— Ты уверена? — я не поверил собственным ушам.

— Нет, знаешь ли, мне, блядь, показалось под страхом неминуемой смерти, что этот ненормальный гнал меня из города, — сорвалась она, раздраженно взмахнув руками.

И вот теперь я действительно ни хрена не понимал.

Нужно поговорить с Бобби. Рассказать ему все, и вместе решить, что делать дальше. Но сначала… нужно найти какие-нибудь штаны.

Сняла куртку и отдала Бейкеру, чтобы тот прикрылся, а сама подогнала машину чуть ближе и пересела на пассажирское сиденье. Руки не слушались, и вести спокойно я явно не смогла бы. И причина не в панике или страхе, а в том, что рядом сидел абсолютно обнаженный Хантер Бейкер, оборотень, перед которым я устоять не могу.