Огородами, господа, огородами, переулками, крышами, дворами… Он бы еще и не то сделал, только вот помочь своему старому другу и господину никак не мог. И теперь валялся у меня в ногах, глядя с надеждой.

И я не могла отказать.

Я проверила свои силы. Примерно половина. Меньшая половина у меня еще есть, а большую часть я уже истратила.

И посмотрела на магов:

– Вы меня сопроводите?

– Госпожа Ветана, – начал было один из магов, кажется, Раст Шерран, – вы понимаете…

– Я все понимаю. Этот человек мой друг. Маркизу я многим обязана. А потому – либо вы меня сопровождаете, либо я иду одна, – отрезала я. Голова чуть кружилась… тяжело.

Только один раз я так работала, в ту ночь, когда доставили «невольников». Монотонно, непрерывно… Разве что сегодня не надо было скрываться: любому, кто попробовал бы хоть взгляд неправильный бросить, маги вырвали бы глаза и в уши засунули.

– Пойду распоряжусь насчет кареты, – нарушил молчание Алан Шенс.

– А лошади нет?

– Есть. Вы удержитесь в седле?

– Пока – да.

Лорт коснулся моей руки. И столько всего было в его глазах! Благодарность, надежда, преданность…

– Спасибо, госпожа Ветана.

– Не стоит благодарности.

* * *

Приближенный Фолкс чувствовал себя просто отвратительно. Болела голова, все тело горело, его мутило, даже руку поднять было тяжко…

– Что со мной?

Магов не было, служитель, один из тех, кто ухаживал за ним, отвел глаза.

– Его величество сделал заявление…

– Что это?

– Проклятие на город. Черная смерть.

Фолксу стало по-настоящему дурно. Черная смерть… она же города вымаривала… Ах, почему он не нашел мага жизни? Почему был так беспечен?! Вот в такие минуты и понимаешь, в чем истинная ценность! В жизни! А жить так хочется. А не получится…

– У нас шестнадцать человек больных, двое очень плохи…

Такие мелочи приближенного не интересовали.

– Что еще он сказал?

– Что есть лекарство от болезни.

Фолкс перевел дыхание.

ЕСТЬ ЛЕКАРСТВО!!! Какими хрустальными перезвонами звучат эти два слова для приговоренного к смерти, можно даже не описывать. Это не просто счастье. Это – ЖИЗНЬ!

– Где?

– Сказали навязать алую ленту на дверь и ждать. К нам придут.

– В Храм? Не думаю…

– Светлейший?

– Найди кого-нибудь, пусть узнают подробнее.

– Вроде как упоминали лечебницу для бедных…

Голова у приближенного болела с каждой минутой все сильнее, но это не помешало ему выстроить логическую цепочку. Он и не то бы еще сообразил, когда речь идет о спасении его собственной, бесценной и трепетно оберегаемой жизни. Маг жизни – Шантр – лечебница для бедных – Гентль Шир – Маг жизни…

Вывод был прост.

– Прикажи закладывать карету. Мы едем в лечебницу для бедных.

* * *

Я ехала по городу и не могла сдержать слез. Назовите меня дурой, истеричкой, несдержанной соплячкой – кем угодно, я не обижусь! Алетар всегда был таким живым! Таким ярким, веселым, где-то строгим и чопорным, где-то легким и ярким, но сейчас…

Улицы вымерли. Пока не в буквальном смысле слова, но на каждом, практически на каждом доме трепетала алая лента, и я закусила губу, понимая, что да. Там, в этих домах, тоже лежат люди, которым требуется моя помощь, а я проезжаю мимо. Еду лечить человека, которого знаю, и оставляю кого-то другого на смерть. Может быть, более достойного. Или просто – хорошего человека.

Почему так?

Лорт коснулся моей руки. Он ехал рядом со мной, показывал дорогу и отлично видел, что я чувствую.

– Госпожа Ветана, его величество… Он что-то сказал?

– Да.

– Он справится?

Соврать я не смогла.

– Он сказал, что есть шансы. Всего лишь есть шансы, Лорт.

– Тогда я спокоен. Вы нашего короля не знаете, а я при маркизе уж сколько лет. И Эрика видел, и отца его… Я вам так скажу: если хоть толика шанса есть, он его зубами выгрызет. У судьбы из глотки вырвет.

Хотелось верить. Хотелось. Но сейчас мне очень больно. Я проезжаю по улицам, ощущаю страх и боль из-за каждой двери, и мне страшно. Мне очень-очень страшно…

На ручке двери дома маркиза трепетала алая лента. Лорт помог мне спешиться, и мы зашли внутрь.

Тишина.

– Слуги?..

– Разбежались. У всех семьи, дети… Я один остался.

Я кивнула. Маркиз и так не держал много людей, а уж когда болезнь… Слуг я понимала. Я бы тоже бросилась к своей семье, и плевать на все. Работу новую найти можно, а если в это время твоей матери или твоему ребенку плохо? А ты для чужих людей готовишь, к примеру? Да ты потом себя не простишь.

– Где они?

– Наверху. В спальнях.

– Тогда сначала Даилина, – решила я.

Ох и правильно же! К моменту нашего прихода маркиза вся горела – хоть в печку суй. А еще бы часика два провалялась, и считай – мертвый ребенок.

Лорт поглядел на меня умоляюще, вздохнул:

– Госпожа Ветана, я все понимаю…

– Выйдите все, – попросила я, садясь рядом с Даилиной.

– Нет.

Я с удивлением поглядела на Айрата Лоста, который сопровождал меня.

– Почему?

– Вот поэтому.

Он взял меня за руку. Тонкие горячие пальцы словно обожгли запястье. Болезнь?.. Нет. Он делился со мной силой.

– Ты же ее лечить будешь, правильно? И ребенка?

– Да.

– А на ногах хоть потом устоишь?

Ответа я не знала.

– А так и ее вылечишь, и сама не свалишься. Много так делать нельзя, но попробовать стоит. Хоть знать будем, что да как.

Кивнула. И прикрыла глаза.

Даилина лежала без сознания. Я медленно скользнула взглядом внутрь, туда, где с каждой минутой все медленнее билось сердечко ребенка. Да, вовремя. Еще бы немножко… Но все будет хорошо, малыш. Ты дождался, ты настоящий боец, теперь все у тебя будет хорошо. И вырастешь, и справишься, и будешь еще маркизом, я же вижу, что это мальчик…

Искорки вьются вокруг моих пальцев, ныряют в тело лежащей женщины, скользят по нему, и я почти вижу, как они выжигают из тела маркизы зловредную заразу, не оставляя и следа.

Если бы все было в порядке, я бы влила в нее достаточно силы. Она бы еще и бегала. Но я осторожна. Я вовсе не хочу сама свалиться в обмороке, а потому лью силу буквально по капле. И чутьем мага улавливаю момент, когда болезнь исчезает. Когда можно прекратить лечение.