Кэт потянулась к столику за соком. Что-то мягко шлепнулось на пол. Наклонившись, она увидела квадратный пакет, переданный ей Фредом.

– И что же мне прислали? – вслух спросила она, надрывая бумагу.

Кэт ожидала увидеть что угодно, только не это. Ее глаза мигом наполнились слезами. Это было первое издание «Ленивого мышонка Уолтера», выпущенное в далеком 1937 году.

Кэт почтительно гладила обложку, не решаясь раскрыть книжку. Ей до сих пор не верилось в это чудо. Потом она все-таки открыла… и увидела незнакомые аккуратные черные буквы.

Персику

Пусть мышонок Уолтер поможет вам достигать всех ваших целей, какими бы ни были препятствия.

С днем рождения!

Картер

За ночь Картер почти не сомкнул глаз. Он волновался, будто пятилетний мальчишка, проснувшийся рождественским утром. Главное – оно наступило. Утро его свободы.

В семь часов он уже стоял над картонной коробкой, с энтузиазмом укладывая туда книги и другое нехитрое имущество. Самым главным сокровищем Картера был официальный бланк, подтверждавший его условно-досрочное освобождение. Каждые десять минут он доставал и перечитывал сухие канцелярские строчки. Просто так, желая убедиться, что там ничего не исчезло и не изменилось.

Бланк не менялся, разве что становился чуть более помятым.

Картеру выдали одежду, в которой более полутора лет назад он переступил порог Артур-Килла. Он ужасно обрадовался, увидев серую футболку с эмблемой рок-группы «Рамоунз». После занятий с Россом футболка оказалась узковата в груди, да и короткие рукава пришлось растягивать, чтобы пролезли его поднакачанные мышцы. И все равно это было чертовски приятно.

– Будь я проклят, – пробормотал Картер, надевая свои черные джинсы-«варенки» и черные сапоги со шнуровкой.

Никогда еще дешевая и далеко не новая одежда не вызывала у него столько восторга. Помимо одежды, Картеру вернули его перстни. Массивное серебряное кольцо заняло прежнее место на большом пальце правой руки. Перстень с серебристо-черным мальтийским крестом он надел на средний палец, а перстень с эмблемой милого его сердцу мотоцикла «харлей-дэвидсон» – на указательный палец левой руки.

– Смотрю, вы уже почти собрались.

Довольный Картер повернулся. В проеме открытой двери его камеры, прислонившись к косяку, стоял Джек.

– Тут особо и собирать было нечего, – ответил Картер, застегивая коричневый кожаный ремень джинсов. – Когда я смогу окончательно выйти?

Джек взглянул на часы:

– Минут через десять. Может, через пятнадцать. Не торопитесь. Не будем доставлять Уорду лишних хлопот.

– Фантастика, черт возьми! – пробубнил себе под нос Картер.

Еще раз оглядев камеру – не забыл ли чего, – он подхватил коробку и захлопнул дверь изнутри. Ждать прихода начальства полагалось в камере.

Джек, как всегда, держал руки в карманах.

– Кстати, я передал ваш подарочек.

Картер старался не смотреть на консультанта.

– Замечательно, – с деланой небрежностью произнес он. – Надеюсь, денег хватило?

– Более чем. Я в точности написал все, что вы просили.

У Картера на мгновение сдавило живот. Он представил себе, как Персик несет пакет к себе в квартиру, разворачивает, читает надпись на форзаце. Интересно, понравилась ли ей книжка? И как вообще она отнеслась к тому, что подарок – от него?

– Хотел вас спросить, – продолжал Джек, разглядывая носок правого ботинка.

– О чем? – насторожился Картер.

– Да не волнуйтесь вы так. Совсем невинный вопрос: как вы ухитрились так быстро найти букинистический магазин, где продавалась та книга?

Картер облегченно расправил плечи:

– Персик… Она… Кэт… в смысле, мисс Лейн… Короче, она как-то сказала, что у нее в детстве была такая книжка, а потом куда-то потерялась. В тюремной библиотеке я залез в Интернет, забил название. Смотрю: есть в одном магазинишке, да еще и первое издание. Я подал заявку на покупку. Хотел сам подарить ей, когда выйду. Вдруг на прошлой неделе она проговорилась: у нее день рождения… – Картер переминался с ноги на ногу. Простой вопрос Джека оказался не таким уж простым. – Считайте, что с вашей помощью оказал мисс Лейн небольшую услугу. И нечего на меня так смотреть!

– А почему? Мне, например, очень нравится, что вы проявили заботу и внимание. Найти такое редкое издание. Думаю, мисс Лейн очень обрадовалась.

– Вы серьезно? – спросил Картер, недоверчиво глядя на консультанта.

– Вполне. – Джек решительно кивнул. – Могу даже поспорить, что мисс Лейн была в восторге.

Картеру опять свело живот. Это было самое малое, чем он мог ответить ей на все, что она сделала для него и собиралась делать дальше.

Дверь открылась. В проеме стоял Уорд.

– Заключенный номер ноль-восемь-десять-пятьдесят шесть, я пришел, чтобы вывести вас за пределы учреждения, – объявил он, теребя манжету белой рубашки, надетой под темно-синий блейзер.

– Почту за честь, – язвительно пробормотал Картер.

В сопровождении Уорда, охранника и Джека Картер проследовал к заднему выходу. Там он подписал еще одну бумагу о своем освобождении и получил еще один экземпляр правил, определяющих его жизнь на ближайшие девять месяцев.

– Это всем их дают в таком количестве или только мне? – удивился Картер, запихивая лист в коробку.

Уорд щелкнул колпачком ручки:

– Учитывая твою редкую забывчивость по части правил…

Картер нагнулся за коробкой:

– Это был риторический вопрос, дубина.

Глаза начальника тюрьмы сердито сощурились:

– Что ты…

Джек встал между ними:

– Идемте, Уэс. Пора.

Картер еще некоторое время метал глазами молнии в Уорда, пока Джек чуть ли не за руку вывел его наружу. Для середины сентября солнце пекло очень даже сильно.

– Нравится погодка? – улыбнулся Джек.

– Очень.

Картер снова полез в свою коробку и несколько минут рылся там, пока не извлек темные очки «Уэйфер».

– Вот теперь я полностью готов к вольной жизни, – заявил Картер, надевая очки и улыбаясь во весь рот.

Джек, усмехаясь, поскреб подбородок. Затем его взгляд пропутешествовал в самый дальний угол стоянки. Там стоял черный мощный внедорожник. Хозяин машины – рослый темноволосый парень – с самоуверенно-нагловатым видом покуривал, опираясь на полуоткрытую пассажирскую дверь.

– Это и есть Макс?

– Да, и что с того? – В голосе Картера послышались знакомые Джеку предостерегающие нотки. – А кто еще меня довезет? Не пешком же мне топать со Стейтен-Айленда.