Как только близнецы удаляются, мы, наконец, можем начать наш тет-а-тет…»

Типичная для «Иллюминатора» хвалебная статья – полторы тысячи льстивых слов, написанных журналистом, который мечтает обзавестись связями в аристократических кругах.

Однако сейчас, когда Уош сидел за своим рабочим столом и перечитывал этот текст, он не чувствовал ничего, кроме негодования. За месяц, который прошел с момента публикации, дела резко пошли на спад.

Поначалу казалось, что у компании просто началась полоса неудач.

Где-то в системе Калидаса пропала партия пропоксина. Лекарство предположительно было украдено, когда его грузили с одного корабля на другой. Прямо сейчас им, скорее всего, уже торговали на черном рынке.

На Регине, на шахте, где добывали псиломелан, возник трудовой спор; он привел к забастовке, которая продлилась целую неделю. Грузовой корабль «Птеранодона», который должен был отвезти несколько сотен тонн марганцевой руды на Санто, все это время просто стоял на посадочной площадке. Корабль, стоящий в порту, – это корабль, который приносит убытки.

Несколько экипажей «Птеранодона» заразились таинственной болезнью; в конце концов ее источник был найден – им оказалась партия испорченных белковых батончиков. Проблемы с местными поставщиками обошлись компании в полмиллиона кредитов.

Хотя все это раздражало, Уош и Зои, в общем, реагировали на это адекватно. В бизнесе иногда бывают неудачи, и с ними нужно справляться.

Затем стало известно, что одна из дочерних компаний «Птеранодона» опубликовала сфальсифицированные результаты за последний финансовый год. «Астроклайн», одна из небольших транспортных компаний, которую «Птеранодон» поглотил в период стремительного роста, завысила полученную ей прибыль на 150 процентов. Ошибку в отчетности обнаружили, виновных уволили, но уверенность инвесторов была подорвана, и акции «Птеранодона» сильно упали.

Приблизительно в то же самое время была предпринята попытка враждебного поглощения еще одной дочерней компании «Птеранодона» – «Кунлуншиппинг», которая обладала монополией на перевозки в системе Красного Солнца. Группа акционеров начала борьбу за голоса, чтобы лишить совет директоров контроля над компанией, – и добилась бы своего, если бы Уош и Зои лично не вмешались в это дело. Они бросили в бой армию адвокатов, объявили попытку захвата незаконной и пригрозили подать в суд на мятежных акционеров. Мятежники, небезосновательно заподозрив, что с финансами у Уошбернов лучше, чем у них, а стремление победить – сильнее, отказались от своих планов.

Третий мощный удар компания «Птеранодон» получила в форме коллективного иска от тех самых заболевших работников, которые питались испорченными протеиновыми батончиками: оказалось, что в этих батончиках содержится значительное количество крысиных фекалий. Члены экипажей пожаловались на небезопасные и антисанитарные условия труда и потребовали выплатить им компенсацию. Команда юристов, представлявшая интересы Уошбернов, попросила предоставить доказательства того, что компания «Птеранодон» намеренно снабдила пострадавших продуктами, негодными к употреблению. Адвокаты истцов сделать этого не смогли, и тогда судья, который совершенно случайно оказался другом сэра Уорвика Хэрроу, друга Уоша, в удовлетворении жалобы отказал.

Хотя компания «Птеранодон, инк.» пережила все эти несчастья без больших потерь, Уош не мог избавиться от сильного чувства тревоги. Море бизнеса, по которому плыл корабль «Птеранодон», прежде было спокойным, но теперь он вдруг оказался в бурных водах. Уош не мог отделаться от ощущения, что кто-то затаил злобу на него и Зои и пытается разрушить с таким трудом возведенное ими здание.

Или это просто паранойя?

Статья в «Иллюминаторе» вызвала у него странное чувство ностальгии. Прошло всего несколько недель, однако Хобан Уошберн, о котором писала Вильгельмина Аскот, – элегантный и обходительный магнат грузовой компании – теперь казался совсем другим человеком, которого Уош сейчас совсем не узнавал.

Стук в дверь вывел Уоша из горьких раздумий. В кабинет вошла Зои.

– Снова перечитываешь ее, любимый? – спросила она, увидев у него в руках раскрытый номер «Иллюминатора».

– Ну да. Почему бы и нет?

– Тебе не в чем оправдываться.

– Вильгельмина Аскот пишет только о влиятельных людях. Эта статья – важное событие в нашей жизни, символ того, что мы добились успеха. И тут еще этот снимок.

Он указал на одну из фотографий. На ней вся их семья стояла на лестнице перед особняком. Уош и Зои обнимали друг друга за талию и улыбались, а Селеста тем временем положила руки на плечи близнецов. Ее жест казался проявлением любви, но на самом деле она крепко их держала, иначе они просто отказывались стоять на месте.

– Посмотри на нас, – сказал Уош.

– А в чем дело? Чудесный снимок.

– Но мы выглядим такими… самодовольными, черт побери. Мы так беззаботно ухмыляемся, даже и не подозревая, что через несколько дней все превратится в ню фэнь.

– Но мы же с тобой не ню фэнь, Уош? – спросила Зои, подходя к нему ближе. – У нас с тобой все хорошо?

Она положила ладонь ему на шею, но Уош ее стряхнул – грубо, почти капризно.

– Я все понимаю, – сказала Зои с холодком в голосе. – Ты злишься, я тоже. Но не срывай свою злость на мне. Расслабься, все будет хорошо.

– Расслабься? – фыркнул он. – Но как? У нас один кризис за другим, и я просто жду, что случится в следующий раз. А когда произойдет очередное несчастье, люди задумаются – если уже не задумались – и спросят себя: насколько уверенно мы контролируем компанию? Прямо сейчас «Птеранодон» выглядит слабым, а слабость – словно кровь в воде, она привлекает внимание акул.

– Если они начнут плавать вокруг нас, мы их прогоним – вместе. Пусть только попробуют нас тронуть, и тогда мы им покажем.

Ее слова Уоша совсем не утешали. Когда Уош хандрил, Зои обычно умела быстро его подбодрить. Но на этот раз все ее слова лишь усиливали его страдания. Когда звезда «Птеранодона» восходила, они не потерпели ни одного поражения. Любые препятствия на своем пути они сметали. Все доставалось им словно само собой.

Но сколько в этом его заслуг и сколько – Зои? Что именно он сделал для компании?

Чем больше Уош думал об этом, тем сильнее ему казалось, что он всего лишь младший партнер – как на работе, так и дома. Да, в своей статье Вильгельмина Аскот нарисовала традиционный портрет Уошбернов: Уош – глава семьи, а Зои – мать, которая к тому же работает, но «Лазурный иллюминатор» ориентировался на консервативных читателей. Правда была совсем иной: в том, что касалось бизнеса, основные усилия прикладывала Зои. Решения о покупке акций и кораблей, о создании новых маршрутов принимала именно Зои, а Уош просто с ними соглашался, и до сих пор это не вызывало у него никаких возражений.

Но возможно, что зря. Возможно, он должен больше заниматься делами компании. Возможно, именно в этом отчаянно нуждается «Птеранодон, инк». Что, если недавние проблемы связаны с тем, что он слишком полагается на Зои и не доверяет своему собственному мнению?