Глава 21

Долговязый мужчина с такими фиолетовыми кругами под глазами, что они напоминали синяки, вошел следом за одним из охранников Джареда. Не увидев Тристана, я забеспокоилась о женщине с бриллиантовыми гвоздиками.

– Ваше имя? – вопрос Джареда перенаправил мое внимание на сгорбившегося новичка.

– Саша.

– Что я могу для вас сделать, Саша?

Мужчину не интересовало мое присутствие, он даже не смотрел на меня. С другой стороны, он едва отводил взгляд от ковра под своими старыми кроссовками.

– У нас с женой небольшой ресторанчик, и эти мужчины… Они… – он потер воротник простой черной футболки, – они приходят каждый вечер и требуют часть нашего заработка. Они говорят, что это за оплату их услуг. Утверждают, что охраняют окрестности, – голос Саши был настолько тихим, что едва доносился до меня. – Не знаю, работают ли они на вас, – мужчина поднял глаза на Джареда и снова опустил на ковер, – но моя жена не чувствует себя в безопасности рядом с ними. Поэтому мы надеялись, что вы могли бы, возможно, сказать им, что мы не нуждаемся в их услугах, – мужчина сглотнул, его кадык дернулся на длинном, щуплом горле.

Джаред почесал щетину, темнеющую на его подбородке.

– В каком районе находится ваш ресторан?

– В двадцатом. Недалеко от «Бельвилля». На улице Левер.

Джаред продолжал потирать свою щетину.

– Перышко, что думаешь?

– Да, – сказала я без колебаний. Хотя, возможно, мне следовало поколебаться… Следовало подождать и посмотреть, помог бы он Саше без моего джокера.

Я взглянула на профиль Джареда, на сильные, прямые черты лица, на его губы, которые открылись, чтобы сказать:

– Сегодня ваш счастливый день, Саша.

Впервые с того момента, как он вошел в комнату, Саша поднял голову и уставился на Джареда с таким потрясением, что мне стало все равно, потратила ли я джокера впустую. Смесь благодарности, надежды и радости, нахлынувшая на этого человека, внезапно сделала последние несколько дней небессмысленными.

– Я-я не знаю, как вас благодарить, – в глазах мужчины светилась признательность. – Вас обоих. Он взглянул на меня, а потом снова на Джареда.

Джаред убрал руку от лица и посмотрел на меня.

– В какое время приходят эти люди?

– В десять. Каждый вечер в десять.

– Перед уходом дайте моему охраннику адрес вашего ресторана. Мы с советницей зайдем около половины десятого, чтобы поприветствовать этих сторожей, – то, как Джаред произнес последнее слово, заставило меня понять, что эти люди не состояли у него на службе. Ничто не могло успокоить меня сильнее.

Саша судорожно поклонился, прежде чем развернуться и схватиться за дверную ручку. Он рывками подергал за нее, вышел, но затем снова сунул голову в комнату, чтобы второй раз выразить свою благодарность.

Как только Саша окончательно ушел, Джаред пробормотал:

– Ты же не собираешься плакать, Перышко?

По моей щеке скатилась слеза. Я смахнула ее.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что вызвался сам решить его проблему… Лично.

Джаред приподнял бровь.

– Ты говоришь так, будто я в первый раз в жизни делаю что-то хорошее.

– А это не так?

Его ладонь опустилась на подлокотник кресла – бесшумно, но я все равно ощутила его силу.

– Моя репутация и правда крайне ужасна.

Я моргнула, ошеломленная тем, что Джаред пытался сойти за доброжелательного человека. Конечно, он проводил эти ежемесячные дни открытых дверей. Но если бы он действительно не просил ничего взамен за свои услуги, то его рейтинг греховности упал бы. А раз он ни на йоту не изменился с тех пор, как Джаред заслужил звание Тройки, это значило, что мужчина либо требовал вознаграждение за свою щедрость, либо отправлял других людей на помощь.

Но даже если он помогал лично, значит, он совершал такие гнусные преступления до конца месяца, что они перечеркивали все хорошее.

Я обернулась через плечо на Селесту. Моя подруга отличалась прямолинейностью и редко молчала. Так что меня немного смутило, что она даже не пискнула.

– Ты не будешь просить у Саши долговую расписку? – наконец спросила Селеста, мы с ней были на одной волне.

Джаред нахмурился.

– Долговую расписку?

– Ты не собираешься просить его об ответной услуге позже?

– Я никогда не жду ничего взамен от этих людей.

– Потому что им нечего предложить?

– Потому что я помогаю им не по этой причине.

– Тогда почему ты им помогаешь? – Селеста продолжила: – Чтобы облегчить свою совесть?

Джаред сощурился.

– Я помогаю им, потому что могу.

Я провела рукой по подлокотнику, оставляя темные следы на бархате, а затем пригладила ткань назад.

– Джаред?

– Да?

– Ты бы помог ему, если бы я не выложила своего джокера?

Его глаза блеснули.

– Ты никогда не узнаешь.

И все же я знала. Или, по крайней мере, чувствовала, что знаю.

– Могу я остаться и послушать еще, или ты хочешь, чтобы я ушла?

– Вряд ли просить тебя остаться было бы очень умно. Ты заставишь меня спасти всех и их матерей в придачу.

Я послала ему печальную улыбку.

– Я бы наверняка попыталась.

– Жаль, что у тебя не осталось джокеров.

Дал бы он мне еще одного, если бы я попросила? Мне было нужно, чтобы Джаред совершил всего одно доброе дело, однако ему, чтобы снизить свой счет грехов, необходимо помочь более чем одному человеку. И нет, одна жизнь не стоила одного очка. Некоторые действия могли принести ему десятки очков, точно так же, как и лишить.

Система оценки подобна весам, на которых взвешивались доброта и злонамеренность, а затем подводился итог. Принцип работы системы оставался загадкой для всех, кроме архангелов и ишимов, которые отвечали за нее. Но нас учили, что систему можно сравнить с потерей веса. В начале диеты килограммы уходят быстро, но затем все медленнее, поскольку организм привык к новому режиму.

– Я заеду за тобой сегодня ровно в девять, – голос Джареда вырвал меня из размышлений. – Не заставляй меня ждать.

– Знаю-знаю, – встав, я провела ладонями по бедрам, чтобы разгладить платье. – Твое время стоит целое состояние.

Джаред бросил на меня еще один из своих обезоруживающих взглядов, прежде чем обратить внимание на Селесту.

– Ты тоже присоединишься к нам?

– Только если Лей захочет.

– Не стоит.

Как бы я ни ценила ее поддержку этим утром, я не знала, чего ожидать от последней части моей миссии. Если она окажется опасной и Селеста пострадает в перестрелке, я никогда себе этого не прощу.

– Что ж, тогда au revoir[42], Селеста.

– Надеюсь, наши пути больше никогда не пересекутся, месье Адлер, – сладко сказала она.

– Селеста! – упрекнула я подругу.

Джаред наблюдал за ней со спокойной улыбкой.