Максим изобразил на лице некое подобие улыбки, в которой, однако, не было ничего от юмора.

– Может быть, – сдержанно проговорил он. – Но я охотнее бы поверил в то, что убийца – Волин. Или Сухова. Или странный тьютор со своим молчаливым помощником.

Несколько секунд Ирина молчала, глядя на влажный, жутковатый лес, затем разомкнула губы и тихо произнесла:

– Я хочу поговорить с профессором Мезенцевым.

– Я пойду с тобой, – тут же откликнулся Максим.

Ирина взглянула на него сумрачными глазами и медленно покачала головой:

– Нет. Ты подождешь меня в коридоре.

Впустив Ирину в свой номер, Мезенцев поспешно спрятал что-то в карман пиджака. Но Ирина успела разглядеть плоскую алюминиевую фляжку.

– Простите, я не ждал гостей, – с нервной улыбкой заявил профессор, подозрительно глядя на Ирину сквозь мерцающие стекла очков. – Чем обязан?

Ирине нужен был повод, чтобы прикоснуться к Мезенцеву, однако внезапно она решила, что не стоит тратить время на выжидание и подыскивание подходящего момента. Красивой женщине мужчина простит все, что угодно, а она ведь красивая женщина.

Рассудив так, Ирина просто подняла руку и провела пальцами по щеке профессора. Успела увидеть, как удивленно вытянулось его лицо, а затем перед ее глазами вспыхнуло, и она потеряла сознание…

Аскольд Мезенцев спал до полудня. Он лег спать в три часа ночи, один и в трезвом состоянии.

Проснувшись, Мезенцев прошлепал на кухню, сделал себе кофе и отправился с чашкой кофе на балкон, где его ждал удобный плетеный стул с мягкими подлокотниками.

Мезенцев окончил факультет биологии двадцать лет назад. Года три пытался стать успешным бизнесменом и даже неплохо продвинулся на данном поприще, но после одного неприятного инцидента решил, что спокойная жизнь подходит ему гораздо больше.

Он вернулся на кафедру, защитил кандидатскую, через шесть лет – докторскую, а спустя еще три года стал профессором. Теперь Аскольд спал до полудня, работал по три-четыре часа в день, время от времени пописывал статьи в научные журналы, а в остальное время неплохо развлекался.

Семьи у Мезенцева не было, поэтому, зарабатывая немного, он был вполне доволен жизнью. Главное, что хватало на вино и коньяк, остальное было неважно.

Однако недели две назад в жизни профессора Мезенцева произошли большие перемены. Очередная пассия профессора, рыжеволосая аспирантка со звучной фамилией Хрусталева, назанимала у друзей Мезенцева денег – якобы под его поручительство, а потом исчезла с деньгами в неизвестном направлении.

Друзья профессора, милые и добрые, превратились в злобных, занудливых кредиторов. Когда Мезенцев выяснил, что для того, чтобы рассчитаться с долгами, ему придется продать свою квартиру, он впал в депрессию и ударился в запой.

Сегодня был третий день, как он вышел из запоя. Выпив только кофе, профессор оделся поприличнее, нацепил на шею галстук и отправился в офис своего бывшего однокашника, ныне возглавляющего крупную фирму.

Тот встретил Мезенцева с распростертыми объятиями.

– Аскольд, тебе нужна работа? Нет проблем! Будешь заниматься программой «Экология».

– Когда можно приступить? – смущенно поинтересовался профессор Мезенцев.

– Да прямо сейчас! Твой кабинет – прямо по коридору, до конца и налево. Через неделю поедешь на конференцию и выступишь с докладом.

– Конференция? – удивился Мезенцев.

Начальник кивнул:

– Да. У тебя же есть научный авторитет, и я намерен использовать его для процветания фирмы. Думаю, вместе мы свернем горы!

На четвертый день работы Мезенцев пришел в кабинет начальника и положил ему на стол папку с документами, заявив:

– Егор, я так не могу.

Бывший однокашник воззрился на Мезенцева удивленно.

– Чего не можешь? – не понял он.

– Все это… – Мезенцев кивнул подбородком на папку. – Все это просто чудовищно! Официально работы по строительству очистных сооружений подходят к концу, а на самом деле даже и не начаты!

Начальник усмехнулся:

– Вот оно что. Аскольд, дружище, не принимай подобные мелочи близко к сердцу. Я ведь взял тебя на работу, потому что ты такой же беспринципный сукин сын, как и я. Не заставляй меня жалеть о своем решении. Ты подготовишь отчет и выступишь на конференции. Мне нужен твой авторитет, Аскольд.

– Но я…

– Ты сделаешь это! – холодно и твердо проговорил начальник.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Мезенцев отвел взгляд первым.

– Ладно, – сказал он. – Пусть будет, как ты хочешь.

– Вот и славно, – расплылся в улыбке начальник. – И мой тебе совет: завязывай с выпивкой. В штате компании не место алкоголикам.

Выходя из офиса, Мезенцев столкнулся с одной из своих бывших студенток.

– Аскольд Витальевич? – удивилась та. – Что вы тут делаете?

– Да вот, – с усмешкой ответил Мезенцев, – только что продал душу дьяволу.

Девушка улыбнулась:

– Надеюсь, сделка была выгодной?

Мезенцев хмыкнул:

– Еще бы. До сегодняшнего дня я был бездомным, а теперь могу претендовать на теплое местечко в таунхаусе, расположенном в аду.

* * *

– Что с вами? Вам плохо?

Ирина моргнула. Туман у нее перед глазами рассеялся, и она изумленно воззрилась на профессора Мезенцева.

– Как вы себя чувствуете? – снова спросил профессор.

Только сейчас Ирина поняла, что он держит ее за руку.

– Спа… спасибо, хорошо. Просто голова закружилась.

Мезенцев приложил ладонь к ее прохладному, покрытому испариной лбу.

– Чем вы болеете? – задал он неожиданный вопрос.

– Ничем.

– Ложь, – спокойно проговорил Мезенцев, внимательно глядя ей в глаза. – Это ведь с вами не в первый раз, верно?

– Послушайте, профессор… – Ирина высвободила руку. – Спасибо за заботу, но со мной все хорошо.

– И снова ложь, – невозмутимо сказал Мезенцев. – У вас не просто обморок был. Вы что-то видели.

– Я?

– Да, вы. Что вы видели? И почему смотрели на меня с таким изумлением?

– Да ничего я не видела! – начала раздражаться Ирина.

– Тогда откуда вы знаете, что я так сказал?

– Что сказали? – не поняла Ирина.

– Про таунхаус, расположенный в аду.

Глаза Ирины широко распахнулись.

– Я… не понимаю…

– Я тоже, – оборвал ее Мезенцев. – Вы были в отключке секунд десять. А перед тем как очнуться, прошептали про таунхаус.