Рина придвинулась к нему ближе и понизила голос:

– Это ты про жену его, что ли?

Она видела, как брови Антона поползли вверх, но не придала этому значения.

Женя замялся и закусил губу.

– Не совсем. Может быть. Просто он какой-то хмырь, ну, – он кивнул в сторону Сергея, – ты посмотри на него.

Рина обернулась и посмотрела на Лесового, который, выпрямившись, восседал на барном стуле, уткнувшись в смартфон и попивая фреш через трубочку. На вид – вполне себе нормальный. Непонятно, почему он так не нравится Жене, возможно, мужская зависть или склонность парня верить местным легендам и сплетням. Не зря же он приезжал сюда несколько раз – наверняка фанател от этих мест и знал о них почти все. Может, у них с Сергеем раньше возникло какое-то недопонимание.

– А по-моему, – протянула Даша, – он красавец. Староват, правда, но держится прекрасно.

Женя замолчал и отвернулся. Рина переглянулась с Юлей, и та пожала плечами, как бы говоря: все нормально. Если Даша хотела уколоть Женю, то у нее получилось, так как наверняка он меньше всего хотел слышать подобное именно от нее, независимо от причины своей неприязни к директору отеля.

Он продолжал молчать, когда в ресторане появился виновник всеобщего сбора собственной персоной. Крайст выглядел совершенно так же, как и все дни до этого: простые синие джинсы, джемпер под горло и длинные, спадающие свободно волосы. Он нес гитару и улыбался направо и налево. Впрочем, Рина не сомневалась, что именно так он ведет себя каждый день со всеми, кого встретит.

Они встретились взглядами, и она на секунду провалилась в кристальную пропасть его глаз, но быстро вынырнула оттуда, не давая учителю возможности повлиять на нее. Если уж и беседовать с ним, то при помощи слов, а не взглядов, потому что во втором случае она безнадежно пропадет и проиграет, не в силах сопротивляться.

Крайст добрался до подготовленного для него места и сел на стул, настраивая микрофон. Ему подключили гитару, и он сыграл первый перебор, обращая на себя внимание, хотя этого совершенно не требовалось, потому что почти все уже и так смотрели только на него.

– Здравствуйте, – поздоровался он и еще раз сверкнул улыбкой.

Женя, наклонившись к Рине, тихо прошептал:

– Если это твой супергуру, то теперь я понимаю, почему все к нему идут.

Ответа не требовалось, и Рина просто улыбнулась, вернувшись взглядом к Крайсту. Безусловно, с первого взгляда он производил сильное впечатление, и это было только частью его образа.

– Сегодня, – продолжал музыкант, – я хочу играть для вас немного своих песен.

Его голос звучал басовито и мелодично, он играл акцентом, словно детской пружинкой-радугой. Он прекрасно знал, как окружающие воспринимают его.

– Мой хороший друг Сергей предложил мне это. – Все повернулись к Лесовому, и тот вежливо отсалютовал стаканом. – И я сразу согласился, потому что это станет моим первым выступлением в России. Я рад, что его послушаете именно вы, именно здесь. Пожалуйста, ужинайте, не надо смущаться, а я пока начну играть.

С этими словами первые аккорды вырвались из-под его пальцев, ударивших по струнам, и Рина тут же провалилась в музыку, забыв о еде и всем остальном.

Гости покачивали головами в такт, хлопали и улыбались. Песня была легкой, как раз для того, чтобы настроить публику на нужный лад. Рина улыбалась вместе со всеми.

Она переглянулась с Антоном, который с удовольствием пил молочный коктейль и, похоже, пока не был впечатлен. Рина же, будучи совершенно не избалованной в музыкальных пристрастиях, просто наслаждалась.

Колонки усиливали звук гитары, но не настолько, чтобы оглушать, зато как раз достаточно, чтобы было слышно в каждом уголке. Огни гирлянд переливались, и желтый свет вторил хрипловатому голосу певца.

Он замедлился, сделал последний «выпад» и замолчал, но лишь на пару секунд. Спустя мгновение зазвучал тихий гитарный перебор, и голос Крайста дрогнул.

Рина видела, что не только она затаила дыхание, слушая песню. Люди вокруг замолчали и больше не хлопали. Даша придвинулась к Жене, чтобы положить голову ему на плечо и закрыть глаза. Юля куда-то отвлеченно смотрела, а Антон помрачнел: его взгляд остекленел и замер в одной точке, куда были прикованы еще десятки глаз, – на руке Крайста, нежно ласкающего струну за струной, не давая ни одной фальшивой ноты, будто легкий звон в ушах поутру.

Рина почувствовала дрожь внутри, как в первый раз, когда услышала музыку Крайста. Волшебным образом он в который раз касался ее души, хотел он того или нет. Она краем глаза заметила, что Антон не может усидеть на месте, готовый в любой момент сорваться, но остается там, где был.

Певец замолчал, и музыка плавно стихла вслед за ним. На несколько мгновений в зале воцарилась тишина, но затем зрители очнулись и раздались аплодисменты. Рина захлопала со всеми, поддаваясь влиянию момента, но тут же прекратила, когда Антон поднялся с места и молча направился к выходу. Она увидела, как он вышел на улицу, и неловко огляделась, ощутив непреодолимый порыв пойти следом.

– Придурок какой-то, – выдохнул Женя, отмахиваясь от Юли, тут же шикнувшей на него.