На дне дыры весь в пыли лежал обработанный человеческой рукой камень. Мое сердце громко забилось. Я сунул внутрь руку и вытащил находку на свет. На камне красовалась надпись:

Придет беда

Отправься вниз

Где 142857

Станет 999999

– И что это значит? – спросила Эли.

– Понятия не имею, – откликнулся я.

– Числа… – пробормотал Марко, почесав голову. – Они мне никогда не нравились.

Я посмотрел на Касса. Его лицо было белым как мел. Он смотрел куда-то поверх моего плеча.

– Ты чего? – спросил я.

– Тсс! – зашипел он.

И затем я услышал. Шорох травы и хруст сухих веток. Я быстро сунул камень в карман джинсов.

– Торквин, – шепнул Марко. – Давайте его напугаем. Вы спрячетесь за башней, а я заберусь как можно выше – посмотрим, смогу ли я увидеть, откуда он появится.

Он забрался на большую цементную платформу, поддерживающую старую башню. Касс, Эли и я юркнули за нее.

Уже где-то секунд через двадцать Марко оказался на вершине, а затем скользнул по металлическим опорам вниз.

– Это не Торквин, – шепнул он. – Ростом поменьше. И с рожей пострашнее. И на четырех лапах.

Я оглянулся, просчитывая возможность побега. Если это нечто появится из-за деревьев, у нас оставалось достаточно пространства для маневра, вот только я не имел ни малейшего представления, с какой точки плато безопасно спускаться.

Марко спрыгнул с площадки.

– Слушайте меня. Вы спуститесь вниз, все трое. Запоминайте, как дюльфернуть. Цепляете веревку за крюк, обматываете ее вокруг страховочной системы и закрепляете зажимом. Когда шагнете за край, держите тело под прямым углом к скале. Это самое сложное. Запомните. Прямой угол. Получится это – все остальное уже семечки. Шагаете вниз, если нужно – отпускаете немного трос. Вот и все. В любом случае вы не упадете. Ясно?

Он едва успел произнести последнее слово, когда из-за кустов выпрыгнуло серое расплывчатое пятно. Сплошные мышцы и сухожилия, налитые кровью глаза и морщинистое рыло. Чудовище издало пронзительный рев, сверкнув клыками-саблями цвета слоновой кости, причем по его виду можно было легко предположить, что распотрошить целого слона для него как нечего делать.

Вромаски.

– Марко, берегись! – закричал я.

Огромный хищник прыгнул. Марко на чистом рефлексе скользнул в сторону, так что монстр промахнулся на какие-то дюймы и с грохотом приземлился на землю, грозно зарычав.

– Бегите! – не своим голосом завопил Марко, рванув к лежащему в стороне обломку мачете.

Чудовище присело и прыгнуло, как раз когда Марко схватил то, что осталось от мачете – рукоять и зазубренный осколок лезвия. Марко отпрыгнул, сместившись в сторону, взмахнул своим сломанным оружием и прямо в воздухе проткнул бок вромаски. Тот издал вопль, похожий на скрип мела по грифельной доске.

Эли и Касс уже бежали к вбитому к краю обрыва крюку с тросом.

– Он достал его! – крикнул я, бросившись за ними.

Я едва успел остановиться у самого края. Неожиданно поднявшийся ветер разметал по каменной платформе мелкую гальку и ветки. За спиной я слышал глухой топот лап и шорох подошв туфель Марко.

Вромаски все еще был жив. Рана в боку лишь сильнее его разозлила. Чудовище сумело каким-то образом стряхнуть с себя лезвие, и теперь сломанное мачете валялось на темной скале в луже темно-зеленой густой жидкости.

В отчаянии Марко схватил какой-то прут. Оглянувшись, он заметил камень рядом с моей ногой.

– Джек, брось мне этот камень! – крикнул он, перехватывая прут на манер бейсбольной биты. – Целься в центр!

Я бросил, как он просил, и тут же пригнулся. Судя по звуку, подача удалась и камень засвистел, рассекая воздух.

Он попал чудовищу прямо в его влажный нос. С воем вромаски рухнул на землю.

– А теперь все вниз! – заорал Марко.

Но Касс застыл на самом краю обрыва.

– Я н-не смогу, – жалобно произнес он.

– Нас убьют! – воскликнула Эли.

Касс посмотрел вниз еще раз:

– Я… Я…

И замолчал.

Мы с Эли переглянулись. Я понял, что ничего не выйдет. Касс запаниковал, тело перестало его слушаться.

Одно дело – дюльфернуть одному, но спускаться в обнимку с Кассом будет равно самоубийству.

Марко и вромаски были почти у самых сосен. Марко удавалось ускользать, бросаясь в сторону всякий раз, когда чудовище прыгало для атаки. Вместо носа у того на морде было кровавое месиво. Воздух дрожал от его яростного рыка.

Я перевел взгляд на другой конец каменного плато. Нашей единственной надеждой оставался рывок в ту сторону. Конечно, бежать по открытому пространству сейчас было очень опасно, но там мы могли выйти на тропу и добраться до подножия горы.

– Бежим туда! – указал я на проем между голыми камнями. – Вдруг мы сможем там спуститься!

Эли дернула Касса, и тот, помешкав, все же побежал в нужную сторону. Секунду я наблюдал за ними, а затем развернулся и кинулся на помощь Марко. Он успел выронить прут, так что я поспешил его подхватить.

– Марко, лови! – крикнул я и швырнул прут в его сторону.

Марко поймал его еще в воздухе, но в этот же миг вромаски прыгнул. В одно очень быстрое движение Марко развернулся и всадил заостренный конец прута прямо в глаз монстру.

Вромаски душераздирающе взвыл и заметался по земле, затем последовал новый вопль, когда Марко выдернул прут.

– Скорее! – крикнул я. – Беги за Эли и Кассом!

И Марко побежал. В одной руке он продолжал сжимать окровавленный прут, другой же схватил меня и потащил за собой. Еще никогда в жизни мои ноги не двигались так быстро.

Эли и Касс успели пересечь плато, но вдруг остановились. Я взмолился про себя, чтобы они начали спуск, тогда мы с Марко смогли бы последовать за ними и, возможно, под защитой деревьев у нас появится шанс оторваться от вромаски. Но вместо этого они развернулись к нам, в их широко раскрытых глазах стоял ужас. Они яростно замахали.

– Нет! Стойте! – не своим голосом крикнула Эли.

Марко и я добежали до них одновременно. И поспешили притормозить. Перед нами открывалась бездонная чернота – кратер.

Гора Оникс на самом деле была вулканом, и мы достигли его центра.

Марко развернулся, крепче сжав прут в руке. Казалось, он сам сейчас зарычит.

Чудовище пошатывалось и прихрамывало. Из пасти сочилась зеленая кровь, но стоило ему заметить нас, как его глаза полыхнули алым. Даже с такого расстояния от него отчетливо несло вонью разлагающейся плоти. Прямо как в моем сне.