– Мой бывший муж?

– Я часто об этом думаю. За время наших встреч вы ни разу о нем не упомянули.

Сара ничего не ответила, с преувеличенным вниманием разглядывая тротуар.

– Если не хотите, можете не отвечать, – пробормотал Майлз. – Впрочем, это ничуть не изменит моего впечатления о нем.

– Какого же именно впечатления?

– Он мне не нравится.

– И почему же? – рассмеялась Сара.

– Потому что не нравится вам.

– Вы очень проницательны.

– Поэтому и служу закону! – подмигнул Майлз. – И всегда могу найти следы и улики, не замеченные обычными людьми.

Сара улыбнулась и сжала его руку:

– Итак… мой бывший муж. Звали его Майкл Кинг, мы встретились сразу после получения им степени магистра. Мы были женаты три года. Он был богат, хорошо образован и красив…

Она выдавливала фразу за фразой, а когда замолчала, Майлз кивнул:

– Ммм… теперь понятно, почему вы его не любите.

– Вы не дали мне закончить.

– Это еще не все?

– Так вы хотите дослушать?

– Конечно. Извините.

Сара поколебалась, прежде чем продолжить:

– Первые два года мы были счастливы. По крайней мере я. У нас была чудесная квартира, мы все свободное время проводили вместе, и я думала, что знаю собственного мужа. Оказалось, что нет. Не совсем. Под конец мы постоянно ругались, почти не разговаривали… и ничего не сложилось, – поспешно договорила она.

– Вот и все?

– Вот и все.

– И вы больше не видитесь? – допытывался Майлз.

– Нет.

– Но хотите его увидеть?

– Нет.

– Все настолько плохо?

– Даже хуже.

– Простите, что завел об этом разговор, – вздохнул он.

– Не извиняйтесь. Мне без него лучше, – отрезала Сара.

– Но когда вы поняли, что все кончено?

– Когда он вручил мне бумаги на развод.

– И вы понятия не имели, что он задумал развестись?

– Не имела.

– Так и знал, что вы его не любите.

А еще он знал также, что она не сказала всей правды.

Сара благодарно улыбнулась:

– Может, именно поэтому мы так хорошо ладим. Видим суть вещей.

– И расходимся только во мнениях относительно жизни в маленьком городке, верно?

– Я ни разу не сказала, что мне здесь не нравится.

– Но вы можете представить, что осели в подобном месте?

– То есть навсегда?

– Бросьте, вы должны признать, что тут очень славно.

– Так и есть. Я уже это говорила.

– Но для вас все это временно?

– Это зависит от многого.

– От чего?

– От причин, по которым я захочу остаться, – улыбнулась она.

Интересно, что означают ее слова? Приглашение или обещание?

Луна начала медленный дугообразный подъем, сияя сначала желтым, а потом оранжевым светом, озарившим крышу дома Трэвисов-Баннеров, первый объект их экскурсии. Древнее двухэтажное здание в викторианском стиле с широкими полукруглыми крылечками отчаянно нуждалось в покраске. На крыльце собралась небольшая компания, сгрудившаяся вокруг двух женщин в костюмах ведьм, стоявших у большого горшка, разливавших яблочный сидр и делавших вид, будто вызывают дух первого владельца дома, человека, который, по преданию, погиб, придавленный упавшим деревом. Входная дверь была открыта. Оттуда доносились потусторонние звуки: испуганный визг, скрип дверных петель, странный стук и кудахчущий смех.

Обе ведьмы неожиданно опустили головы. Свет на крыльце погас, и в передней позади них, подобно театральному эффекту, возник безголовый призрак – черный силуэт в плаще, с вытянутыми вперед руками и костлявыми пальцами скелета. Какая-то женщина вскрикнула и уронила чашку с сидром. Сара инстинктивно прижалась к Майлзу и с неожиданной силой сжала его руку.

Вблизи ее волосы казались очень мягкими. И хотя были иного цвета, чем у Мисси, он вдруг вспомнил, как любил пропускать между пальцами шелковистые пряди каштановых волос, когда они лежали в постели.

Через минуту, покорившись заклинаниям ведьм, призрак исчез, и свет зажегся снова. Публика с нервными смешками стала расходиться.

Следующие два часа Майлз и Сара переходили из дома в дом. Иногда их приглашали на короткую прогулку по комнатам, иногда оставляли в передней или в саду, где развлекали рассказами об истории очередного здания. Майлз уже бывал на этой экскурсии, и старался показать Саре самые интересные места, рассказывая о достопримечательностях, которые в этот раз им не доведется посетить.

Они бродили по растрескавшимся цементным дорожкам, шепчась и наслаждаясь каждой минутой. Постепенно людей становилось все меньше, некоторые дома стали закрываться на ночь. Когда Сара спросила, готов ли он идти ужинать, Майлз покачал головой.

– Еще одна остановка, – объявил он и повел ее по улице, держа за руку и осторожно гладя ладонь большим пальцем. Когда они проходили мимо высокого орехового дерева, сверху послышался крик совы, который тут же оборвался. Впереди компания людей в костюмах привидений садилась в микроавтобус.

На углу Майлз показал на большой двухэтажный дом, где в отличие от других зданий было безлюдно. Окна были совершенно черными: очевидно, кто-то задернул шторы. Освещено было только крыльцо, на ступенях которого и на маленькой деревянной скамье около двери стояли свечи. Рядом с крыльцом в качалке сидела старуха, укрыв одеялом ноги. В неярком свете она походила на манекен – редкие седые волосы, хрупкое, изможденное тело…

Кожа казалась почти прозрачной, а лицо было изборождено глубокими морщинами, как растрескавшаяся глазурь старой фарфоровой чашки. Майлз и Сара уселись на крыльцо, предоставив старушке изучать вновь прибывших.

– Здравствуйте, мисс Харкинс, – медленно выговорил Майлз. – Много народу было сегодня?

– Как обычно, – отозвалась мисс Харкинс хриплым, как у заядлого курильщика, голосом. – Знаете, как это бывает. – Она прищурилась, словно пытаясь получше разглядеть его. – Итак, вы пришли услышать историю Харриса и Кэтрин Прессер, верно?

– Я решил, что Саре стоит ее узнать, – спокойно объяснил Майлз.

В глазах мисс Харкинс промелькнули веселые искорки. Она поспешно потянулась к стоявшей рядом чашке.

Майлз обнял Сару за плечи и притянул к себе. Сара расслабилась под его рукой.

– Тебе понравится, – прошептал Майлз, и от его дыхания по ее спине прошел озноб.

«Уже понравилось», – подумала она.