– Командир, просыпайся! С местным райотделом сейчас будем связываться или уже потом перед фактом поставим?

– Ну, это уже оперативные тонкости, – командиру группы захвата явно не хотелось брать на себя полноту ответственности. – А у нас другая задача. Укажи мне место, где прячутся бандиты, – и мы их накроем. Может, давай прямо сейчас составим план действий? Ты говорил, у тебя какая-то карта…

– Останови-ка… – попросил Киселев механика-водителя.

Бронетранспортер, смачно хрустнув траками по огромному поваленному дереву под снегом, свернул за заросли кедровника.

– Пока стоим тут, – Киселев откинул люк и вылез наружу, разминая затекшие от долгого сидения ноги. – Командир, пошли потолкуем…

Утро выдалось на удивление светлым. Пригревало солнце, по небу торопливо плыли чистенькие, пушистые, с позолоченными кудрявыми краями облака. Все кругом – и иссиня-белый снег, и стволы сосен, и самая хвоя – лоснилось и сверкало, словно на глянцевой открытке. После полутьмы кабины девственно-снежный ландшафт резанул по глазам Киселева, и зрение не сразу привыкло к свету. Он прислонился спиной к борту бронетранспортера, закурил, вновь зашелестел схемой…

– Смотри, – он протянул карту командиру группы захвата. – Вот этот поселок. Вот квартал, где стоят эти самые вагончики. Вот, видишь, красным обведено? Это вагончик, где прячутся твои клиенты.

– Оружие у этих уродов какое? – профессионально прикинул спецназовец.

– Никакого. По крайней мере, когда они с зоны рванули, оружия у них при себе не было.

– Там вроде несколько автоматов было утеряно, – напомнил собеседник.

– Те, что раздолбаи-вертухаи потеряли, нашли. По номерам даже сверяли – все сошлось. Так что можешь не менжеваться.

– А в Февральске оружием разжиться не могли?

– Мне такой оперативной информации не поступало. Сейчас, – подполковник взглянул на часы, – восемь часов тридцать семь минут утра. Уголовники те наверняка еще спят. К половине десятого, когда мы наверняка там будем, они еще не проснутся. Как действовать будешь?

Спецназовский командир прищурился, размышляя.

– Ну, если оружия у них никакого нет, то все просто. Выбиваем дверь и окна, забрасываем светошумовыми гранатами, вламываемся и пакуем всех по жесткому варианту. Только сперва надо как-нибудь убедиться, что они действительно в том вагончике.

– Слушай, а если их не живыми брать… – в голосе начальника ИТУ зазвучали заговорщицкие интонации. – А сразу… ну, того.

– На поражение, что ли? – собеседник и бровью не повел.

– Ну да… Ну, типа при попытке сопротивления.

– А кого ты потом предъявлять будешь?

– Трупы. Зачем нам с ними возиться? Прикинь: ну возьмете вы их живьем, а завтра опять снегопад, как их на зону транспортировать? А кормить чем? То-то.

– А если прокурорская проверка?

– Ну, это я на себя возьму.

– То есть и трупы по документам проведешь?

– А то как же! Так согласен?

– Мне все равно, – командир группы захвата равнодушно передернул плечами. – Как скажешь…

Ровный рокот вертолетного двигателя сперва проявился не громче пчелиного жужжания, а потому не сразу вошел в слух. Вскоре, однако, этот рокот зазвучал по нарастающей и дал себя осознать. Подполковник Минюста и командир спецназовской группы синхронно подняли головы. Из-за высоких елей медленно выплывала небольшая «вертушка» – явно военная. Винты уверенно врубались в голубую небесную синеву.

– Или из самого Февральска, или с вертолетной площадки, это километрах в двадцати отсюда, – прокомментировал спецназовец.

– Неужели к поискам тех уродов уже и военных подключили? – недоверчиво предположил Киселев; при мысли, что его могут опередить, подполковнику сразу стало не по себе.

– Да станут авиаторы дорогущий керосин из-за какой-то уголовной рванины жечь! – обнадежил командир группы захвата. – Наверное, обычные плановые полеты…

Вертолет уже рокотал совсем близко. Летел он на удивление невысоко – казалось, снизься он на несколько метров, и его камуфлированное брюхо заденет верхушки лиственниц. Пролетев над деревьями слева от вырубки, борт на несколько минут скрылся из зоны видимости, но вскоре, описав над тайгой дугу, показался позади БТРа. На какую-то минуту вертолет завис в воздухе, затем хищно опустил нос с утолщением пулемета под блистером.

И тут произошло нечто, чего никто не ожидал… Внезапно от крыла оторвалась ракета и с шипением понеслась вниз, прямо на вездеход.

Взрыв небывалой силы потряс таежную вырубку. В утреннее небо взметнулось сплошное черно-грязное облако из дыма, земляного крошева, копоти и огня. Увязло и стихло в таежной глуши гулкое эхо. Сверкая и искрясь, осыпался иней с древесных вершин. Тишина, тягучая и властная, овладела лесом.

Спустя несколько минут, когда над вырубкой немного рассеялся жирный черный дым, на месте, где только что стоял бронетранспортер, зияла небольшая пологая воронка с рваными краями, рядом с которой валялись бесформенные обломки горящего металла и окровавленные куски человеческих тел…

* * *

В отличие от большинства таежных хищников амурские тигры не имеют постоянной территории для охоты. Эти звери-одиночки почти постоянно кочуют по тайге в поисках пропитания. При этом конкуренты их совершенно не волнуют, ведь амурский тигр, стоящий на вершине пищевой цепочки, является настоящим хозяином тайги. И дикий кабан, и волк, и даже матерый медведь при появлении тигра обычно уступают: слишком уж неравны силы. Однако и тигры обычно не нарушают таежных законов, едва ли не самый главный из которых – никогда слишком долго не охотиться на одном и том же месте.

Тигр-каннибал, который уже несколько недель наводил ужас на Февральск, не был исключением. Желто-полосатая кошка ощущала всем своим естеством: коль уж она так долго охотилась на двуногих существ рядом с поселком, лучше на какое-то время уйти в таежную глушь. Ведь люди, как те же шавки, тоже изредка объединяются в стаи, чтобы противостоять общей опасности. И тогда даже хозяин тайги может запросто проиграть…

Теперь от сборных вагончиков и щитовых домиков исходила прямая и явная угроза. Улицы поселка в светлое время суток патрулировали военные с автоматами, в темное же время на улицах вообще никто не показывался. Это означало одно: следует уходить подальше в тайгу. А дальше, через несколько дней таежных переходов, можно найти какой-нибудь другой поселок, где о тигре еще не знают. Это, в свою очередь, сможет гарантировать новую добычу, такую же легкую, как и людишки из Февральска.

Амурские тигры способны преодолевать огромные таежные расстояния за несколько дней. Даже самый опытный охотник-промысловик не может сравниться с тигром ни выносливостью, ни приспособляемостью. Однако в пути также надо чем-то питаться. Людей в зимней тайге почти не бывает, и потому тигру наверняка пришлось бы вернуться к прежним объектам охоты – на дичь. Но старость, усталость и сломанный клык могли сильно этому помешать…