обо мне забудет, потом новогодние выходные, а там глядишь, эта история и вовсе сойдёт, на нет.

В обед, когда мои коллеги ушли в соседнее кафе, меня к себе в кабинет на чай пригласила Юлия Викторовна.

— Что вчера произошло между тобой и Максимом Леонидовичем? — без предисловий начала она.

— Ничего, — ответила я, — а почему вы решили, что между нами что-то произошло?

— Ну, после того, как ты убежала, он последовал за тобой. Потом его не было какое-то время, а когда он вернулся, то был чернее тучи. Казалось, что он одним взглядом убить может. — Объяснила она. — Ну а ты вообще с праздника исчезла.

— Мне просто стало не по себе, вот я и уехала. — На ходу придумывала я.

— Он ведь и сегодня из-за тебя не пришёл в офис. — Предположила Юлия Викторовна. — Да, Влада, зацепила ты нашего Приозерского знатно. Да оно и понятно, его ребёнка носишь.

После последних слов я чуть чаем не поперхнулась.

— Как вы это поняли? — прокашлявшись, спросила я.

— Да я это поняла, еще, когда он тебя на том собрании по фамилии окрикнул. Он никогда не позволял себе фамильярничать с сотрудниками. Даже с Алиной, которая ему почему-то очень не нравилась. А тут видимо эмоции взяли верх. Поняла я так же и по его реакции на твою беременность. Поняла потому, как она сейчас на тебя смотрит. А то, что он тебе цветы в больницу каждый день отправлял, сам туда ездил. Тёте твоей операцию оплатил. — Перечисляла она, а у меня увеличивались глаза.

Неужели об этом все знаю? Как мне теперь здесь работать? Да уж, верно говорят, шило в мешке не утаишь. А я решила скрыть ребёнка самого генерального.

— Да ты так не пугайся. — Улыбаясь, начала успокаивать она меня. — Да, о многом я сама догадалась. Но то, что он тебе цветы и фрукты в больницу возил, так там всё просто, там моя сестра в регистратуре работает. А на счёт операции твоей тёти, так он как спонсорскую помощь оформлял. И об этом знаю только я.

— Простите, что сразу вам всё не рассказала. — Извинилась я.

— Да тебе не за что просить прощения, глупенькая. — Дружелюбно улыбнулась она. — А Максима Леонидовича понять можно, натерпелся он со своей жёнушкой. Теперь всех женщин одной меркой меряет. Все видели, что он ей только как денежный мешок нужен, а он не видел, потому что любил. И ребёнок ей был нужен только для того, чтобы из Приозерского деньги тянуть. Поэтому он и на тебя через призму тех отношений смотрит. Но то, что ты ему не безразлична, это факт. Да что там не безразлична, влюбился он в тебя. И если он тебе не безразличен, то тебе нужно будет набраться терпения и отогреть его.

— Не безразличен? — переспросила я.

— А разве нет? — она удивленно посмотрела на меня. — По мне так всё уже давно понятно.

Ничего себе, понятно. Ей понятно, а вот мне совсем уже ничего не понятно!

Глава 30

Максим

Весь последующий день я провожу в раздумьях. Но чем больше я думаю, тем боле понимаю, что раз Кирсанова решила дать моему ребёнку жизнь, то и жить он должен достойно. А значит со мной, потому что Кирсанова одна его вряд ли воспитает нормально. А у меня для этого всё есть, я могу нанять самую лучшую няню, хотя этого не нужно у него будем я и бабушка. Могу устроить в самую престижную школу, институт. Могу обеспечить его по полной.

А что сможет дать Влада? Правильно ничего! Прозябание в старенькой квартире в спальном районе. Обычную школу, ограниченные возможности.

Поэтому на следующий же день я решаю поговорить с ней. И вызываю её к себе в начале рабочего дня.

Нужно решить это вопрос здесь и сейчас, и не откладывать на потом. Не проходит и получаса, как Кирсанова заходит в мой кабинет.

— Здравствуйте, Максим Леонидович. — Сухо приветствует меня она, словно я не распинался перед ней два дня назад, это понятно, цену себе набивает. — Мне сказали, что вы хотели меня видеть.

— Ну не то чтобы хотел, просто нам с тобой нужно решить один важный вопрос. — Отвечаю я, показывая тем самым, что она сама мне на фиг не сдалась.

— Максим Леонидович, мне нужно вам кое-что сказать, это по поводу того случая на корпоративе. — начинает что-то говорить она, но я не намерен слушать её глупые доводы.

— Я не собираюсь с тобой это обсуждать. — Резко обрываю её я, показывая тем самым, что тот вечер я вспоминать, не намерен.

Едва в моей памяти всплывает картина, как эта девчонка демонстративно уезжает от меня на такси, как мне хочется её послать куда подальше, но пока не время.

— Но… — не унимается упрямица.

— Есть вещи поважнее этих пустяков, — повторяю я, — например наш ребёнок.

— Мой ребёнок! — уточняет она.

— Наш ребёнок! — поправляю её я. — Именно наш! Я вообще-то его отец, если ты не забыла! — на мои слова Кирсанова лишь демонстративно морщит носик. — И я не могу допустить, чтобы он жил в той нищете, в которой живёшь ты! — перехожу к главному я.

— Что? — от удивления Влада прибавляет глаза.

— Поэтому, как только ребёнок родится, я заберу его себе и буду воспитывать сам! — решительным тоном говорю я, чтобы Кирсанова поняла, что я не шучу.

— Что? — как попугай заладила она. — Я не отдам вам своего ребёнка!

— Сколько? — задаю я прямой вопрос.

— Что сколько? — испуганно спрашивает она.

— Сколько тебе нужно денег, чтобы ты отдала мне ребёнка? Может квартира? Машина? Назови цену?! — не желая ходить вокруг да около, прямо спрашиваю я.

— Приозерский ты дурак?! — неожиданно выдаёт Кирсанова, резко перейдя на ты. — Неужели ты думаешь, что я отдам тебе своего ребёнка?! Помниться он совсем недавно тебе был не нужен, и ты тащил меня насильно на аборт. А сейчас что, чувство собственности проснулось?! Решил в папочку поиграть? И надолго? Или пока игрушка не надоест?

— Ну, ты же решила рожать, а значит, ребёнок будет! — стараясь не обращать внимания