— Так это акт благородства? — спросила она с сарказмом.

Не поверила в мои благие намерения. Впрочем, она отчасти права — благие намерения соседствуют с порочными, и дело тут не только в чувстве вины.

— Считайте, что так, — отмахнулся от неё. — А теперь хватит болтовни, у нас очень много работы. Последние дни пребывания в должности директора будут крайне насыщенными. Идите на своё место, раскладывайтесь и через полчаса я жду вас с кофе и блокнотом для обсуждения плана действий на сегодня. Какой я пью кофе, вы помните?

— Горький, двойной. Без сахара, свежесваренный, — отозвалась она.



Снова оглядел её. Помнит, и это приятно. Такие интимные подробности о тебе может знать только твой секретарь. Или жена.

— Тогда вперёд, выполнять.

— Одну минуту, — сказала Ангелина и достала свой смартфон. — Раз уж мы заговорили об Инессе, то у меня возникли к ней кое-какие претензии. И думаю, что у вас они возникнут тоже. Дело касается не только моей личности, но и вашей.

— О чём ты говоришь? — съехал я с официального тона. Мысль, что кто-то мог обидеть Багиру, злила. Держись за свой стул крепко, Инесса, если ты что-то опять ей наговорила.

— А вы послушайте, — ответила девушка и включила запись диктофона.

Я слушал и всё больше хмурился. Эта Инесса уже все рамки перешла. Она всегда была сплетницей в самый пик климакса, но сегодня она откровенно унижала Ангелину и оскорбляла меня. Запись кончилась, и в кабинете повисла тишина. Она убрала обратно в карман жакета телефон и вопросительно посмотрела на меня.

— Понятно, — сказал я, еле удерживая маску показного спокойствия. Поднялся на ноги. — Идите к себе, занимайтесь тем, что я вам сказал. А я отлучусь ненадолго.

___

Не теряя времени даром, прошел в кабинет Инессы. Я переслал запись с телефона Ангелины на свой и теперь хочу показать её непосредственно исполнительнице главной роли.

— Доброе утро, Марат Ильдарович, — растянула она губы в улыбке и поднялась мне навстречу.

— Кому как, Инесса Александровна, — ответил я ей, и улыбка померкла.

То ли она поняла по одному выражению моего лица, что я пришёл с недобрыми вестями, то ли догадалась, по какому я тут вопросу, и почувствовала, что запахло жареным. Горела её тощая задница.

— Присаживайтесь, — сказал я ей, сев в кресло для посетителей напротив её стола.

Она опустилась в своё кресло по другую сторону, не отводя от меня настороженного взгляда своих голубых глаз. Симпатичная женщина, но жуткая стерва. Неудивительно, что не замужем.

— Что-то случилось? — поинтересовалась Инесса, сложив руки в замок.

— Сегодня от вас была переведена в мою приёмную Ангелина Соболевская, — ответил я. — У нас возникли к вам некоторые вопросы по поводу перевода.

Лицо Инессы пошло красными пятнами, и она поджала губы. Понимает, о чём речь.

— Что именно, Марат Ильдарович? — уточнила она.

Лицемерка. Такого наговорила Ангелине, в том числе и про меня, а теперь вся вежливая и внимательная. Почему она была так уверена, что никто об этом не узнает? Впрочем, расчёт Инессы вполне прост — никто не жалуется начальству, всё же вместе работать ещё в одной компании, мало ли как снова повернётся жизнь. Земля круглая. Только Ангелина решила не молчать, когда унижают и её, и меня.

— Прослушайте, — сказал я Инессе, включил запись и положил свой смартфон возле неё. Чтобы слышно было хорошо.

Уже на первых словах она окончательно потеряла равновесие. Опустила глаза в стол и молча слушала. После нескольких фраз она вернула взгляд на меня и попросила:

— Выключите, пожалуйста.

— А что такое? — поднял я вверх брови. — Не нравится исполнение главной героини?

— Я сама знаю, что говорила, — процедила она сквозь зубы.

Я остановил запись и зажал телефон в руке. Посмотрел на неё долгим взглядом.

— А не надо теперь со мной говорить таким тоном, будто вас кто-то за язык тянул. У меня только один вопрос: ЗАЧЕМ это нужно было говорить, Инесса? — спросил я.

Женщина молчала, не зная, как оправдать себя.

— Ты забыла, что руководитель? — перешёл я на более личный тон. — Что такое субординация и этика? Кем ты себя выставляешь? Ладно мы, переживём как-нибудь твои оскорбления, но ты ведь и себя позоришь тоже. Я ухожу с поста, но всё ещё могу повлиять на твоё увольнение, и такое, после которого тебя возьмут только мыть вокзалы. Что молчишь, Инесса?

— Извините, — пробормотала она.

— Извините? — с сарказмом переспросил я. — Мне стало сейчас гораздо легче. Почему ты вообще позволила себе такой тон? Что тебе сделала Ангелина Павловна? Я её перевожу туда-сюда, это я виноват в движении твоих кадров. И между прочим, подготовил тебе хорошую замену, более опытную, чем Ангелина. Так почему ко мне не пришла, не высказала, а оторвалась на ней?

Инесса снова ничего не ответила. Она приняла позицию молчуна. Что бы я сейчас ни сказал — она мне не ответит.

— Зря я тебя оставил на этой должности ещё тогда, — задумчиво сказал я скорее сам себе. — Пожалел. Теперь вижу, что не стоило.

На этом моменте голубые глаза встретились с моими. Судя по взгляду, она хорошо помнила новогодний корпоратив три года назад, когда Инесса, изрядно выпившая, чуть не залезла в мои штаны. Никак не мог выпроводить пьяную мадам из кабинета, в котором добивал накопившиеся дела даже в праздники. Ну не в моём она вкусе, что поделать? Ни груди, ни крутой попы… Другое дело — Ангелина. Вот кто мне кровь будоражит одним взглядом, уже молчу про всё остальное.

— И теперь я намерен это исправить. Иди за мной, — я встал с кресла и отправился на выход, не оборачиваясь.

По звукам шагов за спиной понял, что она идёт следом. В лифте Инесса нервно заламывала руки и поглядывала на меня. Переживала, что я веду её в отдел кадров писать заявление на увольнение. Увольнять не стану, но должность сегодня она потеряла. Но сначала Ангелина.

Завёл Инессу в приёмную, и она неловко остановилась вместе со мной возле стола Соболевской. Та подняла свои карие глаза на нас и застыла на месте, переводя взгляд с Инессы на меня и обратно.

— Ангелина Павловна, — сказал я ей. — Инесса Александровна очень желала перед вами извиниться.

В приёмной наступила тишина. Я слышал, как тикают часы на стене и двигаются плиты Земли. Инесса поражённо, с примесью ненависти, смотрела на меня. Ангелина смотрела на неё. Я смотрел на Ангелину. Ну потому что при любом раскладе, даже если в комнате будет находиться президент страны, я буду смотреть на Багиру.



— Инесса Александровна? — обратился я к ней. — Или вы желаете потерять работу вовсе?

— Нет, — отозвалась она и только сейчас осознала, что у неё есть шанс остаться.