Обминая тесто, Таша повернулась лицом к входной двери. Делая привычные движения, она принялась тихонько напевать и, наверное, из-за этого не услышала тихого скрипа. Лишь краем глаза заметила, как приоткрывается входная дверь.

Сердце екнуло – чужие. Свои всегда кричали от входа или же стучали в дверь. За два года жизни в поселке она очень хорошо изучила повадки всех жителей, чтобы понимать: на пороге непрошеный гость.

Таша поискала взглядом капустный тесак, но тот лежал в прихожей рядом с кочанами – и что он там делает? Ох задаст она детям, которые опять взяли вещи и не положили их на место.

Дверь отворилась, и Таша замерла. Одежда незваного гостя – джинсы и светлая футболка – были в крови. Сделав вдох, она застыла, уставившись мужчине куда-то в грудь и стараясь не смотреть на его лицо. Руки продолжали делать знакомые движения, но сердце остановилось.

Мужчина замер на пороге и уставился на хозяйку дома. Красивая. Хотя одета странно – в старомодное платье до пят, передник и уродский чепец, с трудом придерживающий густые волосы. Бледное лицо, на котором выступили веснушки, темные глаза, уставившиеся ему куда-то в грудь.

– Кто здесь? – запинающимся голосом спросила Таша, продолжая месить тесто.

Он пристально уставился на женщину. Она что, не видит его? Она… Она слепая? Да не может этого быть!

– Кто здесь? Что вам нужно? – уже более настойчиво потребовала Таша, прекращая месить тесто – пропитанное страхом и ужасом, оно наверняка не подойдет. Таша судорожно схватилась руками за фартук и принялась ожесточенно вытирать их, избавляясь от остатков липкой массы.

Мужчина молча наблюдал за хозяйкой дома, чей взгляд застыл в одной точке. Она смотрела немигающим взглядом на его грудь, а руки уже принялись шарить вокруг в поисках импровизированного оружия.

– Кто здесь? – тихо повторила она.

Не желая раньше времени спугнуть жертву, мужчина, осторожно ступая, сделал шаг назад в прихожую и осторожно прикрыл за собой дверь.

Таша не дышала, прислушиваясь – еще несколько легких шагов, а затем хлопнула входная дверь, раздался звук удара и громкий звон. Зеркало упало и все-таки разбилось. К беде. «Нет, – тут же возразила себе Таша, – к счастью».

Она подумала, не разбудило ли происшествие младших детей – она только недавно уложила их спать. В доме царила тишина. Постояв несколько минут не шелохнувшись и убедившись, что опасный человек ушел, Таша медленно выдохнула и схватилась за стол, чтобы не упасть. Ноги дрожали мелкой дрожью. Таша рухнула на табуретку – одну из первых, что сколотила когда-то сама, и с удивлением уставилась на дрожащие руки. Надо же. А ведь она была уверена, что ее уже невозможно чем-то напугать.

Часы пробили два. Таша вяло подумала, что нужно убрать осколки зеркала – дети скоро вернутся из школы.

С трудом поднявшись, она открыла одну из дверок шкафа, стоящего возле входа на кухню, взяла небольшой совок и веник, вышла в сени и столкнулась лицом к лицу с мужчиной в окровавленной одежде.

Чтобы не заорать от ужаса, она выронила совок и веник и закрыла рот обеими руками.

– Ну, здравствуй, Натали, – немного помолчав, тихо сказал он. – Давно не виделись.

Сильный порыв ветра распахнул входную дверь и забросил в нее горсть опавших листьев, ударив Таше в лицо и лишив ее дыхания.

* * *

В актовом зале царила неразбериха. Учителя бегали, как всполошенные куры, пытаясь успокоить детей, которые от этих бесплодных попыток расходились еще больше. Кто-то звонил родителям, кто-то строчил в соцсети, кто-то делал селфи. И лишь Митя забился в самый дальний угол подальше от всей суеты и свернулся калачиком в старом, кем-то порезанном кресле, поджав под себя ноги.

Николь не сразу удалось его отыскать. Директриса зачем-то схватила ее за руку и не отпускала, пока ее не отвлекли полицейские. Она приказала Николь сидеть на стуле возле сцены и ждать. Николь послушно села на указанное ей место и принялась вертеть головой по сторонам в попытках отыскать Митю. Ведь это был единственный знакомый ей здесь человек. Она ведь без него даже домой вернуться не сможет! Хотелось позвонить маме или бабушке и попросить их забрать ее отсюда, но телефон она оставила дома.

В конце концов, так и не обнаружив Митю в толпе незнакомых лиц, Николь встала со своего места и начала пробираться к выходу. По пути ее постоянно толкали другие дети, и она сама, в конце концов разозлившись, не выдержала и кого-то толкнула, получила в ответ и рухнула на свободное сиденье. В тот момент, когда она уже была готова разреветься от отчаяния, вдруг мелькнуло ярко-голубое пятно – Митя!

Скользнув в толпу, Николь довольно резво проделала путь локтями и плюхнулась рядом с ним.

– Дурдом, – резюмировала она.

Митя ничего не ответил, лишь отвернулся и решил игнорировать девицу, так же как та игнорировала его сегодня утром. Но Николь не заметила его демарша.

– Знаешь, мне твое сочинение больше всего понравилось, – доверительно сообщила она Мите, кладя ноги под себя и натягивая на них платье.

– Ага, поэтому ты смеялась надо мной, – не сдержался Митя, не способный носить в себе обиды дольше пяти минут.

– Я? – поразилась Николь. – Я не смеялась!

– А то я не видел! – запальчиво воскликнул Митя, но в глубине душе слабо шевельнулась радость: она над ним не смеялась?

– То есть нет, я смеялась, – поправила саму себя Николь, – но не над тобой. Мне просто показалось, что ты хотел всех повеселить и поэтому написал такое смешное сочинение. Ведь обычно все эти «Мои каникулы» такая скукотища!

– Ты тоже так думаешь? – Обида мгновенно улетучилась, и Митя всем телом развернулся к собеседнице.

– Конечно! Ну кому интересно, кто к какой бабушке ездил! А вот у тебя было крутое сочинение. Ты что, летом книжек много читал?

– Читал, – кивнул Митя, – но в сочинении я написал всю правду, я ведь на самом деле был и принцем, и пиратом.

Николь снова засмеялась удачной шутке, не понимая, что он хочет ей сказать.

– Ты умеешь хранить секреты? – подвинувшись поближе, зашептал Митя.

– Да, – зачем-то понизила голос Николь и так широко распахнула глаза, что Мите они показались серыми омутами. Раз нырнешь в них – и пропал.

– Это все было на самом деле! – торжественно произнес мальчик.

– Да ладно, – улыбнулась Николь, – ты что, в кино снимался?

– Нет. – Он покачал головой. – Понимаешь, все говорят, что у меня очень развито воображение. Когда я читаю книжку, я прямо вижу себя там, среди героев, а иногда и сам становлюсь героем. Я проживаю эти события. И вот когда мы решили сделать макет пиратского корабля, Генрих Карлович дал мне книгу про Эдварда Тича и его корабль, я ее прочитал и представил себя этим самым Тичем. Я ел, пил, говорил и жил как он! Я видел его корабль и говорил, где что должно быть, чтобы мне было удобно командовать судном. И все вместе мы делали макет. Получилось очень круто, его сразу купили за много тысяч! – не выдержав, похвастался Митя и тут же продолжил: – А потом мы мастерили кукольный домик для Спящей красавицы, и я представил себя принцем: рассказал, как должен выглядеть лес, ров и так далее. Только никому не говори, а то они и так, наверное, считают меня дурачком, – подытожил Митя и пытливо заглянул в глаза Николь, ища там подтверждение того, что уж она его точно не предаст.