Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Скурра пожал плечами. — Тогда все в порядке. Как ты, ммм, ээээ, думаешь лучше всего. Итак, префект, приятно познакомиться с тобой. Он с некоторым усилием встал и повернулся к Катону. — Мне, пожалуй, нет нужды представляться. Все в Риме меня знают, — усмехнулся он. — Жизнь и душа любой вечеринки. Как ты, наверное, знаешь, а?
— Прошу прощения, господин, но я какое-то время был вдали от столицы. Не припомню, чтобы мне довелось встречаться с вами раньше.
— А? — разочарованно нахмурился Скурра. — Но я, впрочем, уверен, что ты знаешь меня по крайней мере по репутации.
Катон покачал головой.
— Нет? — Пропретор выглядел явно расстроенным и снова рухнул на ложе. — Неважно. Я полагаю, тебя послали сюда, чтобы разобраться с теми жалкими нарушителями спокойствия, которые прячутся внутри острова. — Он сжал свои пухлые руки в кулаки и совершил несколько ударов по воображаемому столу. — Вбейте в их головы здравого смысла! И отправьте их всех на невольничий рынок.
— В целом, да. Вполне справедливо. Если бы вы могли проинформировать меня о ситуации как можно скорее, я был бы признателен.
— Конечно. Отличная идея. Дециан Каций может с этим справиться. Он мой главный советник и распорядитель в одном лице. Не правда ли?
Дециан выдавил из себя улыбку, которая не шла дальше его губ, и склонил голову. — Как вы скажете, наместник. Я смогу сделать это после того, как мы завершим дело, которое обсуждали до того, как нас прервали.
Скурра покачал головой. — Нет, я на сегодня достаточно поработал. Скучно стало. Мы снова обсудим его утром, а? Сопроводи префекта и проведи брифинг у себя или где-нибудь еще. У меня же есть дела повеселее. — Он отмахнулся от них одной рукой, поймал взгляд раба и поманил его другой рукой. — Принеси мне еще вина!
Его советник захлопнул вощеные таблички и зашагал к ближайшей арке, ведущей в здание. — Сюда. Ты не понадобишься, декурион.
Локулл застыл от резкого обращения и повернулся, чтобы двинуться по террасе, жесткость его позы красноречиво выразила его негодование.
Несмотря на то, что Катон ступил на остров менее часа назад, у него уже были серьезные сомнения относительно тех, кому было поручено управлять этим местом и поддерживать порядок. Было много сенаторов, которые становились хорошими наместниками, преданными своему делу. Скурра не был одним из них. Он принадлежал к более мелкой породе аристократов, которые использовали семейный престиж и богатство, чтобы добиться назначения на прибыльные руководящие должности. Тип людей, которые заключают сделки со сборщиками налогов, чтобы выжать из провинции как можно больше доходов до того, как их время у власти подойдет к концу. Они не заботились о тех, кем правили, только о себе.
Дециан без промедления направился через арку в большой зал, где на двух длинных столах стояли вощеные дощечки и свитки. В одном конце было свободное пространство, рядом стояло несколько стульев. Он бросил таблички на стол и придвинул для себя стул, прежде чем кивнуть Катону. — Садись, префект.
Его безапелляционная манера поведения привела Катона в ярость. Дело не в том, что он придавал большое значение разнице между их социальным положением. Он судил людей по их делам, а не по происхождению. Что раздражало, так это высокомерие советника и его нежелание скрывать это. Он сделал паузу, чтобы успокоиться, и подумал о том, чтобы отказаться сесть. Только это сделало бы его похожим на человека, стоящего перед сидящим начальником.
«Этот раунд за Децианом», — кисло уступил он, перетягивая стул и опускаясь на него.
— Каковы именно твои приказы? — спросил Дециан.
— Они достаточно прямолинейны. Император и его советники обеспокоены сообщениями, дошедшими до Рима, о неспособности сдержать некоторые племена, проживающие внутри острова. Считается, что они совершают набеги на фермерские поместья и даже на некоторые прибрежные города. Нерон хочет положить этому конец и приказал мне усмирить остров. С этой целью мне предоставлен полный контроль над гарнизоном.
— Я понимаю. И почему ты думаешь, что мы еще не взяли ситуацию в свои руки?
— А вы взяли?
Губы Дециана раздраженно дернулись. — Мы справлялись с этим и держали бы разбойников под контролем, если бы эта эпидемия не заставила наместника бросить столицу провинции и перетащить всех нас на противоположный конец острова.
— Я уверен, что так и было бы, — категорично ответил Катон. — Но теперь, когда я здесь, ты можешь сосредоточиться на борьбе с эпидемией и позволить мне позаботиться о враге.
Вольноотпущенник взвесил предложение. — Во что бы то ни стало, как только мы получим подтверждение из Рима, что ты являешься тем, кем себя называешь, и имеешь полномочия, которые, как ты утверждаешь, тебе были даны.
— Ты сам видел этот документ. Ты видел императорскую печать. Не будем терять время, запрашивая Рим. Между тем, если ты попытаешься отрицать мои полномочия или подорвать их, тогда я сначала разберусь с тобой, а затем с повстанцами. — Катон поднял кожаный сундучек. — Осмелюсь сказать, что командиры когорт гарнизонов на острове будут готовы принять это, так что давай не будем играть в эти игры. В конце концов, мы должны быть на одной стороне, не так ли? — Он сладко улыбнулся. — Первым делом. Что послужило причиной разгула этого разбоя?
— На острове всегда были проблемы, с тех пор как он стал римской провинцией. В большинстве случаев это незначительные вещи; угон скота и так далее. Гарнизон отправляет патрули, чтобы попытаться выследить преступников, но они знают внутреннюю часть острова лучше, чем кто-либо другой, и могут исчезнуть в лесах и холмах и спрятаться там, пока наши солдаты не откажутся от охоты.
— Нет ли местных проводников, которые могли бы провести вас в их поселения?
— Никто из жителей прибрежных племен не знает территории разбойников достаточно хорошо, чтобы помочь нам.
— А как насчет того, чтобы предложить награду какому-нибудь из племен, поддерживающих этих разбойников?
Дециан усмехнулся. — Тебе не кажется, что мы это уже пробовали? Практически любое другое варварское племя, с которым мы столкнулись, было бы готово продать свой народ, если бы награда была достаточно высокой. Но не в этом случае. Эти люди другие.
Катон наклонился ближе. — Другие?
— Во-первых, они преданы своим вождям и враждебны к чужакам. Так они до сих пор видят нас, римлян, не говоря уже о других племенах, даже спустя двести лет после того, как мы захватили остров. Они скорее убьют своего первенца, чем предадут нам своих.
