Сэндерсон рассказывает, что по пути его спутники часто посещали молельные дома своих единоверцев, а также «колледжи или школы учености» и что они вечно покупали «святые книги с провозглашением их закона», притом в достаточном количестве, чтобы нагрузить два или три вьючных мула. Он рассказывает, как евреи назначают ежегодные стипендии своим «великим докторам и своим школам», как они стараются хотя бы один раз за всю жизнь посетить Палестину или отправить туда свои останки для похорон, как «серьезные евреи лучшего разбора», каковыми были его спутники, никогда не обсуждали при нем вопросы веры из страха вызвать его неудовольствие, но от других он узнал их мнение о христианах, чьи самые ученые мужи не в состоянии разъяснить букву «А», тогда как еврейские ученые умеют только о первой букве алфавита написать целые тома.

Он подметил обыкновение своих спутников подавать милостыню впавшим в нужду собратьям-евреям. В Сефете раввин Авраам раздал 2000 дукатов и еще 1000 в Иерусалиме, и другие подавали тоже по мере возможности. И действительно, раввин Авраам «был столь уважителен, обходителен и добр, что никогда в обществе христиан мне не было привольнее». Расставались они со слезами на глазах. «Каким исключительно благочестивым, пылким и мягкосердечным человеком он был! Не могу перестать возносить хвалы его великой человечности и исключительному милосердию, ибо в нем эти качества сосредоточены в большей мере, нежели встречаются во многих христианах».

И еще одно последнее Сэндерсон оставил нам о народе, уже 1600 лет проведшем в изгнании. «Они говорят, что знают, что Иерусалим будет снова отстроен и что придет их мессия и сделает их князьями, какими они были в прошлые времена, и после они станут править всем миром».

Через год после возвращения Сэндерсона на родину скончалась королева Елизавета, что вынудило Левантскую компанию подать прошение о возобновлении хартии новому монарху. Тем самым затянувшийся спор о том, на чьих плечах лежит ответственность за содержание посла и выплату ему жалованья, начался сызнова уже с королем Иаковом, первым Стюартом. Если в чем-то Стюарты и были ровней Тюдорам, так это в скупости. И Иаков с его ограниченным кругозором не видел причины вообще держать посла к «язычникам». Со своей стороны, «турецкие купцы», у многих из которых деньги были вложены в новую Ост-Индскую компанию, были не готовы нести все расходы, но поскольку на иных условиях хартию получить не могли, им пришлось согласиться даже на то, что король оставил за собой право назначать посла, которого содержала компания. Наконец, в 1605 г. хартия была вручена «управляющему и компании английских купцов, торгующих в Левантских морях». Каждый раз, когда хартию требовалось возобновлять, возобновлялся и давний спор, а поскольку Стюартов терзала хроническая нехватка денег, они так и не дошли до того, чтобы в полной мере принять на себя ответственность за посольство.

Сомнительно, что полноценная поддержка короны сумела бы помешать угасанию торговли с Левантом. Зато нет сомнений в том, что агрессивная коммерческая политика, проводимая Кольбером, первым министром французского короля Людовика XIV, привела к тому, что значительная часть европейской торговли с Турцией сосредоточилась в руках французов. Начиная с XVII в. Франция всё больше стала играть начала роль соперницы Англии, которая в XVI столетии принадлежала Испании. Взойдя на английский престол, несгибаемый протестант Вильгельм Оранский положил конец столетию стюартовских папистских заговоров, фавориток-француженок и прокатолических настроений королевской семьи и двора, но заодно он неминуемо приблизил период войн с Францией, которые начались в XVII в. и растянулись на всё XVIII столетие, вплоть до окончательного поражения Наполеона в 1815 г. Во время войн Англии с Францией при Людовике XIV Турция выступила союзником французов, и в результате, когда выдавались мирные передышки, на смену английским приходили французские купцы и товары. Когда в результате Великой французской революции французская торговля пришла в упадок, английская Левантская компания пережила период краткого возрождения, но ее дни миновали. К тому времени силы и средства Британии, выведенные из западного полушария после потери американских колоний, уже были полностью сосредоточены на Индии. Провозглашенные Адамом Смитом теории свободной торговли знаменовали начало новой эры, в которой защищенная протекционистскими мерами хартий торговля королевских компаний стала анахронизмом. Меркантилизм умер. Начинался век империализма. После ста лет полужизни в тени своего великого отпрыска, Ост-Индской компании, Левантская компания, наконец, испустила дух, а в 1825 г. ее хартия и устав были упразднены.

В 1649 г., в пору расцвета пуританства в Англии, два английских пуританина из Амстердама подали петицию к правительство, «Чтобы сия нация Англии с жителями Нидерландов стали первыми и самыми готовыми перевезти сынов и дщерей Израиля на своих кораблях в Землю, обещанную в вечное наследие их предкам, Аврааму, Исааку и Иакову». Далее в петиции испрашивалось разрешение, чтобы евреи «снова могли быть приняты и получили дозволение торговать и селиться среди вас в сей стране».

Что подвигло Джоану и Эбензенера Картрайтов, авторов петиции, просить Англию не только содействовать возвращению Израиля в Палестину, но и отменить акт об изгнании Эдуарда I, который оставался в силе около трех с половиной столетий? Чтобы понять их мотивы, надо осознать трансформацию, какую вызвала посредством пуританского движения Библия. По ее воздействию на тогдашнюю Англию ее можно сравнить с влиянием, какое сегодня оказывают пресса, радио, кинофильмы и журналы разом, при том говорящие гласом Божьим, да еще и подкрепленным земной властью Верховного суда. Особое место в умах пуритан занимал Ветхий Завет, повествующий о народе, непреложно уверенном в том, что он был избран Господом вершить Его дела на земле. Это повествование они относили к самим себе. Они сами избрали себя на роль наследников завета Авраама с Богом, заново обретших плоть святых Израиля, — «боевой секирой Господа», говоря словами пророка Иеремии. Их наставниками были пророки, утешения они искали в псалмах. Преданностью, послушанием и даже вдохновением они были обязаны не Отцу Небесному или Иисусу, а Иегове, Господу воинств. Святое Писание, слово Божие, явленное Его избранному народу, звучало для них как приказ — как у очага, так и на поле битвы, как в парламенте, так и в церкви.

В период, описанный в предыдущих главах, скажем, до 1600 г., Палестина имела для англичан исключительно христианские ассоциации, пусть и была потеряна для христианского мира из-за катастрофического вторжения ислама. Теперь ее стали впоминать как родину евреев, как землю, откуда пришло обещание о возвращении Израиля. Теперь интерес сосредоточился на исполнении пророчества Писания. С приходом к власти пуритан в Англии началось движение за возвращение евреев в Палестину.

Это движение возникло не ради самих евреев, а ради обещания, которое было им дано. Согласно Священному Писанию, царство Израиль для всего рода людского наступит, когда народ Израиля возвратится в Сион. Лишь тогда мир увидит приход мессии, иными словами, второе пришествие. Возвращение виделось лишь при условии обращения евреев в христианство, поскольку это должно было стать сигналом к исполнению пророчества. Надежда на это вдохновляла Картрайтов, как они ясно указывают: «Ваши просители, имея общение в сем городе Амстердаме с народом Израиля, зовущимся евреями… путем бесед с ними и внимательного разбора Пророков, и мы, и они нашли, что время их призыва близится; тем самым они, рука об руку с нами, познают Эммануила, Бога Жизни, света и Славы…. О славном явлении оного, благочестием приближаемого, податели сей петиции смиренно молятся…» — и далее следует уже процитированный отрывок.