Габриель поднял взгляд. Консул уставился на него, его темные глаза ждали чего-то. карета неслась по Флит стрит, мимо журналистов, адвокатов и торговцев, спешивших в разные стороны.

-Я спросил тебя, - сказал Консул, - как ты наслаждался гостеприимством Института.

Габриель моргнул. Короткие моменты воспоминаний среди тумана последних дней. Шарлотта, обнимавшая его. Гидеон, стирающий кровь с его рук. Лицо Сесиль, как яркий дикий цветок. -Отлично, я полагаю-, ответил он хриплым голосом. - Но это не мой дом.

-Ну, дом Лайтвудов великолепен - сказал Консул. - Построенный на крови и поте, конечно же.

Габриель посмотрел на него, не понимая. Гидеон глядел в окно, выражение его лица было болезненным. - Я думал, вы хотели поговорить с нами о Татьяне, - сказал он.

-Я знаю Татьяну, - сказал Консул. - Ни одного качества от вашего отца и капли доброты от матери. Боюсь, что это даже слишком мягко. Ее прошение о возмещении ущерба будет отклонена, конечно же.

Гидеон повернулся на своем сидении и посмотрел на Консула недоверчиво. - Если вы так мало цените ее слова, то зачем мы здесь?

-Потому что так я смогу поговорить с вами наедине, - сказал Консул. - Вы понимаете что, когда я впервые отдал управление Институтом Шарлотте, я думал, что прикосновение женщины было бы неплохо для этого места. Гренвиль Фейрчайлд был одним из самых строгих людей, которых я знал, и хотя он управлял Институтом в соответствии с законом, это было холодное и недружелюбное место. Здесь, в Лондоне, в величайшем городе мира, Сумеречный охотник не мог чувствовать себя как дома. - Он пожал плечами. - Я думал, что если дать управление Шарлотте, это сможет помочь.

-Шарлотте и Генри, - исправил Гидеон.

-Генри никто, - сказал Консул. - Мы все знаем, как говорится, что серая кобыла является лучшей лошадью в этом браке. Генри никогда не вмешивается, да и вообще ничего не делает. Но Шарлотта не такая. Она должна была быть послушной и выполнять мои указания. В этом она глубоко разочаровала меня.

-Вы поддержали ее, когда она выступала против нашего отца, - выпалил Габриель, о чем сразу же пожалел. Гидеон бросил на него уничтожающий взгляд, и Габриель стиснул свои руки на коленях, поджав губы.

Консул поднял брови. - Неужели ваш отец был бы более послушным? - сказал он. - Было два плохих конца, я выбрал более лучший. Я все еще надеялся контролировать ее. Но сейчас...

-Сэр, - Гидеон перебил его, своим лучшим вежливым голосом. - Почему вы рассказываете это нам?

-Ах, - сказал Консул, глядя на капли дождя на окне кареты. - Мы прибыли. - Он постучал в окно кареты. - Ричард! Останови карету около Аргент Румс.

Габриель повернул взгляд в сторону брата, который пожал плечами в недоумении. Серебряные Комнаты - это был известный музыкальный клуб для джентльменов площади Пиккадилии. Здесь были дамы с плохой репутацией, и ходили слухи, что это место принадлежало Нечисти, и что в некоторые вечера показывали -магические шоу- с использованием настоящей магии.

-Я обычно приходил сюда с вашим отцом, - сказал Консул, когда они втроем шли по тротуару. Гидеон и Габриель смотрели вперед сквозь дождь на безвкусный итальянский фронт театра, который, очевидно был сделан из более скромного здания, стоявшего здесь прежде. Здесь имелась три лоджии, окрашенных в ярко-синий цвет. - Когда- то полиция лишила лицензии Альгамбру, потому что управляющие разрешали танцевать в предприятиях канкан. Но тогда, Альгамбра принадлежала примитивным. Так более удобнее. Зайдем?

Его тон не подразумевал возражений. Габриель последовал за Консулом ко входу, где тот купил билеты на каждого из них. Габриель посмотрел на свой билет с некоторым недоумением. На билете было что-то в виде рекламы, обещавшей лучшие развлечения Лондона!

-Великие подвиги, - он читал Гедеону, пока они шли по длинному коридору.

- Дрессированные животные, силачки, акробаты, цирковые номера, и комические певцы.

Гидеон пробормотал себе что-то под нос.

-И акробаты, - добавил Габриель броско. - Похоже, что здесь есть женщина, которая может положить ногу на голову...

-Ради Ангела, это место ничем не лучше, чем рыболовный багор, - сказал Гидеон. - Габриель, ты не обращаешь внимания ни на что, пока я тебе не говорю, что не все в порядке.

Габриэль закатил глаза, когда брат взял его крепко за локоть и провёл его туда, что было явно большой гостиной – огромная комната, потолок которой был покрыт репродукциями великих итальянских мастеров, включая Рождение Венеры Боттичелли, теперь окрашенные дымом и потрепанные. Газовые люстры висели на позолоченной штукатурке, наполняя комнату желтоватым светом.

Вдоль стен стояли бархатные скамейки, на которых ютились темные фигуры - господа, в окружении дам, чьи платья были слишком яркими и чей смех был слишком громким. Музыка лилась со сцены в передней части комнаты. Усмехаясь,консул направился туда. Женщина в цилиндре и фраке скользя вверх и вниз по сцене, пела песню под названием “Это плохо, но это приятно.” Когда она повернулась, ее глаза вспыхнули зеленым при свете газовой люстры.

Оборотень, подумал Габриель.

-Подождите меня здесь минутку, ребята-, - сказал Консул и исчез в толпе.

Прекрасно, - пробормотал Гидеон и подтянул Габриэля поближе к себе, и подальше от женщины в красном облегающем атласном платье, которую качнуло в их сторону. От нее пахло джином вперемешку с чем-то еще, чем-то темным и сладким, немного напоминающим запах Джеймса Карстарса, запах жженого сахара.

-Кто знал, что консул такой мошенник?- Сказал Габриэль. -Неужели это не могло подождать, пока он не отведёт нас в Город Молчания -?

- Он не везет нас в Город Молчания. -Губы Гидеона были плотно сжаты.

Не берет?

Не будь дураком, Габриэль. Конечно, нет. Ему нужно от нас что-то еще. И я пока не знаю что. Он взял нас сюда для того чтобы выбить из колеи - и он не сделал бы этого, если бы он не был абсолютно уверен, что есть что-то такое, что помешает нам рассказать обо всем Шарлотте и остальным, где мы были.

Может раньше бывало он приходил сюда с отцом.

-Может быть, но это не то, почему мы здесь сейчас-, сказал Гидеон тоном, не допускающим дальнейшего обсуждения. Он крепче сжал руку брата, когда консул вновь появился, неся с собой бутылку, с чем-то, что было похоже на газированную воду, но как догадывался Габриэль, там было по меньшей мере двухпенсовый спирт.

-Что, ничего для нас?- спросил Габриэль, и встретился с свирепым взглядом брата и кислой улыбкой консула. Габриэль понял, что он понятия не имел, была ли у консула семья и дети. Он был просто консул. -Вы, мальчики, имеете хоть какое-нибудь представление-, сказал он, -в какой опасности вы находитесь?-

-Опасность? От кого, от Шарлотты? - вопрос Гидеона прозвучал недоверчиво.

-Не от Шарлотты.- Консул снова уставился на них. -Ваш отец не просто нарушил закон, он осквернил его. Он не просто имел дело с демонами, он покрывал их. Вы Лайтвуды - вы все, что осталось от Лайтвудов. У вас нет двоюродных братьев и сестер, нет тети и дяди. Я мог бы вычеркнуть всю вашу семью из регистров Нефилимамов и выгнать вас и вашу сестру на улицу, чтобы вы голодали или умоляли о жизни среди мирян, и я был бы прав в рамках Совета и Конклава это сделать. И вы думаете, что кто-нибудь за вас бы заступился? Кто говорил бы в вашу защиту? -