Это мы сейчас с вами знаем, что никакое мирное решение фюрером не рассматривалось в принципе. Ему нужна была война. Он ее и устроил 1 сентября 1939 года. Поэтому все рассуждения о том, что Сталин, мол, однозначно понимал, что сейчас начнется мировая бойня, находятся в одной плоскости с желанием Иосифа Виссарионовича напасть на Германию 7 июля 1941 года. Можно, конечно, обсуждать и это, только вот сторонники подобных исторических откровений обычно к содержательным беседам не готовы. Им бы чего попроще.

Например – пафосные рассуждения, что Гитлер сам никогда бы с Польшей не справился и только поход СССР на Западную Украину и Западную Белоруссию окончательно решил исход войны в пользу Третьего рейха. Не будем сейчас рассматривать вопрос, каким же образом вермахт уже через год взял убедительный реванш у Франции за Первую мировую? Просто ограничимся ключевой мыслью могучих интеллектуалов, будто без Сталина это было бы невозможно в принципе.

Действительно, ряд аналитиков в 1930-х годах искренне считал, что в возможном вооруженном конфликте Польша сокрушит Германию. Фамилий их за давностью лет никто уже не помнит, поэтому обычно фраза строится так: «Как вы можете отрицать, что виднейшие военные теоретики того времени были убеждены в силе Речи Посполитой?» И все хорошо, если бы не два прискорбных обстоятельства. Во-первых, это утверждение относится к эпохе существования Веймарской республики. Та германская армия особой силой не обладала в принципе. Но не потому, что иссяк прусский дух, а в силу кабальных условий Версальского договора. Вермахт – совсем другое дело.

А во-вторых, эти самые легендарные военные аналитики были теснейшим образом аффилированы с Варшавой. И именно в силу данной причины озвучивали то, что требовалось польскому Генеральному штабу. На современном языке это называется «пиар-продвижение проекта». Согласимся, сработали они неплохо, если до сих пор, даже зная о событиях сентября 1939 года, находятся люди, повторяющие эту чепуху.

У них и свидетель имеется – сам польский генерал Андерс. В своих весьма своеобразных мемуарах он написал: «Наши тылы, открытые и беззащитные, отданы на милость Советской армии и как раз в ту минуту, когда натиск немцев стал ослабевать, когда растянутые на сотни километров немецкие коммуникации стали рваться, когда мы могли бы еще сопротивляться некоторое время и дать союзникам возможность ударить на открытые западные границы Германии». То есть в том, что польская армия продержалась всего 17 дней, опять же виновато руководство СССР.

Глупость можно упорно повторять снова и снова. Но от этого она не перестает быть глупостью. Как вы ни старайтесь. Допустим, поляки действительно могли дать возможность союзникам ударить на границе с Германией. Теперь вопрос: это произошло? Разумеется, нет. Даже планов таких Лондон и Париж не имели в принципе. Все размышления на этот счет – чистая маниловщина. Польша была обречена.

Я знаю, что эти мои слова чрезвычайно обидят поляков. Не затрагивая сейчас характерную для них в последние 25 лет русофобию, давайте признаем: это храбрые люди. Они устремлялись в безнадежных кавалерийских атаках на немецкие танки. Они геройски гибли за свою родину. Храбрость солдата всегда достойна уважения. Но победить или даже остановить вермахт они могли бы только на страницах воспоминаний Андерса.

На то, что сокрушить Польшу, Германии потребовалось две недели. Остальные события можно охарактеризовать одним словом: добивание. Все уже всё прекрасно понимали. Да, польские войска еще продолжали храбро умирать за Речь Посполитую, но исход войны был очевиден. И в этой связи перекладывать вину на СССР – сродни спору вокруг умирающего от гангрены человека: какой именно протез стоит ему сделать месяца через три. Дубовый или буковый? Звучит цинично, но от этого меньшей правдой не становится.

Тут в дело обычно вступает хорошо подготовленный хор. Напрасно вы считаете, что его премьер ный концерт состоялся только после воссоединения Крыма с Россией. Вот уже более 20 лет сей хор успешно гастролирует по либеральным СМИ с одной и той же программой – «Все, что делает наша страна, преступно по определению». А в качестве главного шлягера обычно исполняется старинная сиротская песня, под которую хорошо подают гранты. Припев ее вы все хорошо знаете: «Введение войск Рабоче-крестьянской Красной армии на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии является грубейшим попранием норм международного права».

Полагаю, вы еще не забыли прошедшие в сентябре 2016 года парламентские выборы. Третьим номером в списке партии «Парнас» шел профессор Зубов. Тот самый человек в монокле и с бабочкой, у которого «Гитлер – ангел русской истории». Вот он залихватски исполняет эту арию, на зависть любому солисту Большого театра. И млеет аудитория от восторга. И не подозревают даже, что становятся участниками очередного выступления Свирида Петровича Голохвастова из фильма «За двумя зайцами»: «И когда такой человек, ежели он вчёный, поднимется умом своим за тучи и там умом своим становится ещё выше Лаврской колокольни, и когда он студова глянет вниз, на людей, так они ему покажутся такие махонькие-махонькие, все равно как мыши… пардон, как крисы… Потому что это же Человек! А тот, который он… это… он… он тоже человек, невчёный, но… зачем же?! Это ж ведь очень и очень! Да! Да! Но нет!»

Освободительный поход 1939 года

Давайте на минуту поверим, что Советский Союз действительно преступно надругался над всеми возможными нормами международного права, и перечислим документы, которые Сталин демонстративно игнорировал. Всего их четыре: Рижский мирный договор 1921 года, Парижский пакт Бриана – Келлога, Пакт о ненападении между Польшей и СССР 1932 года и, наконец, Конвенция об определении агрессии 1933 года. Согласимся – список масштабный. Одни только названия документов сбивают с ног и вызывают немедленное желание каяться перед всем миром. Но мы торопиться не будем. Изучим прежде те самые документы. Это ведь только в голове либерального адвоката Фейгина международный договор – петушиный крик.

Начнем с главного документа. Это, разумеется, Конвенция об определении агрессии. Большинство вопящих про советскую подлость даже не в курсе, что этот документ был предложен именно Москвой. Действительно, в документе содержится пункт «вторжение своих вооруженных сил, хотя бы без объявления войны, на территорию другого государства». С этой точки зрения, действительно, ввод частей РККА на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии может считаться нарушением прописанного в конвенции определения.

Однако Конвенция об определении агрессии так и не стала документом международного права. Произошло сие досадное упущение благодаря действиям стран Запада. Дело в том, что эта самая конвенция должна была не существовать сама по себе, а стать частью международного соглашения о сокращении и ограничении вооружения. А оно не было подписано. То есть Сталин обвиняется либеральными мыслителями в грубом нарушении документа, который не был принят. Но об этом они тактично умалчивают.