Мы обулись заново и двинулись дальше. Менее через час, по моим расчетам, мы должны были добраться до Аткваначуке. Но вдруг я почувствовал, что падаю на брюхо, а парой секунд позже на мне уже кто-то сидел верхом. Еще мгновение, и неизвестный тюремщик поднял рывком мою голову. Потом он также внезапно соскочил с меня и поднял за плечи на ноги. Краем глаза я увидел побледневшего Оделла, превратившегося в некое подобие библейского соляного столба. Потом я услышал:

– Мистер Вильсон, мистер Оделл, неужто вы заблудились?

Я посмотрел на Хаса (это был именно он) и произнес, как мне казалось, спокойным голосом:

– Мистер Хас, к деревне движется отряд виргинских колонистов под командованием молодого Вашингтона.

– Цель?

– Полное уничтожение деревни.

– Хм, а почему вы вернулись?

– Я обещал не причинять сасквеханнокам вреда и решил выполнить свое обещание. Ведь я не мог – мы не могли – не предупредить о готовящемся нападении.

– Пойдемте-ка в Аткваначуке. Надо рассказать все это вождям. И… спасибо.

15 июня 1755 года. Деревня Аткваначуке. Капитан 3-го ранга Хасим Хасханов, позывной «Самум»

Прошло почти трое суток с того момента, как Хас и его отряд оказались в деревне Аткваначуке. Приоритеты на ближайшее время были определены, и теперь перед Хасом стояли три основных вопроса. Первый и самый главный – взаимоотношения с индейцами. Второй – порядок действий при возможной атаке со стороны англичан. И, наконец – переход на местное оружие. Ведь боеприпасы, принесенные с собой, могут быстро закончиться.

С сасквеханноками, как ни странно, отношения были весьма и весьма сложными. В Аткваначуке жили беженцы из четырех вымерших от оспы деревень, представлявших три клана – Черепаху, Волка и Лисицу. Именно поэтому в небольшой по размере деревушке было четыре длинных дома – два для более многочисленных «черепах», и по одному на каждый из оставшихся кланов.

Совет вождей состоял из четырех человек – по одному представителю от каждой бывшей деревни. Оба представителя клана Черепахи, Сарангараро, избранный верховным вождем племени, и Ванахедана, были скорее на стороне пришельцев. Кагорегаго из клана Волка был не столь дружелюбен, а Саракундетт из рода Лисицы не любил белых вообще. Даже к Кузьме он относился с плохо скрываемой неприязнью. Помогал тот факт, что женщины деревни успели сплотиться намного быстрее, и их сахема[70], Серая Цапля, всецело встала на сторону группы Хаса, хоть и происходила из клана Лисицы. Это произошло после того, как Дарт, медик группы, в первый же вечер помог троим приболевшим и получившим бытовые травмы индейцам.

Мешало и то обстоятельство, что по-английски неплохо говорил разве что Сарангараро. Другие, если и знали несколько слов, то понять их было весьма сложно. Поэтому все переговоры с Советом велись через Кузьму, а к Серой Цапле ходила Василиса.

Никто группу Хаса не гнал – все-таки даже Саракундетт понимал, кому они были обязаны столь впечатляющей победе над трапперами. Но попытки договориться с индейцами насчет организации обороны Аткваначуке выявили раскол в племени. Саракундетт не хотел верить в скорое нападение англичан и отказался от какого-либо взаимодействия с пришельцами в этой сфере. Более того, Кузьма рассказал, что тот напрямую обвинял «новых бледнолицых» в желании захватить охотничьи угодья сасквеханноков.

Впрочем, даже Кагорегаго, после первоначального недоверия к пришельцам, в конце концов согласился, что опасность нападения со стороны англичан существует. Он пообещал, что его люди примут участие в подготовке деревни к обороне.

Собственно организацию обороны Хас собирался сначала обсудить со своими ребятами, а лишь затем поговорить об этом с индейцами. А пока он вместе с Леней, Рустамом и Лехой Кашириным составил боевой расчет на случай нападения на деревню, определил основные и запасные позиции, сектора обстрела, а также промерил дальности и обозначил их условными знаками на местности, для снайперов и АГС. Были выявлены позиции, где предполагалось разместить засады из стрелков-индейцев, а также пещера в соседнем холме, которая должна была послужить убежищем для женщин и детей. Туда же начали перетаскивать запасы продовольствия из селения.

Но, увы, боеприпасов оставалось далеко не так много, как хотелось бы. Именно поэтому пора было ознакомиться с альтернативой XVIII века.

С согласия Сарангараро, ружья убитых англичан «вежливые люди» оставили у себя. Хас с Леней, при помощи Кузьмы, провели первое занятие с офицерами по огневой подготовке. Кузьма рассказал и показал, как пользоваться трофейными кремневыми ружьями.

Скауты, которых отправили к праотцам, вооружены были в основном пенсильванскими винтовками, и, как рассказал Кузьма, изготовляли их немцы, компактно проживающие в Пенсильвании. Кстати, если верить Фенимору Куперу, именно такой «оленебой» был у знаменитого Соколиного Глаза.

Несмотря на свои немалые размеры, оружие это было весьма удачным. Длинный ствол с нарезами позволял вести прицельный огонь за пределами дальности ружейного выстрела обычных гладкоствольных армейских мушкетов. Малый калибр, от 10,2 мм до 11,45 мм, позволял экономить как порох, так и свинец. После того, как нарезы в ходе эксплуатации «слизывались», ствол обычно растачивали под обычный армейский мушкетный калибр 0,69 дюйма.

А еще у этой винтовки была интересная система заряжания. Пулю для нее отливали примерно на 0,03 дюйма меньше, чем было надо, и затем оборачивали ее просаленной тканью или тонкой кожей. «Смазанная» таким образом пуля легко, но очень плотно входила в канал ствола. Во-первых, это ускоряло заряжание примерно на четверть, по сравнению с армейским мушкетом, куда пулю приходилось вколачивать с помощью шомпола. Во-вторых, нарезы не засорялись свинцом, а скользкая кожа не так сильно портила ствол, а. следовательно, ствол винтовки служил гораздо дольше, чем у мушкетов. В-третьих, пороха, чтобы вытолкнуть скользкую пулю из ствола, требовалось гораздо меньше, чем если бы такой масляной прокладки между пулей и стволом не было. К тому же не требовался пыж, пуля крепко сидела в стволе и не выкатывалась, как это порой случалось у гладкоствольных ружей.

Основная же проблема при стрельбе из таких ружей заключалась в том, что частички пороха, при сгорании на полке кремневого замка, могли попасть в глаз стрелка и нанести травму. Поэтому местные «мушкетеры» обычно при производстве выстрела либо закрывали глаза, либо отворачивали лицо. Что, естественно, влияло на меткость. Тут пришельцев выручили стрелковые очки, которые были у всех офицеров.

И еще один момент – между воспламенением пороха на полке замка и непосредственно выстрелом проходило некоторое время. Поэтому стрелок должен был при стрельбе по движущейся цели делать дополнительную поправку. Чтобы научиться метко стрелять из трофейного оружия, необходимо было сжечь немало пороха и извести большое количество пуль. Но все этого у индейцев отсутствовало. Боеприпасы у них подходили к концу, и не случайно Кузьма с тремя воинами племени отправился вчера в факторию Джона Харриса, чтобы поменять шкурки пушных зверей на порох и свинец. Но, как известно, обмен не состоялся, а добытых боеприпасов у уничтоженного отряда скаутов оказалось слишком мало, чтобы провести качественные занятия по огневой подготовке.