Оксана хмыкнула, положила головуСергею на плечо.

- Хорошо, что не клянешься, я быне поверила. - Оксана повернулась, легонько кожу его целуя. А Сережа простонаслаждался тем, что она у него в руках. Ощущениям своим радовался. - Только незакрывайся, Сереж. - Внезапно жалобно попросила девушка. Ему даже тоскливо оттона ее стало, муторно на душе. И сердце в груди перевернулось от чувств, что кней испытывал. - Не отталкивай.

Сергей обхватил ее затылокладонью, волосы в пригоршню собирая, посмотрел в серые глаза, полные тоски.Нежно-нежно к губам прикоснулся, целуя.

- И за что ты со мной осталась? Незаслужил ведь, ничем. - Хрипло прошептал ей в губы.

- Не заслужил бы - не осталась,Сережа. - Прошептала Ксеня, обвивая его шею руками.

************************************

Оксана тихонько включила чайник, иповернулась к окну, ожидая, пока вода нагреется. Погода была мерзкая. В окнабарабанил холодный дождь, вперемешку с мокрым снегом. Темень стояла, хотьполвосьмого утра, а не видно почти ничего. Девушка потерла, словно присыпанныепеском, глаза и убрала со стола грязную чашку, осторожно поставив ее враковину, стараясь не шуметь. Сергей еще спал. После того, как ей удалосьуговорить его выпить еще одну чашку чая, они перебрались в спальню, и долголежали, просто обнимая друг друга. Молча. Каждый о своем думая, хоть и былауверенна Ксюша, что мысли об одном у них были.

Чайник негромко щелкнул,отключаясь. Ксеня насыпала кофе из банки, которую Сергей вчера так и оставил настолешнице. Заварила в турке и начала искать чистую чашку. Это ей не удалось.Были там какие-то, совсем крохотные, но такое вот, Ксюша и за чашки-то несчитала. Так, недоразумение одно.

"Странно, как можно однойчашкой обходиться?", - задалась девушка риторическим вопросом. Ей, толькочтоб с утра кофе напиться, надо было как минимум две чашки, потому что любилаиз разных пить, коллекционировала их даже. И три ложечки чайных надо было, нелюбила одной кофе и сахар брать, а уж тем более, размешивать. Эта привычка отмамы досталась, и Кирилла раздражала страшно. Словно он посуду потом мыл.

Пожав плечами, Ксюша помылатяжелую стеклянную чашку черного стекла, и перелила кофе из турки. У нее такойчашки не было. "Интересная. Может купить стоит, если понравится?", -повертела полный сосуд в руках. Глоток сделала.

Что же ей теперь делать? Оксаназадумчиво в окно уставилась, даже погоды отвратной не замечая. Она не жалела,что вернулась вчера. Ни капли. Хоть и понимала, что все еще впереди. Знала, кактрудно Сергею будет. Очень трудно. Только, одному еще хуже было бы. И не смоглабы она его оставить. Уже не смогла бы. Может быть, узнай о его беде месяц назад- и отошла бы, а теперь, даже мысли такой не возникло.

"Глупая", - так бы матьей сказала. Посмотрела бы грустно, и головой покачала, дочке своей поражаясь.Жалея Оксану.

Ведь знает, что в свою жизньпускает. Действительно знает.

Но, мать, хоть головой и качалабы, на словах советовала бы уйти, в душе поддержала бы. Это Ксеня точно знала.Если бы ее мама Сережу знала, поняла бы дочь.

Не могла она его оставить. Да за этинеполные четыре месяца, он ее столько раз поддерживал, столько выручал, сколькобывший муж за всю жизнь совместную не сподобился. Но не только в помощи егодело было. И не столько в ней...

Оксана еще кофе отпила. Страшно ейбыло. Не знала, как поступить так, чтоб вышло все. Чтоб получилось. Понимала,что Сережу одного сейчас оставлять нельзя. Ему трудно в любом случае будет. Ноесли один останется хоть на полдня - точно повод найдет.

И не потому Ксеня так думала, чтов Сергея не верила. Нет, верила. Иначе, не вернулась бы. Просто очень хорошознала, что такое зависимость, потребность в алкоголе. Когда понимаешь, знаешь,а остановиться не можешь. И сам себе оправдание ищешь.

Она задумчиво кофе помешала, синтересом прислушиваясь, как ложечка тихонько о стекло звенит. Ксюшепонравилось. Точно, и себе такую купит. Ну и что, что в кухонном шкафчике ужештук десять ее чашек. Еще одна, лишней не будет. Кивнула сама себе, одобряятакое решение.

А потом, опять к своим мыслямвернулась.

Ей дядя Миша рассказывал. Потом,когда сам отходить стал. Когда смог говорить об этом. У него своих детей небыло, и дядя всегда к Оксане, почти как к родной дочери относился. А уж послетого, как они с матерью ему бороться с этим ужасом помогали - вообще,сроднился. И секретов между ними не было. И хоть стыдно дяде за тот периодсвоей жизни было - он рассказывал племяннице все, без утайки. Как ломает этажажда, как жизнь постылой без алкоголя кажется. И как манит, разом все проблемырешить обещая, "змий зеленый". Рассказывал, как раздражает, бесит всеэто, и на стены кидаться хочется. А сил бороться, все равно - нет.

Оксана прекрасно понимала, чтопредстоит. Только как это сделать?

И ведь не одна она, ей еще и осыне думать надо было. Будь Ксеня одинокой, не раздумывая, осталась здесь, дажеСергея не спрашивая. Правда, девушка была уверенна, что Сережа не против был быее переезду. Потому что ему причина нужна, стимул, чтобы бросить. Что-то, чтосильнее этой тяги будет. И мужчине надо дать эту причину.

Ксюша вздохнула, пальцы в волосызапуская, а потом в ладони лицом уткнулась, пекущие глаза закрывая. Как же ейспать хотелось, все-таки.

*********************

Сергей осторожно покачал головой,проверяя наличие боли. Вздохнул облегченно. Боль была, но не такая, как ночью,вполне сносная, почти и незаметная, после той. Потянулся, и резко в кроватисел, замирая от страха. Оксаны рядом не было. А в квартире тишина царила.Неужели, ушла все-таки? Мужчина почувствовал, как его охватывает опустошение.

Но в этот момент на кухне что-тозвякнуло, и Сергея отпускать понемногу стало. Черт! Как же мужчина боялся, чтоКсеня передумает. Даже не знал, что можно так бояться. Ему захотелосьнемедленно, прямо сейчас, ее увидеть. Дотронуться, поцеловать, почувствовать,что рядом она. Не приснилось ему все это.

Сережа выбрался из кровати, и всееще слегка пошатываясь, босой, пошел на кухню.

Оксана его прихода не заметила,что-то в окне рассматривая, Сережа оперся на дверной косяк, видом ее любуясь, тем,что она из его чашки кофе пьет. И жизнь прекрасной показалось. Не смотря напоганое самочувствие и, пусть и не очень сильное пока, желание выпить.

Он знал, что это облегчение -временное. Просто, организм еще отравлен, потому и тянет не так сильно, темболее что первый порыв выпить сразу, он уже проигнорировал.

А Ксюша, тем временем, тоскливовздохнула, и в ладони лицом уткнулась.

У Сергея опять сердце зашлось.Неужели, жалеет? "О чем ты думаешь, Серый?", - сам себя спросил.Совесть проснулась, радостно голову поднимая, и за любимое дело самоосужденияпринимаясь. " А что же ей, радоваться? Нечему тут радоваться". Ипонимал, что если и жалеет Оксана, не имеет он права судить ее. Только такбольно от мысли этой стало. Так противно, а руки сами собой сжались, чтобыдрожь в пальцах унять.