— Я, — со смешком ответил Джон. — Я все делаю сам.

Мэрилин вспомнила, как Джон рассказывал Терри, что он мастер на все руки. И теперь понимала, насколько верно его заявление. А Джон тем временем вел ее по дому, единственная комната с дверью — ванная. Главная спальня находилась наверху, и там был балкон с видом на воду.

— Я сижу там летом с утренним кофе, — сказал ей Джон.

Мэрилин могла представить это — покой и тишина раннего утра, чистая, яркая красота залива.

— У меня здесь пять акров, — продолжил рассказ Джон. — Прежде чем ты спросишь, как я могу позволить себе такую собственность, скажу: эта земля принадлежала моему деду. Он купил ее в пятидесятом году практически за бесценок. Дед умер и все оставил мне. — В кухне звякнул таймер. — Ужин готов.

Джон помог Мэрилин спуститься вниз, показывая дорогу и сжимая ее руку в своей ладони. Он проводил ее к столу и выдвинул стул.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет, — заверил Джон.

Первым делом он зажег свечи. После разлил вино — белое, ароматное. Принес салат латук со свежей порезанной грушей, посыпанной сыром рокфор и изумительным грецким орехом с медом. Приправой служил изысканный малиновый соус.

— О боже, — попробовав, прошептала Мэрилин. — Невероятно!

— И это только начало, — пообещал Джон.

Они выпили всего один бокал вина под салат, а затем еще один перед главным блюдом — запеченным лососем с укропным соусом, настолько мягким, что Мэрилин закрыла глаза от наслаждения. На десерт Джон приготовил торт с яблоками и финиками.

Между блюдами Джон вновь наполнил ее бокал, открыв вторую бутылку. А когда они закончили ужин, Мэрилин ощущала тепло и легкое головокружение. И Джон проводил ее к удобному дивану. Тихо играла классическая музыка — «Времена года» Вивальди, с удивлением подумала Мэрилин.

— Мне потребуется уйма кофе, — сказала она Джону.

— Я уже варю его.

Мэрилин и сама ощутила богатый аромат. Она откинула голову на спинку дивана и любовалась изумительным видом, чувствуя себя опьяненной и довольной. Вдали светлячками мигали огни, а в темной воде отражалась луна. Джон выключил свет, поэтому она не видела своего отражения в окне. Обзору ничто не мешало.

— Все ведь было не так плохо? — спросил Джон, опускаясь рядом с ней.

— Было очень… мило.

— Признайся, я ведь не настолько страшный?

— Ты можешь быть таким. — Мэрилин повернулась и с улыбкой на него посмотрела.

— Когда?

— Когда целуешь меня. — Вероятно, говорило вино, но слова были правдивы.

Джон взял ее за руку и погладил длинные, тонкие пальцы.

— Может, мои слова удивят тебя, но твои поцелуи тоже пугают меня.

Будто желая доказать правдивость своих слов, Джон наклонился и припал к ее губам. Это был нежный, ничего не требующий поцелуй, но он обещал так много.

— Видишь? — спросил Джон, прижимая ладонь Мэрилин к своей груди. — Почувствуй мое сердце.

— Да… Оно частит.

И ее сердце бешено стучало. Желая продемонстрировать, какой эффект на нее произвели его поцелуи, Мэрилин наклонилась и сама поцеловала Джона. В этот раз поцелуй был глубже, дольше, он увлекал. Оторвавшись от губ Джона, Мэрилин поняла, что голова у нее идет кругом.

— Почувствуй мое сердце, — прошептала Мэрилин.

Джон расстегнул пуговицы на блузке, накрыл ее ключицу своей большой рукой, а затем, будто больше не имея сил сопротивляться, взял в ладонь грудь. Он предоставил Мэрилин возможность остановить его, но она не сделала этого. Чувства, которые рождали в ней прикосновения Джона, были слишком волнующими. Джон продолжал целовать Мэрилин. Не успел он закончить поцелуй, как она завела руки за спину и расстегнула лифчик, освобождая грудь. Джон обеими руками поймал ее и застонал, когда Мэрилин придвинулась ближе и пробежала языком по внутренней кромке его уха.

А после все происходило слишком быстро, и Мэрилин не смогла бы сказать, кто кого раздевал. Она лишь знала, что находится на диване, а Джон собирается любить ее. Он неотрывно смотрел на Мэрилин и не позволял ей отвести взгляд, когда склонялся над ней.

— Ты хочешь этого? — спросил Джон.

Мэрилин закрыла глаза и кивнула, так сильно желая его, что как можно крепче обвила его руками и страстно поцеловала.

— Скажи это, — настаивал Джон.

— Да, пожалуйста.

Они занимались любовью долго и медленно. Ласки были невероятно изысканными — такого Мэрилин не испытывала никогда. Посреди ночи они переместились в спальню. Мэрилин сразу скользнула в глубокий сон, а Джон лежал рядом, крепко прижимал ее к себе.

Перед самым рассветом, когда утро только начинало окрашивать небо, она проснулась и резко села, пораженная и едва ли осознающая, где находится.

— Где я? — спросила она.

— Ты со мной, — ответил Джон, возвращая ее в свои объятия.

Он вновь поцеловал Мэрилин, и она повернулась к нему лицом. Занимаясь любовью во второй раз, Мэрилин заняла лидирующее положение. Ее длинные волосы разметались по плечам и груди.

Наутро Мэрилин проснулась первой и тихо лежала несколько мгновений, раздумывая над тем, что наделала. Джон Бауман соблазнил ее, а она позволила. Джон накормил ее изысканными блюдами и напоил дорогим вином, а затем увлек в свою постель, и она позволила ему это сделать и даже не позаботилась о каком-либо предохранении. Это было безумие.

Аккуратно, чтобы не побеспокоить Джона, Мэрилин выскользнула из постели. И с ужасом осознала, что полностью обнажена. На мысочках спустившись вниз, она собрала свою одежду. Мэрилин надела нижнее белье и начала натягивать брюки, когда на верху лестницы появился Джон, обнаженный по пояс.

— Ты ускользаешь? — спросил он.

Мэрилин не ответила. Ее намерения были очевидны, и они не включали завтрак, кофе и чтение газеты.

— Этого не должно было произойти.

— Но это случилось. Или ты будешь делать вид, что ничего не было?

— Да, буду. — Мэрилин покраснела.

— Мэрилин, будь благоразумна.

— Нет… у нас профессиональные отношения. И они не могут быть другими.

— Почему?

— Потому что не могут. Прости, долго объяснять.

— Ты должна мне куда более этого.

— Я ничего тебе не должна. — Мэрилин продолжила одеваться так быстро, как только могла, застегивая брюки. — Ты спланировал это маленькое соблазнение. Вино, ужин, музыка…

— Да уж конечно! Ты так же сильно хотела меня, как я тебя. Если хочешь злиться — отлично, только будь честной!

— Да, я хотела тебя. Но никогда не переспала бы с тобой, если бы ты не заманил меня сюда шантажом. Ты все спланировал, вплоть до трех бокалов вина. Верно?