Неожиданно Ольга почувствовала, как злость и желание убить этого невыносимого человека, сменяет нечто совсем противоположное. Внизу живота возникло характерное и весьма острое возбуждение. Ешкин кот! Как не вовремя-то. Однако процесс пошел и остановить его она уже не могла. Да ещё губы Демона были слишком близко, она почти ощущала их своими.

Именно в этот момент Ольга заметила, взгляд черных глаз темнеет, превращаясь в какой-то бездонный, затягивающий омут. Становится слегка "поплывшим". Кроме того дыхание Макса вдруг начало сбиваться, будто после долгого бега. Он резко осекся на очередном высказывании, а затем посмотрел на губы девушки. Дальше, началось полное, абсолютное сумасшествие.

Демон поцеловал ее. Сначала ласково и осторожно, словно опасаясь быть отвергнутым, но едва Ольга потянулась к нему, прижимаясь телом, он будто сорвался с цепи. Поцелуи становились все более грубыми, терзающими. Казалось, Макс не может насытиться ее вкусом, берет все, что есть возможность взять именно в этот момент. Ольга отвечала ему тем же. Она слишком долго и слишком сильно этого хотела, ей стало искренне плевать, к чему приведут вот такие их действия. Девушка запустила одну руку в волосы Демона, вцепившись в них пальцами, а второй скользнула на широкую, сильную мужскую спину. Он вздрогнул, почувствовав, как ее ладонь ныряет под футболку и касается обнаженной кожи. Его "стопы" от этого простого движения слетели окончательно. Макс взял ее за бедра, поднимая вверх, и Ольга послушно обхватила мужчину ногами за талию, подстраиваясь под лавину сметающего остатки разума желания ощутить всю силу страсти Демона. Последней более-менее здравой мыслью, мелькнувшей в ее голове, было:" Господи, как сильно я его люблю..."

— Олька! Олька, где ты есть?!

Голос доносился будто сквозь шум. Макс настолько потерял контроль над собой, что все происходящее вне их с Ольгой тел, казалось нереальным и не существующим. Он не хотел ничего в данный момент, кроме девчонки, ее рук, скользящих под футболкой по спине и пытающихся добраться к плечам, ее прерывистого дыхания, ее поцелуев, от которых внутри все сначало сжимало в тугой узел, а потом разрывало на миллиарды звёзд.

— Зараза такая... Ау! Где их носит...

Макс оторвался от Ольги, которой, судя по затуманенному взгляду, как и ему, было глубоко до фонаря на посторонние звуки.

— Я сейчас кого-то выдеру! Поняла?!

— Малюта... — девчонка произнесла имя, а потом скривилась, будто от зубной боли, — Он не отстанет. Ищет нас. Вернее, меня.

— Бог с ним. Походит и уйдет.

— Нет, ты не понимаешь. Он волнуется, а значит, пока не найдет, будет настойчиво продолжать поиски. Проще дать о себе знать.

Макс вздохнул и прислонился своим лбом к Ольгиному. Выпускать ее из рук не хотелось совсем. Он знал наверняка, едва они разойдутся в стороны, опять начнется какая-нибудь фигня, вытекающая в ссоры и препирательства. Терять то ощущение близости, которое они сейчас совершенно случайно получили, было страшно.

— Надо отозваться. — Девчонка нехотя отстранилась, а затем принялась лихорадочно поправлять одежду, при этом она отчего-то прятала взгляд и Максу это категорично не нравилось.

— Посмотри на меня.

Ольга сделала вид, будто не услышала его слов. Она шустро проскользнула мимо, он даже не успел повторить свою просьбу.

— Я тут. Что за паника? Не маленькая так-то.

— Знаешь, мы уже из города вернулись, а вас все нет. Волновался.

Малюта вычитывал девчонке, будто и правда он ее отец или...близкий человек. Странные отношения. Макс невольно ощутил, как в груди ворочается что-то подозрительно похожее на ревность. Да нет. Не может быть. Этот тип старше Ольги минимум лет на двадцать. Хотя... Возраст не является гарантией того, что между ними ничего никогда не было. Или нет в данный момент. Может, он поэтому и не ведётся на Эллочкины сигналы, которые только слепой и одновременно глухой дурак не заметит, а бабуля, как не крути, очень красивая женщина. Не бывало ещё такого, чтоб от нее отказывались, тут же, ты посмотри, просто стойкий оловянный солдатик.

Макс выбрался из кустов следом за Ольгой. Сидеть там до скончания веков желания не было.

— Ооооо.... А вот и сам Соколовский.

Малюта однозначно его не долюбливает. Даже не скрывает этого. Тоже вопрос. Почему?

— Тебя же зовут Евгением? Так?

— Ну с утра вроде так было.

— Замечательно. А меня — Максим. Так что будь любезен, фамилию мою не склоняй без дела.

Макс обошел Ольгу, которая растерянно переводила взгляд с одного мужчины на другого, и, вроде как, волновалась, судя по закушеной нижней губе. Есть чего скрывать, похоже.

Пока шел к дому, накрутил себя так, что однозначно уверился, в отношениях Ольги и Малюты не все гладко.

— Макс! Что опять за тирания и диктатура?!

Едва оказался в гостиной, навстречу бросился Петька. Виталик, в отличие от младшенького, скромно притаился в углу и особо инициативы не проявлял. Видимо, если судить по злому лицу Эллочки, подросткам досталось прилично.

— Это кончится вообще когда-нибудь? Туда не ходи, сюда не ходи. Я состарюсь в этом доме среди всех вас. Мне, если что, семнадцать. Я должен зажигать с девочками, тусить с корешами, а не сидеть возле бабушкиной юбки.

— Я тебе сейчас покажу бабушку!

Эллочка сорвалась с места, намереваясь поймать младшенького и,наверное, его выдрать. По крайней мере, вряд-ли у нее возникло желание поиграть в "догонялки".

— Что?! Правда глаза колет?!

Петька со скоростью метеора отскочил в сторону, прячась за Ника, который тоже пребывал далеко не в лучшем расположении духа.

— Макс, на самом деле. Что происходит? Буквально недавно ты сказал, будто все сложности позади и больше вреда никто нам не причинит. Теперь новый виток паранойи. Я вообще-то планировал, к примеру, уехать с Ольгой на пару недель.

— Куда? — Макс снова ощутил чувство ревности. Собственник в нем, который всегда имел большой вес, тут же ударил себя кулаком в грудь, будто горилла, намереваясь громко сказать:" Моё!"

— Да какая разница. Просто побыть вдвоем. Не важно, в какой стране. Главное, чтоб подальше от вас. Вы мне, конечно, все очень дороги, но в вашем присутствии личной жизни не построишь. Это точно.

— Однозначно, нет.

— С чего бы? Ты не объясняешь ни черта. В чём дело?

— Никита! Макс сказал, нет, значит — нет.

Братья одновременно уставились на Эллочку. Ник в недоумении, что бабуля поддержала близнеца с его очередным приступом паранойи, хотя ранее сама всегда над этим смеялась. Петька, в надежде, что про него сейчас забудут и козлом отпущения станет Ник. Макс с зародившейся внезапно мыслью, не подговорить ли бабулю на помощь с Ольгой. А то слишком много желающих. Кружат, будто вороны. С одной стороны — родной брат. Ну, вот не верится, будто девчонка к нему на самом деле неравнодушна. Как-то внезапно родилась у нее симпатия. С другой — этот непонятный Малюта, который, вроде, Ольгу вырастил, можно так сказать, но уж слишком сильно проявляет опеку. Эллочка та ещё аферистка. Уж в чем-чем, а делах сердечных ей нет равных. К тому же, смущал факт, прежде, чем выйти к Малюте, Ольга упорно прятала глаза, а это говорит однозначно следующее, девчонка жалеет, о том, что произошло. Поддалась эмоциям, теперь будет избегать подобных ситуаций. Упрямая ведь, до ужаса. А Макс после всего произошедшего понимал, не готов отдавать ее кому-то. Вот не готов и все. До конца не осознает, что самому делать и как быть, но рядом представить другого мужчину даже на минуту не может.