За столом граф Арнубернуз, он тоже встал, придвинул мне кресло, подчеркивая этим жестом, что служит мне.

Я не стал садиться, сразу заговорил быстро и взволнованно:

– Дорогие друзья! Как военный человек, я просто физически страдаю, когда вижу распад могучей и грозной армии… У меня сердце кровью обливается, когда происходит вот так…

Лорды одобрительно зашумели, барон Габрилас сказал горько:

– Этого не было бы, если бы вы приняли корону!

Я развел руками:

– Признаю, я переоценил благоразумие ваших высших лордов. Казалось бы, короля выбрали честно, голоса подсчитывали и пересчитывали трижды. Но… сделанного не воротишь. Меня просили приехать высшие лорды Варт Генца, но вообще-то я в большей степени прибыл по личной и очень настоятельной просьбе графа Меганвэйла, что был вашим главнокомандующим в войне с Турнедо.

– И вашим другом, – подсказал сэр Арнубернуз.

Военачальники довольно переглядываются, я Меганвэйла поставил выше, чем могущественных лордов, что льстит их самолюбию, как людей армии.

– Верно, – согласился я. – Он убедил меня, что я должен прибыть и помочь, если смогу…

– Вы сможете, – заверил Арнубернуз.

Я кивнул, ответил громко:

– Да, ибо здесь есть и моя личная выгода.

Сэр Фитцуильям произнес громко:

– Наконец-то.

– Моя выгода в том, – пояснил я громко и отчетливо, – что хочу на границах моих земель мирного и доброжелательного соседа, а не королевство, где идет кровопролитная гражданская война, что может поджечь и мои земли, вы это прекрасно знаете! Другой выгоды я не ищу. Теперь о деле. Вы все – военачальники королевской армии, которой сейчас не существует. Верховные лорды снова увели своих людей в свои земли. Так делается всегда… но сейчас именно это и привело к гражданской войне! С вашей помощью, если вы все будете помогать мне не на словах, а на деле, я намерен в срочном порядке восстановить хотя бы часть королевской армии, что могла бы покончить с беспорядками и быть гарантом мира и стабильности…

Я еще не договорил, но видел, что могу не просто на них рассчитывать, но даже запрягать в телеги. Почти у всех свои дружины, но от десятка до трех десятков человек, в то время как верховные лорды могут выставить до десяти тысяч прекрасно вооруженных и хорошо обученных воинов, всего лишь собрав своих тоже достаточно крупных вассалов, а те собрав вассалов поменьше, которых сотни, а то и тысячи.

Другое дело, что военачальники из тех зачастую неумных и заносчивых лордов совсем никакие, но именно от них обычно зависит исход битв и сражений. Прекрасно помню, что в битве при Азенкуре герцог не возжелал пустить свою одетую в дорогие яркие шелка прекрасную рыцарскую конницу вместе с лучниками другого лорда, ибо как это, отпрыски высших благородных семей пойдут в бой рядом с простолюдинами? Да, он смело и отважно бросил конницу в атаку без прикрытия и взаимодействия с другими лордами, столь же чванливыми. И поражение от крохотной армии англичан было катастрофическим: погибла вся рыцарская конница, где была вся знать Франции, армия разгромлена, кто не убит и не успел убежать – попал в плен…

Граф Арнубернуз, подытоживая общее мнение, сказал истово:

– Сэр Ричард, мы можем дать вам любую клятву, что последуем за вами. Это сделать тем более просто, что наши взгляды и желания полностью совпадают.

– Прекрасно, – сказал я. – Тогда я сейчас в столицу. Временно принимаю власть, если там еще не передумали – подчеркиваю, временно! – и начинаем спасать королевство.

Арнубернуз спросил с надеждой:

– Нам тоже в столицу?

– Не помешает, – ответил я. – Хотя я намерен на первом этапе поработать именно с крупными землевладельцами, но ваши голоса могут поддержать мой хилый дух.

– Мы все явимся, – пообещал Арнубернуз. – Со своими людьми.

Граф Фродвин добавил негромко:

– Так, на всякий случай.

– Чтоб вы не передумали, – уточнил Буркгарт ехидно.

Еще сутки я провел с прибывающими из дальних земель бывшими военачальниками, всем объяснял, что собираюсь возродить былую славу великой и славной державы, а затем спешно отбыл в столицу.

Изаэль совсем притихла, жалобный такой птенчик, ничего не понимает в наших странных взаимоотношениях, но все потому, что мы дураки такие, не умеем жить просто и правильно, но все равно обидно, что не понятно, одно утешение, что красивая, зато какое!

Столицу я нашел резко постаревшей, утратившей блеск и веселость. Люди даже одеваться стали в тусклые одежды, словно в каждом доме покойник.

Мы проехали через весь город к дворцу, я выждал, когда ко мне выйдет сам Клифтон Джонс, личный секретарь Фальстронга, все такой же сурово-непроницаемый, на груди королевская эмблема, только в оранжевой с черным одежде почти исчезла сама оранжевость, оставшись лишь на воротнике, а вся одежда стала напоминать наряд старейшины цеха гробовщиков.

Он остановился в трех шагах, поклонился:

– Ваша светлость, мы счастливы видеть вас.

– В самом деле? – спросил я.

Он поклонился чуть ниже.

– В самом, – ответил он ровным мертвым голосом. – Все в тупике, выхода нет, пока не истощим всех и все, а последний выживший станет королем в обнищавшей и разоренной стране.

Я спрыгнул с коня и сразу снял свою куклу.

– Не обрадуетесь, – ответил я, – когда узнаете, с чем я прибыл.

Он покачал головой:

– Дальше идет все хуже, так что ваш приезд, возможно, прервет скатывание королевства в братоубийственную войну.

Я сказал громко:

– Везде все говорят про братоубийственность этой войны, но все хотят, чтобы прекратил ее кто-то другой!.. Покажите мне гостевые покои, сэр Клифтон.

Он ответил ровным голосом:

– Вас ждут покои Его Величества Фальстронга.

Я помотал головой:

– Я сказал, гостевые.

– Нет, – отрезал он. – По вашему статусу вы должны занимать королевские. И, кроме того… ваша светлость, это совсем не ради вас и вашего гонора.

– А ради чего?

Он ответил вроде бы все так же ровно, как должен говорить государственный чиновник высшего ранга, но я ощутил страшную усталость в его обычно сдержанном голосе:

– Ради нас.

Я в самом деле смутился от такого признания, хотя вроде бы меня раздувает от гордости, как жабу на солнце, но такая откровенность все-таки, ага, не от хорошей жизни.

Я вздохнул, помотал было головой в упрямом несогласии, потом сказал, сдаваясь:

– Ладно, показывайте.

Вообще-то я и сам знаю, где, но нужно соблюдать ритуалы, и он послушно пошел впереди, а я повел, придерживая за плечо, своего миниатюрного спутника.