— Не хочу, — отрезала она.

— У тебя кто-то есть? — настороженно поинтересовался Лешик, и Натка представила, как от ревности потемнели его серые, глубоко посаженные глаза и заходили желваки на пухлых щеках.

— Это у тебя есть, — фыркнула Натка. — Жена с гепатитом.

— Энцефалитом, — строго поправил Лешик.

— Мне плевать. Главное, что у меня этой гадости нет. Только свистну, и от женихов отбоя не будет!

— Вот об этом я и хотел поговорить! — завопил Лешик и что-то разбил, Натка надеялась, что случайно, хотя, скорее всего, это было началом «серьезного разговора».

— Леш, не звони мне больше, — попросила она, чувствуя, что ни его голос, ни истерика ее не заводят.

— Кто он?! — прохрипел Лешик.

У Натки с фантазией было туго, поэтому она ляпнула первое, что пришло в голову. В этот момент в кабинет вошел шеф со своим знакомым — высоким брюнетом, и Натка, поймав на себе заинтересованный взгляд брюнета, шепнула, прикрыв трубку рукой:

— Приятель моего начальника. Не тебе чета.

Лешик разразился канонадой брани и грохотом бьющегося стекла, но Натка, не став выслушивать его до конца, бросила трубку.

Она во все глаза уставилась на красавчика, который пришел с начальником. Это было, наверное, неприлично, но красавчик ответил ей тем же, и, пока шеф беседовал о чем-то с Марией Ивановной, они пожирали друг друга глазами…

«Вот бы мне такого», — думала Натка, понимая прекрасно, что «такой» наверняка давно и безнадежно женат и для «такого» она будет очередной игрушкой на месяц-два — не больше, не глубже и не серьезнее…

Она почти забыла о нем к концу рабочего дня, но он поджидал ее на крыльце.

— Натали? — подошел он к опешившей Натке.

— Ната вообще-то, — покраснела она.

— Значит, Лев Петрович мне не соврал.

Лев Петрович был Наткиным шефом и мог запросто переврать имена своих подчиненных. Без запинки он выговаривал только «Марьиванна» и то потому, что та была главным бухгалтером.

— Надо же… — пробормотала Натка, имея в виду осведомленность Льва Петровича.

— Меня зовут Влад, — представился брюнет. — И я хочу задать вам глупый вопрос. Что вы делаете сегодня вечером?

Прежде чем ответить, Натка глазами просканировала его руки. Обручального кольца не было.

— Даже не знаю, — сказала она, лихорадочно вспоминая, что Сенька сегодня ночует у Лены. — Пока не определилась…

Впрочем, если бы обручальное кольцо было, она все равно бы так сказала. А Сеньку отправила бы ночевать к Лене…

Такие глаза не каждый день встречаются. «Как омут», — пишут о подобных в книжках.

Влад фамильярно взял ее под руку и повел к машине, показавшейся Натке верхом богатства и совершенства.

— Зато я определился, — подмигнул он, помогая ей сесть.

В салоне пахло кожей, сандалом и дорогим табаком. Натка на секунду закрыла глаза…

Это мне за то, что я «огурца» послала, подумала она. Где-то она слышала выражение, что когда одна дверь закрывается, другая обязательно открывается.

А еще есть поговорка — «свято место пусто не бывает». Она нравилась Натке больше. Ей даже захотелось немедленно сказать ее Лешику. У него на этом месте жена с энцефалитом, а у нее…

Влад.

Вечер прошел волшебно.

Не в дорогом ресторане, правда, а дома у Влада, с одной-единственной бутылкой сухого вина, но за этой скудностью закуски и выпивки Натка увидела замечательно правильный образ жизни и щедрость души.

Апартаменты произвели на нее ошеломляющее впечатление, а когда Влад пригласил ее на террасу, голова и вовсе кругом пошла, будто выпила она не пару бокалов легкого сухого вина, а пару бутылок…

Триумф вечера состоялся у ее подъезда, где ее караулил Лешик с невнятным букетом. У Натки хватило ума в первый вечер «держать марку» и не остаться ночевать у Влада. Он, впрочем, как благородный и правильный человек, не очень настаивал. Галантно довез ее до подъезда, а там — Лешик с потрепанными ирисами.

— Ой! — испугалась Натка и нырнула обратно в машину.

— Твой, что ли? — догадался Влад.

— Нет-нет, просто докапывается! — замахала она руками.

Влад подошел к Лешику, забрал у него букет, понюхал, потом взял «огурца» за шиворот и придал ему направление движения легким толчком.

— Слышь, покемон, забудь этот адрес. — Влад сопроводил свои действия только одной репликой.

Лешик, очевидно, ничего не понял, так как и Натку-то толком не видел, но адрес забыл…

Звонил, правда, регулярно, плакался:

— Меня возле твоего дома какой-то бугай на танке жестоко избил. Твой?

Натка бросала трубку, у нее пропал почему-то интерес объяснять Лешику, что «свято место пусто не бывает». Она вдруг почувствовала, что Лешик недостоин ее оправданий, он жалок, смешон, мелочен — и это было какое-то новое, возвышающее ее в собственных глазах чувство.

На столе у нее стоял букет ирисов, принесенный Лешиком, но отвоеванный и подаренный Владом.

Оставался только один вопрос, на который Натка никак не могла найти подходящий ответ — почему такой мачо, такой подарок судьбы до сих пор один? Ну, понятно — развелся, обычное дело, — но Натка-то, конечно, знала, что за подобными «призами» идет ежеминутная, ежечасная, ежедневная женская охота. Их отлавливают еще до того, как им приходит мысль развестись, вернее даже, им эту мысль внедряют любыми путями — гипнозом, угрозами, шантажом, интригами, ласками…

На таких, как Влад, расставлены силки и капканы, и не попасться в них практически невозможно, если только он…

Тут Натка особенно сильно всегда задумывалась, потому что вариантов было всего два, но и они никуда не годились.

Первый — если подарок судьбы импотент. Но с такой квартирой, тремя машинами и, как ни крути, внешностью это не имеет значения. И потом, импотентом Влад не был, Натка точно знала, потому что «держать марку» перестала уже на втором свидании.

Второй — этот «бриллиант» долго мог оставаться без женщины, если был… геем. Но сей вариант тоже не подходил. Натка помнила, какими взглядами они схлестнулись при первой встрече, какой напор и скорость развил Влад, чтобы оказаться с ней в своем роскошном пентхаусе…

Оставался третий вариант, и он больше всего нравился Натке — Влад был настолько порядочным, цельным и интеллигентным человеком, что его всякими там женскими штучками не зацепишь и не проведешь. Он ждал свою единственную любовь, и этой любовью — с первого взгляда, между прочим, — оказалась она.

Натка еще немного посмотрела на кружащийся от невероятного счастья потолок, встала и пошла в ванную. Вообще-то она должна прийти к Владику уже давно — они договорились, что он пойдет в душ первым, а она к нему потом присоединится, — но Натке так приятно было осознавать, что он ждет ее, сгорая от нетерпения и замирая от предвкушения… И она тянула, тянула время, ведь такое с ней было впервые — пентхаус, любовь с первого взгляда и возможность дразнящего ожидания…