Туфли на каблуке, пояс с подвязками, помада «Вамп» от Chanel — и она засверкает. Черное годится на любой возраст.

Ближе к полудню воскресенья на ступенях Метрополитен-музея толпился народ. Там были туристы и местные жители, которые заглянули на часок, чтобы потом хвастаться перед друзьями своей образованностью.

Тем временем в Египетском зале шел банкет для попечителей музея и их семей. Египетский зал был незабываемым местом для проведения ночных торжеств — весь в золоте, заполненный экзотическими экспонатами, над которыми сквозь стеклянную крышу мерцает призрачный лунный свет. Но для дневного банкета сложно было выбрать место хуже. Копченый лосось и яйца плохо сочетаются с мумиями фараонов. Яркое солнце с такой силой сияло сквозь крышу, что головная боль от вчерашней выпивки усиливалась десятикратно.

И кто придумал дневные банкеты? Воскресенья существуют для того, чтобы отсыпаться.

Зал был уставлен круглыми столами, за которыми собрались вычищенные и выглаженные обитатели пентхаусов. Элеонор Уолдорф, Сайрус Роуз, Ван дер Вудсены, Бассы, Арчибальды и все их дети сидели за одним столом. Блэр в полном унынии сидела между Сайрусом и матерью. Нейт с самой пятницы был в отрубе, а приходя в себя, снова пил и курил травку и теперь выглядел сонным и помятым, будто только что из постели. На Серене был один из нарядов, выбранных накануне матерью. Она сходила к парикмахеру, и теперь пряди волос мягко обрамляли ее лицо. Она казалась еще прекраснее, чем обычно, разве что очень нервничала и готова была подскочить от малейшего шума — сказались шесть чашек кофе. Только Чак как ни в чем не бывало потягивал «Кровавую Мэри».

Сайрус Роуз разрезал свой омлет с лососем и луком пополам и уложил его на ржаную булочку.

— А вот и долгожданный омлет, — сказал он, плотоядно вгрызаясь в свой бутерброд. — Знаете, иногда организм сам подсказывает, чего ему надо для счастья, — сказал он вслух, ни к кому не обращаясь. — Так вот, мой просто кричит: «Яиц, яиц!»

«А мой кричит: „Заткни свою пасть!“» — подумала Блэр.

Она подвинула к Сайрусу свою тарелку:

— Бери и мой. Терпеть не могу омлет. Сайрус отпихнул тарелку:

— Ешь сама. Ты растешь, тебе нужно больше есть.

— Именно, Блэр, — поддакнула мать. — Ешь омлет. Яйца полезны.

— От них волосы лучше блестят, — подтвердила Мисти Басс.

Блэр помотала головой.

— Не буду я есть куриные выкидыши, — упрямо сказала она. — Меня от них тошнит.

Чак потянулся через стол:

— Раз не хочешь, давай я съем.

— Прекрати, Чак, — всполошилась миссис Басс. — Ты ведешь себя как поросенок.

— Она сама сказала, что не хочет, — ответил Чак. — Верно, Блэр?

Блэр передала ему тарелку, стараясь не смотреть на Серену и Нейта, сидевших по обе стороны от Чака.

Серена была поглощена разрезанием омлета на мелкие кусочки, как в составных картинках. Покончив с этим, она начала складывать из них башню.

Нейт следил за ней краем глаза. За ней и за руками Чака. Каждый раз, когда руки исчезали под скатертью, Нейту казалось, что Чак лапает ноги Серены.

— Видели колонку «Стиль» в сегодняшней «Таймс»? — спросил Сайрус, оглядывая гостей.

Серена вскинула голову. В той колонке должна быть ее фотография с братьями Реми. Серена совсем о ней забыла.

Она сжала губы и съежилась на стуле, ожидая гневных порицаний со стороны родителей и их друзей. Но ничего не произошло. Правила светского поведения предписывали обходить любые скользкие темы.

— Нейт, дорогой, передай мне сливки, — сказала миссис Ван дер Вудсен, улыбаясь дочери.

И больше ни слова.

Миссис Арчибальд откашлялась.

— Блэр, как идет подготовка к «Поцелую в губы»? Все готово, девочки? — спросила она, покачивая бокалом.

— Да, все готово, — вежливо отозвалась Блэр. — Мы наконец-то разобрались с приглашениями. А Кейт Спей пришлет подарочные сумочки в четверг.

— Сколько праздников мне довелось организовать в вашем возрасте, — мечтательно сказала миссис Ван дер Вудсен. — Больше всего мы волновались, придут ли мальчики. — Она улыбнулась Нейту и Чаку. — Ну, вы-то не подведете наших девочек, правда?

— Жду не дождусь, — сказал Чак, подчищая омлет Блэр.

— Я тоже приду, — сказал Нейт. И взглянул на Блэр, которая смотрела на него во все глаза.

На Нейте был зеленый кашемировый свитер, который она подарила ему в Солнечной долине. Тот, в рукаве которого пряталось золотое сердечко.

— Прошу прощения, — сказала Блэр. И выскочила из-за стола.

Нейт побежал за ней.

— Блэр! — крикнул он, огибая столы и не обращая внимания на приветственные взмахи своего друга Джереми с другого конца зала. — Погоди!

Не оборачиваясь, Блэр ускорила шаг. Каблуки цокали по белому мраморному полу.

Нейт догнал ее в коридоре, ведущем к туалетам.

— Погоди, Блэр. Я виноват, прости. Давай поговорим, — попросил он.

Блэр обернулась, открывая боком дверь женского туалета.

— Оставь меня в покое, хорошо? — резко сказала она и скрылась внутри.

Несколько секунд Нейт стоял перед дверью, засунув руки в карманы и размышляя. Тем утром, надевая свитер, он заметил кулон в форме сердечка, пришитый с изнанки рукава. Раньше он его не замечал, но сразу понял, что его пришила Блэр. В первый раз он понял, что она не шутила, когда говорила, что любит его.

Нейт чувствовал неловкость. Тем не менее ему было приятно. И он снова захотел быть с Блэр. Не каждая девушка дарит вместе с одеждой свое сердце.

Тут он не ошибся.

Серене страшно хотелось в туалет, но она боялась столкнуться там с Блэр. Прошло пять минут, но Нейт и Блэр не возвращались. Серена не вытерпела, встала и пошла к выходу.

Со всех сторон на нее смотрели знакомые лица. Официантка предложила ей бокал шампанского. Но Серена покачала головой и припустила по мраморному коридору к туалетам. Сзади раздались быстрые тяжелые шаги, и она обернулась. Из зала вышел Сайрус.

— Скажи Блэр, пускай поторопится, а то пропустит десерт, хорошо? — попросил он.

Серена кивнула и открыла дверь женского туалета. Блэр мыла руки. Она подняла взгляд и посмотрела на отражение Серены в зеркале над раковиной.

— Сайрус сказал, чтобы ты поспешила, а то пропустишь десерт, — коротко произнесла Серена, зашла в кабинку и плотно закрыла дверь. Спустила трусы, но не могла начать, зная, что Блэр рядом.

Серене не верилось. Сколько раз они с Блэр вместе ходили в туалет, одновременно журча, смеясь и болтая? Не сосчитать. А теперь Серена чувствовала себя в ее присутствии так неловко, что сопротивлялся даже мочевой пузырь. Ерунда какая-то.