ничего не сделал, чтобы смягчить удар от голода. Он лишь усугубил ситуацию, позволив сборщикам налогов обирать до нитки жителей провинции. У меня едва хватает людей, чтобы поддерживать порядок, не говоря уже о подавлении разбойников, а теперь появилась эпидемия, которая все усложняет. Как появилась здесь чума?

— Кто знает? Она могла быть вызвана плохим воздухом в болотах за пределами Каралиса. Она могла быть на одном из кораблей, которые там пришвартовываются каждый день. Возможно, это какая-то кара богов. Скурра заплатил за быка, которого принесли в жертву Фебу, чтобы защитить нас от дальнейших болезней.

— Мы видим, насколько хорошо это сработало.

— Будь осторожен, префект. Такая нечестивость часто карается богами.

Катон пожал плечами. — Я, пожалуй, рискну. Какие меры принял Скурра, чтобы справиться с эпидемией?

— Помимо жертвы? Немного, — признал Дециан. — Что может сделать человек, кроме как позаботиться о себе? Личный врач Скурры посоветовал всем нам принимать обычное зелье, состоящее из уксуса, горчицы и мочи маленького мальчика.

Катон сухо рассмеялся. — Это что-то новенькое! И как, сработало?

— Я все еще здесь, не так ли? Может, и тебе стоит попробовать.

Катон признал, что спорить об этом бессмысленно, хотя он более чем скептически относился к эффективности зелья, описанного Децианом.

— Благодарю, но я пока пропущу эти излияния. Что еще мне следует знать?

Дециан погладил подбородок, и его тонкие губы приподнялись в легком веселье. — Думаю, этого достаточно, чтобы смириться с неизбежным провалом твоего задания, префект. Каковы твои планы по борьбе с разбойниками?

Катон обдумал вопрос в свете полученной информации. — Я расквартирую свой штаб в Тарросе и буду управлять кампанией оттуда, так как я не хочу, чтобы Скурра или ты дышали мне в шею. Я призову командиров гарнизонов, а затем составлю планы действий против разбойников.

— Что заставляет тебя думать, что ты добьешься успеха там, где другие потерпели неудачу? Ты не думал о том, чтобы отказаться от встречи, вернуться в Рим и оставить все это мне и Скурре?

— Поверь, я хотел бы иметь такую ​​роскошь.

Глаза вольноотпущенника пристально смотрели на него. — Тебя к этому принудили?

Катон сразу увидел потенциальную опасность и проклял себя за то, что раскрыл информацию, которой Дециан мог бы воспользоваться против него. Отчет, отправленный обратно в Рим, с подробным описанием любых неудач, которые можно было бы приписать Катону, нашел бы сочувствие со стороны таких людей, как Бурр. Он прочистил горло и быстро переключил разговор. — Те ворчливые владельцы вилл, которых ты упомянул. Так случилось, что один из них находится на корабле, который доставил меня сюда из Остии.

— Действительно? А кто это может быть?

— Клавдия Актэ.

— Любовница императора? Я знал, что Нерон подарил ей некоторую собственность на острове, но зачем ей уезжать из Рима, чтобы посетить свои владения?

— Твоя информация устарела, Дециан. Она больше не любовница Нерона. Фактически, она была отправлена ​​в изгнание, чтобы дожить свои дни на лучшем из своих владений. Думаю, недалеко от Биоры.

— Я знаю эту виллу. Я обрабатывал документы, переводящие ее из имперских владений на ее имя. Какая жалость…

— Что такое?

— Разбойники напали на ее виллу незадолго до того, как мы покинули Каралис. Подожгли все. Не осталось ничего, кроме руин.

*******

— Они сожгли мою виллу? — карие глаза Клавдии пристально смотрели на него, пока она сидела в тени навеса, установленного на корме корабля. Вид на Тибулу оставался вдали за кормой, когда «Персефона» неслась по морю курсом на запад, движимая сильным бризом, который наполнил тугим куполом парус.

— Боюсь, что так, — подтвердил Катон.

— От нее ничего не осталось?

— Только руины согласно информации советника пропретора.

— Тогда куда мне идти? Что будет со мной?

— У тебя есть другое имущество на острове?

Она задумалась на мгновение и покачала головой. — Ничего подходящего. Скромная вилла недалеко от Тарроса, вот и все.

— Тогда ты сможешь жить там, пока разбойники не будут поставлены на место. Когда с ними будет покончено, твою виллу можно будет отстроить заново, и ты сможешь с комфортом прожить там свое изгнание.

Она смотрела на него с презрением. — Ты хочешь сказать, что я должна жить в чем-то лучше обычного сарая, пока эти сардинские собаки не придут в себя? Мне?

Катон почувствовал знакомое раздражение от высокомерия женщины. Его терпение истощалось из-за нарастающего разочарования, связанного с назначением.

— Сомневаюсь, что дело дойдет до жизни в сарае. — Он был не в настроении потакать ей. — Будь довольна, что у тебя есть хоть какое-то место, которое ты можешь назвать домом.

Он повернулся и зашагал по палубе, более чем когда-либо желая, чтобы путешествие подошло к концу, чтобы он мог избавиться от этой сводящей с ума женщины. Он даже почувствовал небольшую жалость к Нерону. Неудивительно, что императора уговорили отправить свою любовницу в изгнание.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Каструм Шестой Галльской когорты был построен на возвышенности, первоначально в полукилометре от порта Тарроса, но, как и у многих давно основанных поселений, ряд зданий вышел за городские стены и простирался почти до самого военного лагеря. Перед рвом и валом была тонкая полоска голой земли, а ближайшие гражданские дома находились в пределах досягаемости полета стрелы от стен и сторожевых башен. Когда Катон и его группа подошли в пешем порядке к лагерю, было видно только двух часовых. Ворота были широко распахнуты и визуально не обслуживались.

— Что это, Марс их трахни, за игры у них такие? — потребовал ответа центурион Плацин. — Враг мог бы пройти мимо этих дремлющих ублюдков, и они даже моргнуть не успеют.

— Им нужно надрать задницы, — прорычал Метелл.

Аполлоний кивнул. — Как же хорошо, что вы, ребята, здесь, чтобы устроить это представление. Это должно быть веселой кампанией. Римские высокие стандарты и качество, судя по тому, что я видел до сих пор, в провинции явно отсутствуют.

«Это правда», — подумал Катон. Даже Таррос, самый большой из городов, мог похвастаться только самой скромной ареной и отсутствием театра. Вокруг нее был рынок и несколько небольших таверн, но в этом месте не было суеты, обычных для римских улиц. Даже горстка храмов и терм казалась запущенной и малоиспользуемой. Большие дома в городе и виллы, которые можно было увидеть в сельской местности поблизости, выявили, что некоторые из жителей наслаждались богатством острова, но вполне вероятно, что многие из прекрасных домов были собственностью отсутствующих владельцев в Риме, чья забота об острове не распространялась дальше, чем получение прибыли от имущества.

В отличие от тихого городка, сам порт был загружен. Большинство кораблей курсировали между островом и побережьем