- Поздравляю, - сказала Дина.

Нелепо как получилось. Не столько он ее поздравил с 8 марта, сколько она его.

Зашел в цветочный павильон, купил роскошную розу на длинной ножке. Цветок ему завернули в бумагу, чтобы не замерз; края бумаги над лепестками соединили скрепочками.

Адмиралов, думая о своем, шел домой, - держал за стебель в пакете цветок, опущенный книзу, - он бессознательно, в такт шагам, покачивал им, обернутым в плотную бумагу. Около ювелирного - между входом в магазин и желтым инкассаторским броневичком (ядовитой окраской напоминающего платежный терминал на колесах) - стояли двое в бронежилетах. Адмиралов приближался к ним, а непрозрачный пакет с розой как раз поднимался из вертикального в почти горизонтальное положение, невинно целясь в одного из двух инкассаторов. Оба мгновенно навели на Адмиралова свои короткоствольные автоматы. К счастью для Адмиралова, продолговатый пакет в его руке стал опускаться, но не по воле самого Адмиралова, а по объективным законам физики гармонических колебаний. Спина Адмиралова похолодела чуть позже, когда он уже прошел инкассаторов. Он осознал, что одной ногой сейчас побывал на том свете. Соответствующая картина быстро нарисовалась в мозгу. Адмиралов в крови на асфальте, инкассатор нагнулся к пакету... Тихий, сдавленный мат...

Невозможно нелепая смерть. Но еще больше - красивая, чем нелепая...

Был бы другой там подарок!.. Спиночесалка, шторосдвигатель, кочерга!.. Была б мухобойка!.. Что угодно другое!.. Но роза...

Был у Дины один разговор. Более странных у нее, наверное, никогда не было. Потом она много раз его вспоминала, прокручивала в голове, и всегда ей казалось, что помнит дословно весь разговор - от начала и до конца - при всей его просторности и сумбурности.

Она возвращалась домой и не смогла въехать к себе в подворотню, - коммунальные службы по случаю начала весны затеяли возню с подземными трубами и прорыли перед ее подворотней траншею. Дина сумела припарковаться на другой стороне улицы за три дома вперед. Только вышла из машины, к ней хмырь подходит - невысокий, бычья шея, глазки маленькие.

- Динара Васильевна, здравствуйте, - говорит. - Вы меня не узнаете, наверное? Ну это не важно... То есть как раз важно, но чуть позже, а сейчас я хочу попросить вас, если вы не очень спешите, уделить мне минуту-другую... Вернее, несколько минут. Для разговора, Динара Васильевна.

- Вы кто? - спросила Дина, соображая, как он мог ее отследить, если она остановилась не у дома.

- Меня Артем... Александрович зовут. То есть Артем, а если по отчеству - Александрович... Я вас оштрафовал в октябре.

- Вы? Меня?

- Да, я инспектор. Вы пересекли сплошную линию. Ну, там была спорная ситуация. Вы помните?

- Что вам надо от меня? - спросила изумленная Дина.

- Ничего. Почти ничего. Я нарочно вас жду здесь, что бы это... ну то самое... возвратить деньги. Вот.

- Какие деньги?

- Штраф.

- Это разводка?

- Никакой разводки. Динара Васильевна. Ваши деньги. Возьмите. Я был не прав.

- Уберите! Я не возьму!

- Почему? В чем дело? - забеспокоился Артем Александрович. - Пожалуйста, Динара Васильевна. Вы же помните, я - без квитанции. Я не должен был вас... Это коррупция, по правде сказать. В свой карман положил. Возьмите, и простите меня. Вы не верше, что я инспектор? Вот удостоверение...

Он действительно достал красные корочки.

- Отойдите от меня, - шарахнулась в сторону Дина. - Не прикасайтесь ко мне!

- Но ведь это же ваше, не мое...

- Откуда вы знаете, где я живу?

- Но это же очень просто. Динара Васильевна... Тем более в моем ведомстве. Номер машины был зафиксирован. Мы хоть и без формальностей обошлись, но было видеонаблюдение, номер зафиксирован, ну какие тут трудности?

- Вам мало?

- В смысле? Нет, нет, я наоборот, возвращаю. Я все взвесил и решил, что надо вернуть.

- Вам начальство велело?

- Начальство? Да вы нашего начальства не знаете!.. Какое начальство? Я - сам. Исключительно - сам.

- Вы всем возвращаете?

- Никому не возвращаем. Только вам. Да почему ж вы такая недоверчивая?

- Сказала же, не возьму!

- Хорошо, потом. Но все равно. Динара Васильевна, уделите несколько минут. Надо поговорить. Я к вам домой не напрашиваюсь. Хотите кофе? Тут у вас кафе, я уже туда заходил...

- Говорите здесь.

- Как же здесь? Это не разговор здесь.

- Говорите здесь. Что надо?

- Ну, во-первых, деньги вернуть. Сумма небольшая, но тем не менее...

- А во-вторых?

- Во-вторых, помните, что вы тогда сказали? Ну как вы тогда выразились?

- Ничего не помню. Мне некогда. До свидания.

Она хотела перейти улицу.

- Динара Васильевна! Здесь нет перехода!.. Вы тогда мне зла пожелали...

- Зла? Вам? - Дина остановилась.

- Вы сказали: «Ну все, капитан, теперь у тебя все кубарем пойдет». И добавили: «Помяни мое слово».

- И?

- Динара Васильевн, я нарочно с края света приехал, можно мы с вами поговорил!, выслушайте меня, а потом поступайте, как вам захочется... Вот там посидеть можно, кофе хотите?

- Десять минут, - сказала Дина.

Первый этаж нового дома на месте бывшего сквера занимало кафе-бар «Рогнеда», с живой музыкой после восьми. Было начало седьмого, музыка была, но не живая.

Артем Александрович пропустил вперед Дину Васильевну; сели за столик у окна. Официантка принесла меню.

- А давайте поужинаем. Вот смотрите, тут есть...

- Прекратите, иначе уйду.

- Но кофе... Или, может, коньяк?..

- Вы не понимаете русского языка?

- Хорошо, по чашечке эспрессо, да?

Он заказал два эспрессо.

- Ух, - сказал, - даже не знаю, с чего начать.

- Уже начали, - сказала Дина.

- Это да. Итак, вспомните. Вы, мне тогда показалось, сплошную линию переехали. Вы ж не блондинка какая-нибудь. Я был не прав. А вы правы были. Сознаю.

- Дальше.

- Мы с вами спорили.

- Дальше.

- Дальше... ну то да се, я вам правами угрожал... что отберу... В общем, вы мне заплатили две тысячи.

- Я помню.

- Две тысячи без квитанции. Это много.

- Я помню. Дальше.

- Ну понятно, что я их должен вернуть.