– Ладно, допустим. Все равно нам от этого не легче. Конфликт, хоть и разгорелся несколько сотен лет назад, был весьма жестоким. А учитывая его длительность, можно с уверенностью говорить о зарождении традиции – все Тау традиционно преследуют Детей Лозы, а те столь же традиционно противостоят всему миру. Тайно опять же.

– Прямо теория заговора какая-то, – хмыкнул Пьер. – Паша, тебе вредно смотреть телевизор.

– Я в конспирологию не очень верю, – улыбнулся я в ответ. – Но… применительно к людям. Тау же совсем другое дело. Так вот, если хоть одна вещь с этого корабля всплывет на черном рынке, рано или поздно она будет опознана. И вот тогда у нас будут конкретные неприятности. Мы сейчас в патовом положении. Если выдать сведения о местонахождении чертовой гробницы Детям Лозы, нас начнут преследовать официальные власти. Если сдадим нычку официалам, начнут мстить фанатики. И еще неизвестно, что хуже – скрываться от боевых кораблей Тау или от незаметных наемных убийц.

– А если не говорить никому? – решил Пьер прощупать самое очевидное решение.

– Будет еще хуже. Если кто-то прознает, что мы здесь были и не передали сведения Тау, нас будут преследовать и официалы, и приверженцы Лозы.

– И кто же, интересно, прознает? – пыхнул сигарой дражайший шеф. – И откуда?

– Да откуда же мне знать? – удивился я. – Просто я исхожу из предпосылки, что рано или поздно все тайное становится явным. Перестраховываюсь, если хотите. Хотя… вот вам навскидку такой вариант – наши же соотечественники, движимые исследовательским зудом, зашлют в эту систему один из новых кораблей с модернизированной навигационной системой. И что же они здесь обнаружат? Правильно, разграбленный остов. А так как никаких зацепок нет, то подумают, что нашли обычный пропавший без вести корабль, и сообщат официальному представителю Тау в Федерации. И все, можно считать, попали.

– И что же, по-твоему, нам следует предпринять?

– Ничего. Оставить корабль, ликвидировав следы нашего пребывания. И ни в коем случае ничего с него не брать. Даже блокнот вернуть мертвому капитану.

– Думаешь, поможет?

– Пятьдесят на пятьдесят, – не стал я скрывать от шефа горькую правду. – Либо поможет, либо…

– Тогда к черту! – Пьер решительно затушил сигарный окурок и хлебнул коньяку. – У всех остальных вариантов вероятность та же. А на этой лоханке есть чем поживиться. Двухсотлетние артефакты, приправленные захватывающей историей и зловещей тайной, разойдутся как горячие пирожки.

– Предупреждаю, патрон, я их реализовывать не соглашусь ни за какие коврижки. И доля мне не нужна.

– Ну и зря. Это все, что ты хотел сказать?

– Да, патрон. Я вас последний раз предупреждаю – ничего не берите с корабля. Уничтожьте следы пребывания, отзовите исследовательские группы. Давайте просто высадимся на планете, отыщем базу и свалим куда подальше. К тому же… патрон, неужели хлам с этой развалюхи для вас имеет какое-то значение? Может, лучше сосредоточиться на поисках настоящего богатства?

– Деньги счет любят, Паша. Ладно, спишем твою нервозность на усталость. Плюс отсутствие опыта.

– Ну насчет последнего я бы поспорил…

– Умеешь же ты рассмешить, Паша! – неожиданно хохотнул Виньерон, даже слезу смахнул. – Неужели ты думаешь, что три месяца на бирже тебя хоть чему-то научили?! Нет, научили, не спорю… но до настоящего аса в нашем деле тебе еще ой как далеко! Ладно, слушай и запоминай. А лучше записывай. Уясни для себя раз и навсегда: такую добычу, как наша, никто никогда и ни при каких обстоятельствах не реализует на открытых торгах. Удел столь ценных артефактов – занять подобающее им место в коллекциях настоящих ценителей. А эти парни, как правило, болтать не любят. И богатством своим на каждом углу не светят. Это сверхзакрытая каста. Переговоры придется проводить с каждым персонально, и обязательно конфиденциально. Так что не запалимся. А если и всплывет какая безделушка, то следы уже не к нам будут вести.

– При желании все равно на нас можно выйти. Пытки или мнемосканер…

– Паша, хватит нести чушь. Те люди, которым я буду продавать добычу, к категории простых смертных не относятся. Им плевать с высокой колокольни и на официальные власти Тау, и на наемных убийц. Они постоянно под прицелом и охраняются так, что на километр не подойдешь. Не переживай, все будет нормально. Можешь идти.

– То есть вы моему совету не последуете?

– Не исключаю такой вероятности. – Пьер откинулся на спинку кресла и метнул в меня колючий взгляд. – Все, Паша, вопрос больше не обсуждается. Свободен.

Пришлось убраться из капитанской каюты несолоно хлебавши. Промучившись всю ночь, я так и не смог измыслить ничего стоящего. И решил, по своему обыкновению, оставить все как есть – это именно тот случай, когда любое вмешательство может только навредить. Переубедить шефа нереально, так зачем еще и остальных тревожить? К тому же это какая-никакая, а страховка – Тау, при всех их недостатках, вешать всех собак на первого попавшегося были не склонны. И винить в разграблении рядовых членов экипажа вряд ли станут, скорее постараются добраться до командного состава. То бишь лично до Виньерона. Капитана Виньерона. И лишь в следующую очередь до старших офицеров. Если, понятное дело, не ограничатся наказанием главного виновника. Правда, для меня это все равно не выход, ибо был в курсе, но промолчал. Тут, пожалуй, даже влияния Оскара и всех его родственников в совокупности не хватит. Впрочем, не будем о грустном. Завтра приступаем к очередному этапу работ – зонды и спутник все-таки помогли сузить зону поиска всего лишь до десятка квадратных километров. Правда, она не была сплошной, а включала три достаточно удаленных друг от друга участка. И хотя Егерь уверил, что обыскать такую площадь не проблема, все ж таки чувствую, что день предстоит хлопотный…

Система F 722, борт фрегата «Великолепный» – планета Единичка,

21 февраля 2542 года, утро

– Олег, готов?!

– Как штык! – Егерь покосился на обзорную камеру, с которой шла картинка из десантного отсека катера, и картинно махнул рукой. – Поехали!..

– Олег, давайте посерьезнее! – вмешался в обмен на общем канале Пьер. – И вообще, соблюдаем дисциплину в эфире! Как дети малые, ей-богу!..

– Это он о чем? – вполголоса поинтересовался мой старый знакомый – Хосе.

Штатному Пьерову водиле на сей раз выпала роль пилота универсального бота класса «космос – атмосфера», который мы, не мудрствуя лукаво, избрали в качестве средства высадки поисковой группы на планете – Единичке, как ее ласково обозвал Жан-Жак. Название, как это часто бывает, прижилось сразу же, я бы даже сказал, намертво прилипло.

– Не обращай внимания, – отозвался я. Хорошо, что Хосе сообразил на закрытый канал переключиться, а то точно бы нагоняй от капитана получили. – Это старинная шутка, еще со времен первых орбитальных полетов.

– А-а-а!.. – то ли обрадованно, то ли разочарованно протянул собеседник. – Действительно, нашел время шутковать…