— Извини, не могу сейчас! Работа! Срочная!

Он со злостью ткнул в кнопку «отбой». Теперь — смыть. Застегнуть штаны. И ходу — на рабочее место. Чукча, небось, заждался, снег гарпуном роет…

Змейка, по закону подлости, заела.

— Ну где ты там?!

— Иду!

— Идет он, етить-колотить! Сначала «бегу», потом «иду»…

— …в следующий раз будет — «ползу»…

— Ползу, блин!

Змейка наконец сдалась. Он вывалился из туалета, на ходу заправляя в джинсы рубашку. Гадство, забыл помыть руки…

— Ну?! Где?!

Карлсон ответил в рифму.

Chookcha36: всралисьуже? я еду не сомневайтесь! прячтесь по норам сцуки!

Шумно втянув носом воздух, Золотарь кивнул с удовлетворением.

— Амбре! Гаже некуда. Наш ход, Рита Евгеньевна. Хамёж по полной программе. Мерзейшая мощь, как у Льюиса. Пусть он взбесится. Не забываем коверкать слова. Знаков препинания не нужно.

— Совсем?

— Совсем. Только смайлики.

Przhevallo: пидар гнойный надрочи дырку J мы исчо коня приведем тибе понравицца:)))

— Честно говоря, меня мутит.

— Держитесь, Рита Евгеньевна! Недолго осталось…

— Шибает! Ох, шибает!

— Етить-колотить!

В кармане заорал благим матом стервец-телефон.

— Твою мать! Нет, это не пишите. Я сейчас… Алло!!!

— Саша, ты должен меня выслушать! Нам нужна твоя помощь!

— Всем нужна!

— Саша…

— Я занят! Меня нет!

— Санечка…

— Я умер!

— Ты всегда занят! Ты вечно умер! Потому я от тебя и ушла! Но сейчас речь не обо мне. Саша! Наша церковь… Мы оформили землю под молельный дом. Возле «Металлиста». А теперь мэр ее отбира-а-ает!..

В трубке зарыдали.

— Сашенька! Мы это так не оставим! Господь на нашей стороне!

— Рад за вас!

— Завтра мы собираем пикет у мэрии. В знак протеста…

— Да хоть целый митинг! Я-то при чем?!

— Александр Игоревич! Все ждут вас…

— Ну, у тебя же связи…

— Нету у меня никаких связей!

— Есть…

— Нету! Ничего! Никого! Перезвони мне вечером! Завтра!..

Он чуть не хлопнул телефоном об пол.

— Извините. Моя бывшая. Без крика не понимает.

Chookcha36: ты уёбище, ты вааще пнимаишь скем говоришь?!!!! ятибя урою в землю на триметра! Хер отрежу врот засуну! ты пнял какты попал козел?!!!

— Он наш!

— Заговариваться начал.

— Руки трясутся — по клавишам не попадает. Торопится…

— Как фон?

— Растет.

— Соберитесь, Рита Евгеньевна. Набираем: я блять (через «т», без запятых) неадекват. Точка. Я блять… Алло!!!

— Саша! У тебя есть связи, я знаю! Нам нужны журналисты! И с телевидения. Помнишь, тот грузин? Он тебя приглашал…

— Я блять неадекват!

— Еще адвокат. Тоже нужен. У тебя же есть Кот…

— Я блять злой!!!

— Саша?!!

— Хераша! Вы не туда попали!

Короткие гудки.

Przhevallo: Я блять неадекват. Я блять злой. жил спокоино, никому не срал. и вот блять диггенерату, морально ущемлённому, понадобилось добратьсо и до мну. человек ищет траблов на свою многострадальную жопу. я те обещал достать тя? так вот, детка, я тя достану.

Chookcha36: грыжей не обосрись падла.

Przhevallo: пиздить буду пока ссатьсо под себя не начнешь. выблюешь собственную требуху. попомни мои слова.

— Сейчас! Вот сейчас! Жопой чую…

— Молчи! Не сглазь…

Przhevallo: я человек мирный, но когда сука достанут вывернусь на изнанку и уничтожу.

Chookcha36: Козел ебаный! я приеду и первым делом тебя кастрирую, еблан, Сука ты меня достал. Я ТЕБЕ ПИДАРУ ГОВОРЮ, БУДЕШЬ МОЧИТЬСЯ В ПИПЕТКУ ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ ЖИЗНЬ! Я РУКАМИ ДУШИЛ ТАКИХ ТЫ! ТЕБЯ В МОРГЕ РОДИТЕЛИ НЕ УЗНАЮТ!

— Вброс! — заорал Карлсон, чихая, как от нашатыря.

— Есть!

— Есть!

В углу экрана всплыл прямоугольник конверта. Рита Евгеньевна не успела кликнуть по нему «мышью», как конверт развернулся сам собой, явив лаконичное сообщение:

«Вброс зафиксирован.»

Зазвонил мобильный. К счастью, не у Золотаря — у Чистильщика.

— Алло? Понял. Спасибо.

Сияя, шеф обернулся к охотничьей артели:

— Наши отловили вброс на входе в сеть. Копию удалось сохранить. Поздравляю!

3

— У меня — сын.

— У меня — дочки. Две.

— У меня — кот.

Кот был у Шизы. Сын у меня.

— Хорошие девчонки, — продолжила Рита. — Ну, фифы. Не без того. Комнату убрать — только под палкой. Мальчиков тиранят. К зеркалу не протолкнешься. Станут с фенами, и давай волосы сушить. Гул на всю квартиру, словно в кабине вертолета…

Мы расхохотались.

— Нет, правда, хорошие. Это я так, ревную. Сама избаловала, сама и ревную. К юности, легкости, что ли… Как муравьиха к стрекозам. У мужчин иначе. Вот у вас, Александр Игоревич? Иначе, да?

— Не знаю, — я скрыл смущение, взяв чашку с чаем. Так берут паузу, забыв текст роли. — Наверное. Во всяком случае, без ревности. Покровительство? Нет, мимо. Опека? Да, пожалуй. Советы ему даю. А он притворяется, что слушает. Славный парень. Ботаник…

— Я знаю.

Она сказала это без всякого нажима. Но мне сразу расхотелось говорить дальше об Антошке. Да, она знает. Биографию, медицинскую карточку, характеристику с места учебы. Что еще? Опрос соседей? Приятелей? Все знает, все.

Забыл, откуда она. Кого попало не пришлют.

Мы задержались на работе. Умат с Карлсоном давно сгинули. Шиза сперва колебалась, а там решила составить нам компанию. В сумочке у Риты обнаружилась початая упаковка чая. «Те гуаньинь», никогда о таком не слышал. Услышав, что этот сорт «худит» — в смысле, полезен для фигуры — Шиза объявила, что никуда не уйдет, пока не выпьет литров пять.

Кот, небось, страдает по хозяйке…

Избитое сравнение — выжат, как лимон. Но я чувствовал себя избитым еще хуже, чем это сравнение. Лимон выжали досуха, уронили на пол, оторвали лапу… Еще и ногами запинали. А для чего? Чтобы какая-то сволочь обосралась «черным шумом»?