Он отослал ее за рыбой к речке. Потом велел ее запечь на углях. Потом они обедали, и он расспрашивал ее о том и о сем. Вроде бы ни о чем серьезном: снова о занятиях в Университете, о подругах, о снах, о ведущем… На Климии остановился:

— Это хороший молодой человек из очень порядочной семьи с твердыми устоями. Он может стать жрецом. Но станет ли? Это пока сокрыто. В любом случае благодаря его прилежанию и эрудиции для него всегда открыт путь ученого. Что ты о нем думаешь?

— О, он очень умный!

Энгиус улыбнулся:

— Для тебя — да. Что еще?

— Климий внимательный, очень собранный и целеустремленный. Много молчит. Мы мало общаемся, но он заботится обо мне. Этого достаточно.

— Хорошо. Знаешь ли ты, что в паре «ведущий — ведомый», как правило, встречаются люди схожих судеб. Именно поэтому, преуспев на своем пути, ведущий способен помочь ведомому.

— Значит ли это, что, если Климию суждено стать жрецом и он станет им, судьба и меня приведет на служение в Храм?

Возможно, в ее голосе Энгиус услышал настороженность и неудовольствие, так как произнес он довольно сурово:

— И это было бы хорошо для тебя! Впрочем, фатума здесь нет. По какому пути тебе идти, здесь, в Атлантиде, за тебя решать никто не будет. Здесь это не принято. Выбор за твоим сердцем. Я хотел лишь спросить, знаешь ли ты, что совпадения ваших судеб часты?

— Нет, это новое для меня, — Таллури почувствовала, что он ждет от нее согласия с этой новостью и согласия радостного. Но сердце ее молчало, и Таллури не произнесла ни слова.

Энгиус вздохнул. Таллури же с нетерпением ждала от него другого: совета — чем заняться до лета? За какой новый предмет взяться? И она так и этак формулировала про себя этот вопрос, словно перекатывала во рту маленький камешек-голыш. Видимо, она делала это слишком энергично, так как Энгиус весело рассмеялся:

— Ох, Таллури, ты давишь на меня, нетерпеливое создание! Внешне — почти совсем взрослая девушка, а душой, как я посмотрю, сущее дитя. Нетерпеливое и порывистое дитя.

Он еще говорил с ней — о звездах, о Судьбе, о знаках свыше, о послушании воле Бога, о многом очень важном и невероятно интересном. Но советов не давал. И, лишь провожая ее обратно в Университет (когда она уже отчаялась получить его совет, а вернее, сочтя, что в отсутствии совета наставника сокрыт особый смысл), Энгиус неторопливо проговорил:

— На первой ступени под руководством учителей вы изучаете законы материи, на второй — знакомитесь с про— явлениями и закономерностями мира невидимого, нематериального. На третьей, до которой многие доходят, жрецы объясняют переплетение видимого, материального, и незримого. Их взаимопроникновение и влияние. На четвертой, где оказываются немногие, углубленно изучаются законы духовного мира. О дальнейших ступенях говорить сейчас бессмысленно. Итак, ты прошла первую ступень. Почти всю. И спрашиваешь, на что еще направить свое внимание. На этом этапе ты моего совета не получишь. Ты верно догадываешься — сейчас важно, чтобы ты сама приняла решение. Не бойся, если упустишь что-то важное, на это непременно обратят твое внимание. Дальше тебя ждет вторая ступень. Первый ее, легкий, этап. Чему ты радуешься, глупейшее создание? Я сказал «легкий», иными словами — не требующий труда, но не сказал «простой». Именно — непростой, требующий рассуждения, размышлений. Не потеряй себя, не измени себе — вот единственный совет.

Уже прощаясь (он спустился с ней к подножию горы, где уже поджидал добрый Ечи), Энгиус добавил:

— Если не будет особой нужды, до лета не появляйся. Или, знаешь, лучше приходи, когда начнешь новый этап, — улыбнулся, — нетрудный, но сложный.

* * *

Климий опаздывал. Это было на него так непохоже, что Таллури начала волноваться. Она довольно долго стояла на обочине Трассы, поджидая его и с нетерпением вглядываясь в синюю даль: не узнает ли она издали зеленую латуфу?

Дважды мимо пролетела мини-линза (младшие чины) императорского контроля. Через приоткрытое окно летательного аппарата служащий контроля поглядывал на нее с усталым неодобрением, видимо, определяясь: задержать или не стоит? Это беспокоило.

Наконец Климий появился. Он приготовил сюрприз: с заднего сиденья весело махала рукой Рамичи.

— Вот, — мотнул головой Климий, — напросилась тебя встречать. Извела меня. Всю дорогу: «Скоро? Скоро?» Сил моих нет!

Подружки обнялись. Устраиваясь рядом с Рамичи, Таллури спросила:

— Ты опоздал. Это она тебя задержала?

— Вотужнет! — ответила за него Рамичи. — Что-то с мотором случилось.

— Поломка?

— Да нет, — Климий уже набрал высоту и выравнивал курс. — Странная какая-то штука. Вот здесь, через систему автоматического оповещения, — он ткнул пальцем в небольшой дисплей прямо над штурвалом, — от Центра полетов прошел приказ: «Всем без исключения немедленно приземлиться. Ждать разрешения на продолжение полета».

— Что это значит?

Климий пожал плечами, на его лице отражалось недоумение:

— Сам не знаю. Такого никогда не было, даже во время последней смуты.

— Было-было! — возразила Рамичи. — Помнишь, мы в Ур летели? Пришлось сесть чуть ли не на два часа. Сейчас-то меньше.

— Конечно, — терпеливый Климий дождался, пока она закончит, — так и было. Но теперь, ты не заметила, а это чрезвычайно странное обстоятельство: во время нашей остановки выключились все приборы. Даже аварийный источник питания не работал. И я думаю…

— …что если бы мы не послушались приказа… — ахнула Рамичи.

— Мы бы разбились, — сухо закончил Климий. — Мне приходит в голову и другое: что за этим стоит? Политика? Экология? Да и технически — как это было устроено? Надо спросить у Тэрча.

— Энгиус говорил мне, что во время технологических катаклизмов шанс на выживание получат лишь те, кто живет в согласии с природой. Без машин.

Климий задумчиво хмыкнул.

— Ой! — вдруг громко воскликнула Рамичи. — Смотрите, портал!

— Порталов не видала?! Кричать-то зачем? — рассердился Климий. — Ты напугала меня! — впрочем, он тут же повернул голову и взглянул в окно: — Ну, да. Портал. Этот не из новых, он всегда здесь был.

— Интересно, куда он ведет? — Рамичи мечтательно вглядывалась вниз.

Сооружение было хорошо видно: две чуть изогнутые полупрозрачные колонны молочного камня, увенчанные звездообразными «шляпками», — издали это было похоже на два экзотических цветка, склоненных друг к другу и соприкасавшихся головками. Вокруг — обычная мощеная площадка, а из-под колонн ровной полосой уходила дорога. На краю площадки — небольшая стела с надписью.

— Что там написано? — Рамичи не отрывалась от окна.

— Отсюда не видно.

— Могу я узнать, — вежливо поинтересовалась Таллури и тоже посмотрела в окно, — о чем вы?