значит, идти в святая святых стероидных качков и бьющихся за аппетитное тело фифочек придётся.

Из размышлений о преимуществе гантель с большим весом над малым её вывел громкий окрик Клима Самгина:

— Стой, нужно поговорить!

Наташа вскинула глаза, прищурившись от бьющего в лицо низкого солнца.

Лицо Клима расплылось в кровожадной ухмылке.

— Вот что делает ночь разврата со строящими из себя недотрог шлюхами. Стареешь, мать, на глазах.

Учительница пожалела, что не держит в руках одного из тяжёлых снарядов. Её оскорбляли прямо во дворе собственной работы, на глазах стоящих в сторонке учеников и с этим надо было что-то делать. Вопрос о целесообразности занятия спортом отпал моментально. Если бы решение ещё помогло прямо сейчас обрести нужную форму…

— Это ты о чём сейчас, недоносок? — прошипела она вполголоса, смерив взглядом сутулое чудо, считающее себя подарком судьбы для переспелых девственниц. — Такого, как ты, я при родах бы между ног удавила.

Наталья впервые видела Самгина настолько нетрезвым. Идущим от еле держащегося на ногах блондина перегаром можно было опохмелить полчище алкоголиков.

— Ты променяла меня на какое-то богатое чмо! Да он, да ты… — С речью пьяного вдрызг «Аполлона» случился конфуз: вместо слов изо рта в разные стороны полетела слюна.

«Богатое чмо», следящий через окно кабинета за Сидоровой, покидающей школьный двор, напрягся, заметив на пути предмета желания шатающегося мужчину. Он без раздумий рванул к выходу, по собственному опыту зная, чем заканчиваются встречи с настырными пьяницами. Лев не увидел, что «катастрофе» едва не влепили пощёчину. Но его, как и выскочившего из кустов отличника Рукоблудова, вооружённого складным ножом, опередили.

Точный удар в подбородок мгновенно отрезвил Клима, но не оставил никакой надежды оказать сопротивление законам физики. Он услышал хруст собственной челюсти и рухнул как подкошенный, словно огрызок червивого яблока, притянутый вниз силой земного тяготения. Бедный Самгин даже не успел удивиться возникшей из ниоткуда байкерше.

Девушка в защитном костюме мотоциклиста, владеющая отличным хуком справа, сняла с головы шлем, подставляя стянутые в хвост волосы лучам не по-зимнему яркого солнца.

— Здравствуй, подруга! Я подоспела вовремя? — Илона — а это была именно она — широко улыбалась, потряхивая облачённой в перчатку рукой. — Любишь ты встречаться с козломудами…

Наталья приветливо улыбнулась спасительнице. Взглянув на полутруп буянящего ухажёра, она выдала фразу писателя, в честь одного из героев которого когда — то назвали пьяное «недоразумение»:

— Да — был ли мальчик — то, может, мальчика — то и не было?

Она смотрела попеременно то на распластавшегося на асфальте Клима, то на Илону, неизвестно как — а главное, зачем? — появившуюся в это время на школьном дворе. Единственное, что она смогла ответить на столь яркое приветствие сестры директора:

— Почему с козломудами? — чем вызвала приступ смеха у богатой байкерши.

— Это любимое ругательство моей украинской подруги. Симбиоз вонючего, похотливого животного с не менее озабоченными представителями мужского сообщества, не обременёнными никакими моральными правилами.

— Кто из них козлы, а кто му… — Биологичка смутилась, осознав значение слова никак не предназначенное для ушей школьников, резюмировав: — Довольно длинное объяснение, но какое ёмкое ругательство. — Она нахмурилась, качнув головой. — Стоит запомнить.

— Да не запоминать слова нужно, — Иванова кивнула на что-то мычащий полутруп, — а стараться не встречаться с такими парнями!

Наталья оглянулась на школу. Юные дарования, получившие суточную норму знаний, не спешили расходиться, привлечённые дракой с участием учительницы, заработавшей за сегодняшний наряд прозвище Секси Бабушка. Наевшись научного хлеба, сдобренного собственным пофигизмом, они были не прочь полюбоваться на зрелище. А посмотреть было на что: стройная, обтянутая кожей девушка одним ударом уложила на землю взрослого мужчину. Мальчики и девочки, замершие у машин родителей и на лестнице у входа, завидовали.

Кто из озабоченных балбесов отказался бы получить шлепок от «кошечки» в коже? Да хоть ошейник с шипами на горло и поводок, даже удар хлыстом. Это намного круче, чем рукоблудить, представляя себя в постели сексапильных звёзд или первых красавиц школы. И, конечно же, учительниц, заставляя последних в поте лица отрабатывать поставленные двойки. Смешанный со слюной воздух прерывистыми вздохами и стонами вырывался из уст юных «натуралистов».

— Крошка, давай ещё!

— Не останавливайся…

— Покрути попкой, детка.

— Ауф! Шит! Кажется, она поглядела сейчас на меня…

— Руку из кармана достань, придурок, «арахисом» не звени.

— Посмотрела она на него, мечтай! Такие тёлки зажигают с парнями, гоняющими на «Феррари» или «Мазерати».

— А нам остаётся смотреть и ждать…

Девушки завидовали по другому поводу. Им осточертело дожидаться момента, когда подростковые фигуры полностью оформятся. В паспорте появится отметка о восемнадцати, в кармане — кредитка на энную сумму и нехилый кеш. И они вот так же смело смогут вдарить упырям-старшеклассникам, игнором отвечающим на заигрывания.

Каждая из девчонок мечтала оказаться сейчас на месте красотки в коже. Чтобы вломив в челюсть дегенерату, вызвать всеобщее восхищение остальных мужских особей, немногим превосходящих упавшего количеством мозговых извилин.

Нимфетки в боевой раскраске, вышедшие на тропу войны за любовь, небрежно перекидывали жвачку от щеки к щеке, ожидая вмешательства взрослых, с деланным безразличием комментируя происходящее:

— Я тоже так могу.

— Да запросто! Недавно брату младшему под яйца зафигачила, так он…

— А у него уже есть коки? Не гони.

— Ну, что там у них между ног в десять лет?

— Яичница перепелиная! Нашла чем флексить.

Опростоволосившаяся воительница сплюнула жевательную резинку на лестницу.

— Ну, всё равно смогла бы… — Она моментально забыла о брате, уткнувшись взглядом в спину предмета страдания мозга и тела. — Посмотрите, как наш директор резво скачет, а?

— Да видели уже и не раз.

— ОМГ! Задница у него зачётная. И весь он такой няшка… — Девушка причмокнула, желая усилить эффект восторга. — Краш! Тащусь от него. А глаза…

Но настроенную на полёт в облаках душу грубо оборвали, за секунду спустив с небес на землю:

— Слышишь ты, кошёлка, победительница омлетов, глаз от Лёвушки убрала, пока я тебе его на коленку не натянула!

— А что я? Я только хотела…

— Заткнись, имбецилка! Хорош стэнить! Дерик наш, а значит, его задница тоже!

Спортсменки-баскетболистки, гордость школьного тренера, отделились от любопытных учеников и направились следом за Ивановым.

Всеобщего восторга и восхищения от столкновения не разделяла лишь его главная участница — учительница биологии. Она впервые становилась предметом скандала. Надежды на то, что инцидент с пьяным Самгиным останется незаметным, таяли, как дым. К ним быстрым шагом приближался директор, а следом за ним четыре девицы, за которыми плелись ещё несколько учеников и слесарь, вооружённый разводным ключом.

Иванов ускорил шаг, заметив выпавшего в «осадок» парня и сестру, стоящую рядом с Натальей.

Сидорова